– Это, да, – согласился Борис с братом, – Дух как часть божественного и бесконечного… Но я сейчас не об этом. Я о том, что человек не должен ассоциировать себя ни с телом, ни с умом. Человек это нечто большее.
– Пожалуй, ты прав, – тщательно прожевав кусок мяса, согласился Аркадий, – Ведь не зря же есть такие выражения как «обмануть своё тело» или «обмануть свой мозг», – стал он размышлять вслух, – Я обманываю свой мозг или тело, то есть тут подразумевается, что я не мозг и не тело, а тот кто может их обмануть.
– Я об этом как-то не задумывался, – признался Борис, – Но ты это очень интересно подметил. А ты как думаешь, Зизу? – обратился он к Зинедину.
Зинедин задумчиво потёр рукой свой гладко выбритый череп, он никогда не торопился говорить. После небольшой паузы Зинедин неспешно заговорил:
– Знаешь, у нас в общаге у соседа есть маленькая дочка. Ей года два, наверное. Так вот, она, указывая на себя, не говорит «я», а называет себя по имени. Может она действительно понимает, что тело – это лишь некий инструмент, который она потихоньку осваивает и учится им управлять…
– Машина, – поддержал Аркадий, – Тело – это машина, которой мы управляем. Отсюда, видимо, и пошло выражение «ты плохо себя ведёшь». Это как плохо управлять автомобилем.
Друзья замолчали. Определённую пищу для ума они получили, теперь давали пищу своему телу. Зинедин обвёл радостным взглядом склонившиеся над своими тарелками головы друзей и тоже принялся за ужин. Ему было приятно сидеть в этой компании. По большому счёту, Аркадий и Борис были единственными его друзьями. Познакомился он с ними в свой первый год работы на заводе. Впоследствии братья ушли с завода, сейчас Борис работал электриком, а Аркадий сварщиком. Один только Зинедин до сих пор оставался на заводе, чем немного удивлял братьев.
– И всё же. Почему впоследствии люди начинают ассоциировать себя с телом, а те кто считает себя поумнее остальных – с мозгом? – вновь вернулся Борис, казалось уже к законченному разговору.
– А ты сам с чем себя ассоциируешь? – спросил брата Аркадий.
– Я? – не сразу нашёлся что ответить Борис, – Я как бы понимаю, что я не тело… И даже не ум… Трудно сказать, – заключил, наконец, он и оставил вопрос открытым.
– Если взаимоотношения людей рассматривать как контакт или соприкосновение душ, – подхватил Зинедин, – То я очень рад, что обладаю таким инструментом как ум. Ведь именно ум способен оценить ситуацию, позаботиться о безопасности не только тела, но и души. Чтобы душа не соприкоснулась с нежелательной другой душой. Ум – это инструмент самозащиты тоже. Но, к сожалению, ум ограничен. Он оперирует лишь пятью органами чувств, спектр восприятия которых сильно ограничен.
Друзья любили пофилософствовать. И пусть они не имели высшего образования, не были знакомы с трудами Ницше и Канта, всё же обладали живым пытливым умом и часто делились между собой своими наблюдениями и мыслями, некоторые из которых, несомненно, заслуживали гораздо большего внимания. Зинедин любил подобные разговоры, они заставляли чувствовать себя нечто большим чем просто кусок мяса, наделённый интеллектом. Такие вечера поднимали бодрость духа и настроение, даже после того как он распрощался с друзьями приятные мысли долго ещё не покидали его.
Зинедин ехал обратно домой, в свой родной район, который в народе называли «Сектор Газа». Своё прозвище район получил ещё в девяностые годы двадцатого века. В то время выражение «Сектор Газа» часто можно было услышать по телевизору из-за Израиле-Палестинского конфликта, но ещё чаще можно было услышать на улицах города. В девяностые широкую популярность получила воронежская рок-группа «Сектор Газа», основанная Юрием Клинских. Песни этой группы стали чем-то вроде олицетворением той эпохи, здесь Юрий Клинских заслужил безмерную любовь народа и всюду на районе можно было встретить на стенах надписи на подобии «Хой жив!» или «Юра, Хой!», а также бессмертные строчки из его песен. В этом районе города была собрана большая часть заводов, экология оставляла желать лучшего и из-за постоянной загазованности воздуха, местные в шутку стали называть свой район «Сектор Газа». Однако название оказалось столь точным и удачным, что по сей день весь город знал этот район исключительно под этим названием.
Прислонившись лицом к огромному окну автобуса, Зинедин разглядывал улицы ночного города. Он вновь и вновь проворачивал в голове пятничное происшествие на перекрёстке и свой страшный сон последствия которого были вполне реальными и ощутимыми. Его не покидало чувство, что эти два события как-то связаны, но не удавалось нащупать ни единой нити, которая помогла бы их хоть как-то связать. Холодный трезвый ум всё больше склонялся верить в то, что на перекрёстке он оказался просто невнимательным, сон был просто сном, а адская боль, не покидавшая его весь вчерашний день, имеет вполне объяснимую медицинскую причину. Однако, интуиция или что-то ещё заставляло его искать во всём этом общий смысл. Весь вечер он хотел поделиться с друзьями своими переживаниями, но так и не решился это сделать. Когда Зинедин уже устал ломать себе голову и начал перебирать в голове непрочитанные дома книги, выбирая что бы почитать перед сном, вдруг появилась та самая нить, которая могла бы привести к разгадке. На остановке он заприметил молодого парня, разговаривающего по телефону. Память у Зинедина была феноменально фотографическая. Ему достаточно было увидеть что-то один раз, и он запоминал это в мельчайших деталях. Даже места что он видел во сне, если на утро сон не растворялся как туман, как это часто бывает, он запоминал в подробных деталях. Что уж говорить о реальных местах и лицах. В парне с телефоном Зинедин сразу же узнал того самого типа с центра, который выбежал из-за автобуса и запрыгнул в машину. Сердце бешено заколотилось от волнения и предвкушения чего-то неизвестного. Зинедин вскочил с места, чтобы успеть сойти на остановке, но тут парень сам залез в маршрутку. Зизу прошёл в конец автобуса и стал незаметно наблюдать за парнем.
Как выяснилось парень тоже ехал в «Сектор Газа». Зинедин вышел вслед за ним на остановке и выдерживая вполне приличную дистанцию сопровождал его. Навыки общения у Зинедина были развиты совсем плохо и познакомиться с кем-то на улице казалось для него чем-то сверхъестественным, тем более если требуется заговорить первым. Зинедин даже не представлял, что он скажет этому парню, поэтому старался быть максимально скрытным. Сейчас он не думал о чём будет с ним говорить, а просто играл в детектива. Он проводил парня до самого подъезда и даже когда тот скрылся за дверью, Зизу не торопился уходить, наблюдая за подъездом встав неподалёку. Дело в том, что парень зашёл не в совсем обычный дом, это было общежитие и славилось на весь район тем, что здесь всё время ошивались местные наркоманы. Не раз полиция задерживала в этом общежитии торговцев наркотиками, но наркоманов от этого меньше не становилось. Местные давно уже привыкли видеть здесь всяких людей болезненного вида и за соответствующий облик называли их «зомбаками», а само общежитие было больше известно в народе как «притон». Никто не в силах изменить основной закон экономики – спрос порождает предложение. А так как «зомбаки» всегда возвращались на прикормленное место, то и продавец неизменно находился. Зинедин подумал, что и этот паренёк вполне мог прийти сюда за покупками и решил немного подождать. Однако не исключено было так же, что он здесь живёт. И так как он долго не выходил обратно, Зинедин решил, что сегодня он уже вряд ли куда-нибудь выйдет и отправился домой, до его общаги отсюда было идти минут пятнадцать.
На следующий день сразу же после работы Зинедин снова отправился к подъезду таинственного молодого человека. Он несколько часов просидел у него во дворе, но так его и не дождался. Этот ритуал ожидания Зинедин проделывал всю неделю каждый день. Зачем он это делал Зинедин не смог бы объяснить даже самому себе. Да он и не задавался этим вопросом. Всё для него выглядело как некая игра, а играл Зинедин всегда с безудержным азартом. Детективных навыков у Зизу было ещё меньше чем коммуникативных, поэтому он просто терпеливо ждал, стараясь при этом оставаться неприметным для окружающих. Вот с последним проблем не возникало вообще, Зизу мог легко оставаться незамеченным даже в группе из двух людей, это у него было врождённое. Тем более сделать это во дворе «притона» было не так уж и сложно, все давно уже просто не обращали внимания на ошивающихся тут всяких чудиков. Ежедневно тут происходили события более привлекающие внимания. Так, например, однажды, когда Зинедин в своих раздумьях прогуливался под окнами общежития на заднем дворе, сверху прилетела тумбочка и приземлившись буквально в метре от него разлетелась на куски. Оторопевший Зизу застыл на месте как вкопанный, ведь ещё совсем чуть-чуть и она прилетела бы ему прямо на голову. Он поднял голову вверх, чтобы посмотреть, что же там происходит. Но ничего не увидел, из открытого окна на втором этаже пьяный голос гневно проревел: «Сейчас за ней полетишь, ублюдок!». Очевидно было, что это очередная пьяная ссора, может даже и семейная. Вмешиваться в такое не хотелось, поэтому Зинедин поскорее ушёл с заднего двора от греха подальше, предпочитая оставаться незамеченным. И этот пример лишь одно из самых безобидных происшествий, случающихся во дворе скандально известного «притона».
