Несмотря на природную тонкость — узкие лодыжки, изящные пальцы, стройные ноги, Кира имела весьма соблазнительные бедра. Из-за хороших природных данных роды проходили легко. Малыш не застревал, не наблюдалось расхождения костей таза. Алевтина Эдуардовна уже готовилась принять ребенка.

— Я здесь! — раздалось в кабинете. На самом деле голос звучал в голове, и слышал его только тот, к кому обращался Владыка. — Она нужна нам. И ребенок. Не упусти!

Сосредоточенная Алевтина Эдуардовна быстро переменилась в лице. Ее взгляд упал на инструмент, которым спустя секунду был сделан разрез.

— Зачем? — тихо возмутился Юрий, протягивая руку к влагалищу Киры. Практикант словно пытался защитить промежность интересной ему женщины от Алевтины.

— Так надо, — проронила Алевтина Эдуардовна, извлекая младенца на свет. — Молодой еще! Тебе не понять.

Мастерски наложенный косметический шов практически не беспокоил Киру. Муж тоже не был против проведенной манипуляции. Властный мужчина и так знал, чем занять себя, пока жена не пришла в норму. Из-за белых дверей палаты на втором этаже вырывались характерные для взрослого кино горловые звуки. Иногда в коридор долетал сдавленный кашель. Хлесткие нетерпеливые удары, словно кто-то хлопает в ладоши, и бульканье возобновлялось.

Юрий сдерживал себя, но не ручался, что ему хватит сил бездействовать. В тот день молодой мужчина был особо подавленным — Кира должна была покинуть стены лучшего роддома, а у горячего практиканта отсутствовала возможности нормально попрощаться с женщиной, ведь ее седовласый боров появился в больнице с самого утра.

— Нет! Не сейчас. Я так не могу! Не нужно при ребенке, — доносились короткие фразы из комнаты женщины.

Юрий сжал пальцы. Он думал остановиться, не вторгаться в чужой мир, только терпение иссякло так давно, что, казалось, душа покрылась тонкой коркой и начала пересыхать из-за вынужденного равнодушия. «Нет, так нельзя. Я должен вмешаться!» — мысленно проговорил практикант. Он дважды резко втянул в себя воздух и громко выдохнул перед тем, как взяться за ручку двери. Скрип смешался со звуком пощечины. Юрий увидел заплаканную Киру. Она сидела на полу возле ног мужчины. Одной рукой Кира держалась за щеку, другую — согнула в локте и выставила перед лицом, создавая шаткий щит между собой и мужем.

Глаза взрослого мужчины были наполнены яростью. В них также сверкало что-то еще — радость от чувства власти над другим человеком, боль от ущемления самолюбия. Юрий быстро пересек расстояние от двери к кровати и четким ударом свалил тирана на постель. Голова на толстой шее неестественно дернулась, а по телу пробежало подобие судороги. Несколько секунд спустя поверженный оклемался. Он посмотрел на практиканта так, что его яростный взор перед этим уже казался милым и добродушным.

Еще несколько секунд и мужчины сцепились в неравной схватке. Да, муж Киры был силен, но его порывы не подкреплялись благими намерениями. Слепая ярость и большая глупость делали преимущество в весе незначительным. Кира перестала плакать. Она растерянно смотрела на мужчин, дольше задерживая взгляд на Юре. Со стороны казалось, что она его поддерживает.

— Что это такое?! — закричала Алевтина Эдуардовна. Ее лоб и подбородок побледнели, а щеки налилась жаром. У врача было столько планов на эту женщину. Глупый инцидент мог привлечь лишнее внимание. Добиться цели, оставаясь в тени и, конечно, помогать людям — вот, что преследовала Алевтина. «С этим глупым мальчишкой много проблем», — успела прокрутить в голове Эдуардовна, вливаясь в битву в роли рефери.

Проигравший по очкам мужчина покинул помещение. Он сыпал угрозами, обещая всех уволить и пересадить. Большего всего его расстраивал нокаут — каким образом мелкий червь смог вытворить такое?

— Быстро ко мне в кабинет! — скомандовала Алевтина. — Безобразие какое, — бубнила врач, увеличивая расстояние между собой и Юрием, которому хотелось отбить у мудака желание обижать свою жену.

— Ты знаешь, кто ее муж, — шипела Алевтина на Юрия за закрытыми дверями.

— Кто? — без особого интереса спросил Юрий, потирая разбитые костяшки.

— Кто-то довольно влиятельный, — практически мирно проговорила Алевтина, полируя пальцем нос. Она всегда так делала, когда раздражалась. — Какая у него машина! Видел? — снова пошла в наступление Алевтина.

— Видел.

— Видел он. Чего ты там видел? Дальше сисек Киры не видел ты ничего.

— Но Алевтина Эдуардовна, — виновато протянул практикант, убирая разбитую руку за спину.

— Что? Думаешь, я такая старая, что ничего не понимаю. Вообще удивляюсь, как ты не падаешь в ее палате, слюни же просто на пол стекают.

— Ничего вы не старая. Вполне привлекательная женщина, — попытался перевести разговор Юрий. Ему не хотелось оправдываться перед врачом. Да и Кира ему действительно очень нравилась.

— Но-но, на меня твои штучки не действуют. Или тебе все равно на кого глазеть? — сказала Алевтина, натягивая халат на выглядывающую грудь. Привлекательная женщина… Да.

— Я и не думал, — оправдывался Юрий.

— Не думал он. Ты вообще не особо думаешь, как я погляжу, — проговорила Алевтина, кивая на израненную руку.

Алевтина Эдуардовна долго не задерживала практиканта. Ее беспокоили вещи посерьезней. Например, как теперь будут разворачиваться дела с Кирой, какого плана ей придерживаться? Она не понимала, стоит ли считать, что все удалось. Ведь с ребенком все нормально.

Юрий тихо постучал в дверь. И не дожидаясь ответа, вошел. Женщина стояла возле окна, спиной к практиканту, она не спешила разворачиваться. Юрий подозревал, что Кира плачет. «Какой дурак!» — вспыхивало в голове Юрия. Он боялся, что подобная выходка обернется для Киры проблемами. Возможно, она останется без материальной поддержки, а может, и без дома. Хорошо рассуждать посторонним, что насилие от мужчины терпеть не стоит. Это Юрий мог позволить себе вольность, ведь не ему теперь тащить младенца на себе.

— Я хочу помочь, — неожиданно проговорил Юрий. — Вы можете жить у меня. Комната небольшая, но места хватит.

Мужчина резко осекся, когда услышал робкое: «Вы уже помогли!». Он понимал, что виноват перед женщиной, но все же рассчитывал хоть на небольшую похвалу. Юрий сменился в лице еще раз, когда Кира развернулась. Ее лицо… Оно было… Нет, совсем не заплаканным, как ожидал увидеть мужчина — лицо было счастливым.

— Спасибо, — улыбаясь, проговорила Кира.

Это «спасибо» только подтвердило догадку Юрия, что идти Кире некуда.

— Вы даже не представляете, насколько я вам благодарна, — еще больше засветилась от счастья Кира. Она взяла мужчину за руку и увлекла за собой. Парочка присела на край кровати и замолчала.

— Сегодня выберем кроватку, — сказал Юрий. Ему нравилось доставлять удовольствие Кире. Он хотел взять на себя все ее проблемы.

— Зачем? — недоуменно переспросила Кира. — У меня уже есть.

— Но, — начал Юрий с недопониманием. — Я думал, вы больше не вернетесь к нему.

— Нет. Это он больше не вернется ко мне, — облегченно сказала женщина, наслаждаясь произведенным эффектом. — Вы думали, я содержанка?

Юрий хотел опровергнуть слова женщины, не желая обидеть ее. Правда, не успел.

— Все нормально. Я вас не осуждаю. По-другому сложно подумать: молодая женщина-вертихвостка, напыщенный мужчина в годах — вывод напрашивается сам по себе.

Кира рассказала Юрию историю жизни. Он был благодарным слушателем, а женщине нужно было выговориться. Она сама понимала, что это не может так продолжаться, только не знала, как все прекратить — боялась сделать больно Владу. А вот он не боялся.