С яростью выдыхаю свой гнев прямо в лицо Нины.

Меня взбесило то, с какой лёгкостью эта девчонка говорила о нападении на Антона. То есть для неё ни жизнь, ни здоровье этого мужчины не ценны, а самое главное в жизни — выйти замуж за уголовника?

Качаю головой, и отхожу от девушки, соединяясь, наконец, с Тороповым. Господи, ну почему мы по молодости совершаем столько необдуманных поступков? Молодые люди решили пожениться, и чтобы раздобыть денег на свадьбу, решили ограбить первого попавшегося хорошо одетого мужчину. И ведь эта девочка ещё и оправдывает своего любимого, отчаянно его защищая.

Громкий голос капитана раздаётся в трубке, и я вздрагиваю, совершенно забыв о том, что набрала его номер.

Яростно сопротивляющаяся Нина взвизгивает рядом со мной, когда Сергей ещё сильнее стискивает её запястье, и я решаю отойти от этой парочки подальше, заперевшись в санузле для персонала. Здесь меня никто не потревожит, и я спокойно могу поговорить с Григорием Егоровичем.

— Евгения Васильевна? Соскучились, небось?

— Ещё как!

— Или снова забыли моё имя-отчество?

Ироничный тон Торопова заставляет меня напрячься. Выдыхаю, стискивая зубы, изо всех сил стараясь не нахамить полицейскому, отвечая ему в той же комичной манере, в которой он так привык общаться.

— Нет, я записала его на бумажке, чтобы не забыть. Теперь у меня к вам дело поважнее.

Решаю игнорировать очередную насмешку в свой адрес от доблестного стража порядка, отбивая его шутку, и переходя к главной части моего звонка. Надеюсь, что полицейский поймёт, что мне не до его плоских шуточек.

— Слушаю вас.

— Поймала для вас преступников. Правда, не всех. Уж дальше как-нибудь сами справитесь, я надеюсь.

Торопов вмиг становится серьёзным, чеканя каждое слово:

— Куда подъезжать?

— Ресторан «Валенсия». И поспешите, пожалуйста.

Глава 15

Выхожу в зал, поправив у зеркала изрядно помятую блузку, и всматриваюсь в обречённое лицо Нины, сидящей за столиком.

Над ней, чтобы не беспокоить остальных посетителей, навис Сергей, словно каменная неподвижная глыба, отгородив её от остальной части зала. Это охранник хорошо придумал — видимо, девчонка окончательно выдохлась, и бросила сопротивляться.

— Всё в порядке, Серёж?

Охранник кивает, сверкая белозубой улыбкой, как у кинозвезды, и я отхожу от столика, недоверчиво качая головой.

Да, милая Нина ещё, возможно, не знает, во что вляпалась. Но капитан Торопов, без сомнения, откроет ей глаза на нехорошие действия её возлюбленного.

Напарница, уже успевшая переодеться, разнесла всем посетителям их заказы, и облегчённо навалилась на стойку, окидывая меня утомлённым взглядом.

— Полицию-то вызвала?

— Позвонила капитану, который ведёт дело Кожевникова. Пусть сам разбирается с этой красавицей.

— Тому, которого ты терпеть не можешь? Который тебя раздражает до зубовного скрежета своими плоскими шуточками?

— Ну да, ему самому.

Галка закатывает глаза, и удивлённо цокает языком, причмокивая при этом. Я наблюдаю за её мыслительными действиями с некоторой иронией. Вот надо же, кто-то — хмурится, кто-то — в затылке чешет, а у напарницы столько странных действий. Наконец, подруга откидывает со лба потную прядь слегка вьющихся каштановых волос, аккуратно убирает её на место с помощью заколки и выдыхает:

— Но он же, не знает, что ты работаешь официанткой. Думаю, для него это будет неожиданный сюрприз.

Фраза, небрежно кинутая Галиной, заставляет меня напрячься и встать в стойку, как охотничья собака.

— И, правда. Боже! Что ж ты раньше не сказала…

Закусываю губу, прикидывая, что можно сделать, чтобы избежать странных вопросов от хамоватого полицейского, как тут же в ресторан быстрым шагом входит Григорий Егорович.

Эх, не успела.

Он и так постоянно смотрит на меня с некоторым недоверием, а теперь ещё увидит в униформе официантки. Вряд ли он это пропустит мимо себя, не сказав мне что-нибудь язвительное.

Я замечаю, что сейчас Торопов в штатском, видимо, я вырвала его из дома — на нём тёмная куртка-парка с меховым капюшоном, синие джинсы и добротные кожаные ботинки. В руках — спортивная сумка. Возможно, он был на тренировке, и я оторвала его от поднятия тяжестей? Ничего, посмотрим, как он справится с допросом наивной глупенькой Нины.

Мужчина стряхивает со своих каштановых волос россыпь кружевных, искрящихся в приглушённом свете ламп, снежинок, и оглядывается по сторонам в поисках меня.

— Он?

Напарница указывает пальчиком на только что вошедшего капитана, аккуратно поправляет каштановые волосы и мечтательно закусывает пухлую нижнюю губку, не сводя глаз с мужчины.

— Ага.

— Хорош.

Я во все глаза смотрю на Галку, сводя брови на переносице. Про кого это она, неужто про полицейского? Я никогда не оценивала его, как мужчину, потому что он обладает весьма скверным характером, и к тому же, у меня уже есть идеал мужчины.

Ну ладно, у Гали-то никого нет.

Пусть помечтает о Григории Егоровиче, мне не жалко. Главное — не забыть, ему посоветовать посмотреть камеры, висящие на близлежайших домах. А то он-то, небось, и не додумался даже до этого.

Навесив на лицо самую умиротворённую улыбку, я направляюсь к вошедшему капитану полиции, несмотря на то, что мои ноги предательски дрожат при каждом шаге.

Ну, ничего, я непременно отобью все нападки этого наглеца, если он посмеет снова нахамить мне.

— Евгения Васильевна?

Торопов кидается ко мне, не сводя взгляда с моей униформы официантки, и вопросительно поднимает брови вверх. Я не собираюсь ничего рассказывать хамоватому полицейскому, ведь вызвала я его совершенно для другого.

— Да, это она. А я — её напарница и подруга, Галина. Очень приятно.

Изумлённо смотрю на залившуюся румянцем подругу и расплываюсь в ехидной улыбке. Похоже, Галка решила сделать стойку на Торопова? Что ж, это просто она ещё не беседовала с ним. Ведь я-то знаю, какой он грубиян.

Григорий Егорович прищуривает свои серо-голубые глаза, которые в тусклом свете ламп блестят каким-то магическим огоньком, и слегка наклоняет голову на бок, пожимая протянутую для знакомства руку Галины.

— Очень приятно. Гриша.

Гриша? Ё-моё, да ему, наверное, лет сорок!

Со мной так Торопов всегда был сухо-официальным, постоянно язвя и придираясь, а для моей напарницы почему-то сделал исключение.

Галка краснеет, как перезрелый помидор и глупо хихикает, по-прежнему не сводя глаз с полицейского. Я замечаю, что она уже предусмотрительно расстегнула верхнюю пуговичку на своей белоснежной блузке, и, при желании, можно увидеть глубокое декольте третьего размера.

— Какие у нас, оказывается, симпатичные мужчины в органах работают. Ну, тогда нам никакие бандиты не страшны.

Девушка шевелит полными плечами, кокетливо при этом улыбаясь, по-прежнему сжимая в своей руке мозолистые пальцы Торопова.

Эта игра начинает меня жутко раздражать, и я вклиниваюсь между напарницей и полицейским, беспощадно разрывая их рукопожатие. Тыкаю пальцем на столик, стоящий у стены, и пускаюсь в объяснения.

— Вот там сидит девушка одного из бандитов. Сам грабитель сбежал. Но, я думаю, вы вполне можете побеседовать с ней.

Полицейский отводит взгляд от Галины, которая мигом оказывается за моей спиной, смеривает взглядом меня, в форме официантки, и расплывается в ироничной ухмылке:

— Вам очень идёт униформа.

— Я вас позвала совершенно не для того, чтобы выслушивать ваши едкие шуточки в мой адрес. Забирайте девчонку в отделение и делайте с ней всё что захотите.

Григорий Егорович насмешливо хмыкает, а я понимаю двусмысленность своей фразы, и заливаюсь при этом краской. Опускаю глаза в пол, сверля взглядом свои начищенные туфли, и отчаянно соображаю — мужчина сделал мне комплимент, или это, всё-таки, была издевка?

Может быть, я так привыкла к колкостям Торопова, что совсем разучилась воспринимать нормальные слова?