- Гомосек, - коротко ответил тот.

  - Правильно, - подобрел командир роты,- надо всем сообща этого негодяя вычислить. Сегодня он застучал меня, а завтра заложит вас куда-нибудь в ФСБ или прокуратуру.

  - А то в этих организациях не знают, чем мы занимаемся, - шепотом сказал Батон, - нужны мы им больно с нашим мелочным крохоборством. Вся страна составами крадет...

  - Абакумов! - рявкнул Царь. - Что ты там шепчешь? Скажи для всех.

  - Да я, Алексеич, просто возмущаюсь про себя, - ответил Батон.

  - От того, что ты возмущаешься, толку мало. Нужно действовать. Возьмите, устройте пьянку с молодыми сотрудниками, напоите их в стельку, может, кто проговорится. Всему вас учить нужно!

  - А если кто-нибудь проболтается, его что - грохнуть надо? - спросил Яреев.

  - Я тебе грохну, - испугался Царь, - ты мне скажи, а я уж сам разберусь.

  Третья шеренга хрипела задавленным смехом.

  Царь посмотрел на часы и заявил:

  - Так, ладно. Идите рейдовать.

  Из строя раздался пьяный голос:

  - Разр-решите обр-ратиться!

  Командир роты повернул голову и увидел во второй шеренге шатаемого ветром и водочными парами прапорщика Леньку Кривцова. Рядом с ним хлопал глазами находящийся в аналогичном состоянии младший лейтенант Андрей Поваров.

  - Ну?

  Ленька облизал пересохшие от сушняка губы и сообщил:

   - Мы с Повар-ровым р-рейдовать не в состоянии!

  - И что с вами случилось? Заболели или великими стали?

  - Никак нет. Мы сегодня ночью после смены уже нар-рейдовались!

  Царь развел руками и сказал:

  - Вот видите? Что мне делать? Оформить их по "газу" за прибытие по тревоге в нетрезвом виде? А вдруг война? Как они в таком состоянии стрелять будут? Но я же все понимаю! Сам таким был. Яреев, помнишь, как мы с тобой напились до того, что забыли, где стоят наши автомобили?

  - Помню, - сухо ответил Яреев.

  - Правильно, с кем не бывает. Поэтому идите домой спать, вам еще сегодня во вторую смену заступать. Вот и будь таким добреньким, чтоб почаще о тебя ноги вытирали... Все по распорядку. Третья смена - записываться!

  Через десять минут Царь заглянул в ведомость и, увидев сплошные крестики напротив фамилий, сказал:

  - Ну вот, все оформили по бухому, даже Гращенко. Молодцы, идите домой.

  На улице Яреев наткнулся на Палыча и спросил у него:

  - Догнаться не желаешь?

  - Всенепременно,- ответил тот радостно.

  - И я с вами, - поддержал Батон.

  - Сейчас организуем, - сказал Палыч.

  Он набрал в телефоне номер Кипяткова и принялся орать в трубку:

  - Костя, блин, ты где? Подъезжаешь? Идиот, уже все закончилось. Всех уже отпомидорили, а ты проспал! Где сейчас проезжаешь? Ага, вот на следующем квартале справа будет круглосуточный магазин. Что ты понял? Неужели? Ну, молодец. Бери две, пожрать чего-нибудь, и огурчиков соленых. Мы плавно выдвигаемся в парк на старое место. Подъезжай туда же, и побыстрее!

  - Ты предлагаешь в парке? - спросил Батон.

  - А где ты еще сможешь выпить утром?

  - Так на улице минус пять градусов мороза!

  Палыч тут же выхватил телефон, набрал прежний номер и заорал:

  - Костян! Бери три! На улице холодно!

  Батон покачал головой и ничего не сказал.

  - Палыч, а ты как от рейда откосил? - поинтересовался Яреев.

  - Как-как... Денег сунул!

  Через полчаса все четверо собрались в парке. Разложились на багажнике яреевской шестерки, и стали обсуждать последние события.

  - Странная штука,- сказал Палыч, хрустя соленым огурцом, - почему письмо пришло к нему домой, а не, скажем, в прокуратуру или главк?

  Яреев предположил:

  - Это, скорее всего, предупреждение. Мол, парень ты не совсем испорченный (хотя мурло то еще), поэтому сделай выводы и остепенись, а то будет другая подача.

  - Наверное, так и есть, - согласился Батон, разливая водку, - и вы думаете, он об этом догадается?

  Коллектив дружно выпил и принялся закусывать. Пили они в самом глухом и заброшенном парковом закоулке. Время было раннее и людей вокруг не наблюдалось, за исключением какого-то шального бегуна, медленно приближавшегося трусцой по тропинке.

  - Вот, мля,- сказал Кипятков, - девять утра, зима, мороз... Это надо ж быть таким жахнутым на голову, чтобы тут бегать. Даже мой угоревший мозг не смог бы до этого додуматься.

  - И обязательно надо забежать в самый глухой угол парка,- подтвердил Яреев, - а бедным инспекторам и выпить негде.

  - Маньяков на него не хватает! - кровожадно констатировал Батон.