Ксения — истинная шестерка. Она была воплощением красоты и любви — любви к жизни. Ее нельзя не заметить, как и невозможно запомнить. Она, словно безумный вихрь, летела по жизни, стараясь успеть везде. Женщина никогда не представлялась полным именем, выбрав для себя слегка смешное Ксю. Так было быстрее и проще.

Алевтина Эдуардовна сидела в кабинете и плакала. Она смотрела на карту Марии, на стол, присыпанный выписками, и громко сопела, пытаясь утихомирить рвущиеся изнутри эмоции. Сегодня ее ждет Она — та, которая сделает ее жизнь проще. На душе было легко и тоскливо. Хотя Алевтина Эдуардовна думала, что такие эмоции несочетаемы. Но только не сегодня. Женщина поправила свисающую прядь, разгладила халат на высокой полной груди и пошла к новеньким.

— Здравствуйте, девочки. Не рожаем еще? — добродушно проговорила Алевтина, что ей было несвойственно.

— Нет, — тихо прозвучало с кровати возле двери.

— Пока нет, — вторила полная женщина возле окна.

— Побыстрее б уже, — мечтательно протянула Ксю. — На море хочется рвануть, — продолжила она, потягиваясь. — Только над фигурой немного поработать нужно.

— Ох, наивная, — проговорила толстушка. — Тебе с дитем и душ не каждый день светит. Какое море?

Ксю только усмехнулась. Она не стала вступать в разговор с оплывшей мадам. Ведь если нет желания отмываться от тонн дерьма, лучше прокручивать в мыслях мотив любимой мелодии или представить шум прибоя и крик чаек. Вот одна из жирных чаек кричит сейчас по левую руку. Повеселевшая от сравнения Ксю полностью успокоилась. Она не хотела разбираться в птичьем языке и куриных мозгах. Ксения представила себе помесь чайки с курицей и звонко рассмеялась.

— Совсем сбрендила! — пробасила толстушка.

— Пусть радуется, — поддержала Ксю соседка. — Потом не посмеется.

Ксения провожала взглядом ускользающую фигуру Алевтины Эдуардовны. Несмотря на то, что Аля имела внушительные габариты, несла она себя достойно. Грациозность взрослого врача позволила Ксю усомниться в необходимости ударных тренировок. Ксения с любовью погладила слегка выступающий живот.

— До встречи, мой маленький, — тихо произнесла Ксения.

Толстушка враз подобрела. Она пристально посмотрела на Ксению, и ей стало стыдно, что напала на молодуху — вон как ребеночка ждет. «Молодая еще, жизни не знает», — подумала «чайка» и стала разминать свои огромные груди.

— До встречи, мой плоский, — еще тише произнесла Ксения. Ее слов никто не услышал.

Ксю закрыла глаза и погрузилась в лазурные мечты. Мысленно собирала чемодан, стараясь отвлечься от предстоящей пытки. Ей не хотелось потерять былую узкость, но шрам под животом ее прельщал еще меньше, чем расширенное влагалище. К тому же, пока им некому пользоваться. Алексей был послан полгода назад, а новым бойфрендом Ксю не собиралась обзаводиться ближайшее время. Она остерегалась сделать ошибочный выбор, единожды нарвавшись на одержимого овульмена.

Против своей воли Ксюша вспомнила, как им было хорошо с Алексеем. Секс, ночные танцы, отдых в теплых странах, возможность принадлежать себе — неужели этого мало? Ксю была так счастлива. Алексей понимал ее, и казалось, радость так щедро наполнила тело Ксении, что ее могло разорвать в любой момент. Алексей постоянно говорил о свободе, посмеивался над детными, рассказывал, что дети схожи с тяжелой хворью — отстают от тебя только тогда, когда выпивают последние силы.

Ксюша наслаждалась жизнью, но одному дню удалось залить картинку тошнотворной серой краской.

— Вы действительно беременны. Срок — 13 недель. Аборт делать уже поздно. Жаль, что так вышло, — слова сожаления платного доктора мало трогали Ксению. Она до сих пор помнила выражение лица гинеколога из женской консультации. Улыбка. Проникновенный голосок… Ксении хотелось снести его тупую башку. «Это нервы. Вы же говорили, что последние два месяца буквально живете на работе. Вот вам успокоительное. Все скоро образуется».

— Старый говнюк! — крикнула Ксения, услышав приговор.

— Может, он не специально, — пыталась успокоить женщину миловидной внешности врач. — Я могу подобрать для вас надежную контрацепцию. Конечно, уже после родов.

— Родов, — зло повторила Ксения. — Я не о муже, — оборвала врача Ксю. — Но спасибо, я еще обязательно загляну.

Женщина ехала домой и ругала себя без остановки. «Как можно было поверить докторишке. Нет чтобы все перепроверить!» Только Ксения доверяла врачам, а не полоскам, которые не всегда показывают истинную картину вещей. «Задержка на фоне стресса», — это объяснение вполне устроило. Стресса на работе предостаточно, но если проект будет хоть на половину таким классным, как задумала Ксю, место старшего помощника директора ей гарантировано.

— Я беременна, — сообщила Ксения гражданскому мужу, когда они собрались ужинать. Она попыталась изобразить подобие радости на лице, но актриса из нее была хреновая. Особенно сегодня.

— Ты рада! — возбудился Алексей. Он был неискушенным зрителем или же обыкновенным болваном, поскольку и не думал усомниться в подлинности чувств своей женщины.

— Ты знал? — практически без удивления произнесла Ксю. Она уже разобралась в истинных причинах повышенного внимания к себе. Жаль, что слепота отступила так поздно. Алексей тащил на себе дом, регулярно приносил Ксю чай, когда она корпела над макетом, просил ее не загонять себя, больше спать и теплее одеваться, несмотря на то, что фирма не экономила на отоплении. Ксения была благодарна за заботу. Если бы она знала…

— Конечно, — отрезал Алексей, вбив этим последний гвоздь в гроб, где покоились их лживые отношения. — Я знал. Знал, что любая женщина будет рада выносить ребенка от любимого мужчины. Знал, что ты поймешь это и откажешься от глупых амбиций! Теперь я счастлив и готов стать твоим мужем. Ты ведь согласна?

— Мужем? — с насмешкой спросила Ксения, растирая немеющую руку.

— Да. Ты не представляешь, как обрадуется моя мама! Она так хотела внучку. Мы сейчас ей позвоним…

— Позвони, — миролюбиво согласилась Ксения. — Заодно скажи, чтобы она разгребла хлам в детской. Думаю, тебе там будет уютно, — озадачила Ксю Алексея. — Но обои с корабликами придется убрать. Кучки дерьма лучше раскроют твой внутренний мир, — с наслаждением тянула Ксения. Ее нарочито дружелюбный тон быстро сменился ядовитой злостью. — Да? Дерьмо! Какое же ты дерьмо! — сокрушалась женщина, швыряя вещи Алексея на пол.

— Что с тобой? — проблеял испуганный жених.

— Знал он. Что ты, блядь, знал?! Если женщина говорит, что не хочет ребенка — это значит, что она не хочет ребенка! Понял?! То есть вовсе не хочет! Ты же был согласен. Зачем? Зачем ты сделал это со мной? Больной ублюдок!

— Но, — пытался оправдываться Алексей.

— Нокает он, — не могла успокоиться Ксения. — Пошел вон отсюда! Вещи отвезу тебе на работу, — немного успокоившись, произнесла Ксю. Она забрала в уже бывшего мужчины ключи и настойчиво оттесняла его к двери. — Мамке привет! — крикнула Ксения. Бросив в босого мужчину тяжелыми туфлями, Ксю поспешно закрыла дверь. Она уперлась головой в стену и закричала в деревянную панель. Ксении было тяжело осознать, что что-то живет в ее теле. Выпивает жизненные соки, считая ее своей кухней. Оно спит в ней, ждет, когда придет время покидать опустошенное тело. И это лишь начало. Оно выпьет ее до конца проделками, требованиями, истериками. Жизнь Ксю станет чужой. Этого она не могла допустить. «Если мне придется выносить, то я необязательно должна растить».

— Ничего, малой, — неожиданно для себя произнесла Ксения. — Ты не виноват. Дело во мне. Твой отец позаботится о тебе. И бабушка. Надеюсь, ты любишь кораблики.

Это был первый и последний раз, когда Ксения разговаривала с ребенком. Остальное время Ксю представляла, что с ней не происходит ничего особенного. Отнеслась к беременности, как к будничным трудностям, словно это неприятный нарыв, который удалят без следа, или временная полнота из-за приема гормональных. Стоит прекратить принимать таблетки, как все нормализуется. Сегодня жизнь Ксении должна стать прежней. Она будет свободной, свободной, как никогда. Ксения не сожалела о случившемся. Теперь она точно знала, что это не для нее.