Она была, скажем так, немного скрытной и холодноватой, что обычно не свойственно для девушек её возраста, но может быть это их латвийская национальная черта, поэтому какие-то другие подробности её личной жизни пока неизвестны. Но может быть они раскроются в ходе повествования.
Иван, облёк свой замысел детектива в форму синопсиса и отправил его на несколько конкурсов в сети. Он и раньше занимался рассылкой своих сценарных работ на различные фестивали, но результатов это не приносило. В лучшем случае его вставляли в лист участников, а чаще всего и этого не было. Также он ходил на встречи с кинознаменитостями, посещавшими Москву для презентации своих фильмов. Но они в итоге, как выяснилось, интересовались только собой и своими проектами, чего надо не забывать всем нам и стремиться к этому. Не переставая надеяться на лучшее, Иван использовал любую возможность реализации своих творческих замыслов. В этом творческом котле и ковался его характер как режиссёра. Синопсис был написан, но сюжет не вырисовывался. Ему казалось, что нужно глубже погрузиться в атмосферу и быт персонажей. К тому же по замыслу, действие происходило в Европе и надо было лучше узнать натуру.
Наконец решившись, в это утро он позвонил Ирме и рассказал о своём проекте.
Я подумаю, – ответила Ирма, – может, как филолог я смогу тебе помочь, тем более у меня скоро должна быть назначена тема диплома. Я предложу твою идею моему научному руководителю.
Что она и сделала. Её шеф такому предложению не обрадовался и отказал, мотивируя отказ тем, что это не вписывается в сферу его научных интересов и дал ей тему, более близкую к его докторской диссертации – «Семантика текстов Пера Лагерквиста».
Теперь стоит упомянуть и о сути статьи, заинтересовавшей Ивана и Ирму. Дело в том, что в библиотеке Ватикана (это было тогда, когда на престол взошёл новый Папа, а всем известно, что новая метла метёт по-новому) и возникли условия для пересмотра сложившихся правил, всплыл документ, касающийся некоего Антонио Джепетто, по кличке «Кукурузная лепёшка», который обвинялся в ереси и был казнён инквизицией. Там же содержалось упоминание о некоем преступнике Пиноккио, вступившим с ним в преступный сговор с целью посеять смуту и ересь в обществе, но так и не пойманном. Далее в статье шли далеко идущие выводы самого журналиста о реальности литературных и сказочных персонажей, их месте в истории, причём все это было сдобрено ссылками на источники и более похоже больше на филологическую статью, чем на уголовную хронику. Конечно, таким статьям давно уже никто не верит, а если кто и связывает их с реальностью, то настолько отдалённо, как веру в существование инопланетян. Более ценны такого рода сообщения для людей творческих. Тем более, что книжный рынок наводнили романы «фэнтези» преимущественно американских авторов, а потом и наших российских. Про фильмы и говорить нечего.
Вообще общественное сознание достаточно впитало в себя этого самого непознаваемого, чтобы нормально это воспринимать и требовать ещё. На этих же днях из СМИ стала полноводной рекой потекли новости о войне на Украине, наводнениях и пожарах в Европе, терроризме на востоке и вирусе Эболы в Африке. Эти события также в полной мере можно отнести к разряду непознаваемых и вызвали у многих приступ творчества и желания заработать на жареных фактах.
В самом же Ватикане отнеслись к информационному взбросу с подозрением, и на всякий случай руководство решило держать этот эпизод под контролем. Осуществление надзирательной деятельности поручили опытному специалисту по работе с такого рода компрометирующими церковь материалами инспектору, а можно добавить и инквизитору в нынешнем понимании, инспектору Джанкарло Росси.
Но, несмотря на эфемерность и неактуальность истории, Иван решил поближе познакомиться с личностью погибшего. Немного реализма всегда придаёт любой фантастической истории достоверность. А то, что из этого предприятия можно было извлечь творческую выгоду Иван не сомневался. У него на это было чутье, качество, присущее режиссёрам. А следует сказать, что у Ивана это качество было развито неимоверно.
Вечером он заехал к своей тётке поздравить её с днем рожденья и заодно занять денег. Она была одинока, обеспечена и искренне считала Ивана своим сыном со всеми вытекающими. Ирочка, так её звали все родственники, и это ей нравилось, была старше матери Ивана и это накладывало на неё, как ей казалось дополнительную заботу о младшей сестре и племяннике. Впрочем, она всегда считала, что мать Ивана всегда была с ним слишком строга, после того как их бросил отец, которого она и раньше недолюбливала, считая бездельником не способным содержать семью. После семейного ужина с дальними родственниками дело было сделано. На следующее утро он начал собираться в Копенгаген. Дождь зарядил с самого утра. В такую погоду хорошо начинать новое дело. Была пятница. Позвонила с утра Ирма и сообщила о решении своего шефа. Ехать никуда ему уже не хотелось. Ему пришла в голову мысль: – «Откуда у героев фильмов такая фанатическая привычка ехать в плохую погоду на Край света»? А может ну его? Как в фильме «Белое солнце пустыни» говорил Абдулла: – «Дом, красивая жена, что ещё нужно для счастья?»
Иван варил кофе на кухне, курил и думал о том, как оправдать (прежде всего себе самому) поездку. За окном привычно стучал дождь, начинался сентябрь. Бомжи рылись привычно в мусорном баке. На кухне было по-осеннему тихо, все разошлись по работам, лишь одинокая муха на люстре потирала мохнатые лапки, да пара тараканов, завтракавших на плите, нарушали покой. Только бывшая филолог Светка бухала с утра с хахалем, запершись в своей комнате, откуда неслась Пугачёва и периодический гогот.
КУРЕНИЕ ВРЕДИТ ВАШЕМУ И НАШЕМУ ЗДОРОВЬЮ.
(На правах социальной рекламы)
Моим персонажам может и не вредит, так как они вымышленные (прим. автора).
От выпитого вина на дне рождения голова была мутной. Пивка было бы неплохо, но пенный напиток продавали после десяти. Вдобавок он где-то потерял свою записную книжку. Это его огорчило ещё больше, но он успокоил себя тем, что хотя бы деньги он достал. Когда неожиданно пришла Ирма, он не сказать, чтобы обрадовался. Даже мелькнула мысль, что зря втягивает её в эту историю.
Ну, привет – с порога целуя в душистую щёчку, поприветствовал Иван.
Что ну! – сказала Ирма, откидывая светлые, как солома волосы – не мог сам вчера позвонить – добавила она, направляясь по длинному коридору на кухню.
Иван поплёлся следом – не мог, был у тётки.
Я как чувствовала, что тебя не остановить. Взбредёт же в голову – нервно ответила она и решительно направилась на кухню.
Будешь кофе, только поставил? – зачерпывая ещё пару ложек арабики в закопчённую турку бросил Иван через плечо.
Буду, если тебе больше нечего сегодня предложить! (Вероятно, ей хотелось чего-то другого) – придвинув со скрипом табурет, от чего тараканы на плите вздрогнули и решили разойтись по-тихому, а из-за чудом сохранившейся печки, с несколькими оставшимися потрескавшимися зелёными изразцами, переделанной под газ, вылез сверчок, будто бы прислушиваясь к разговору.
Ирма присоединился, и они начали молча пить кофе. Кофе ещё не остыл пауза затягивалась. Иван отставил наконец недопитую кружку и закурил сигарету, предпочитая молчать. Ирма вначале вопросительно поглядывала на него, но отметив его потусторонний взгляд куда-то вбок, решила не доставать. Несмотря на напускную нервозность, настроение у неё было игривое, и майку она надела обтягивающую высокую грудь, открывающую декольте и животик. Но, видно не судьба. Она ещё ему отомстит за безразличие к желанию такой соблазнительной молодой женщины.
Вчера мне приснился сон – посмотрев в окно, сказал Иван, – будто я живу в деревянном доме возле леса, и ночью разразилась гроза. А я будто лежу и думаю – как хорошо вот так дома в грозу – тепло, уютно, и вдруг раздаётся ужасный треск. Я вскакиваю, подбегаю к окну, и вижу, что на дом падает огромная сосна и понимаю – мне сейчас придёт конец. Он нервно затушил сигарету.
