— Что ты делала в Эшфорде?

— Откуда ты знаешь, что я там была? — хоть я и ношу его метку, я вполне уверена, что Девятка в моё отсутствие не сумела устранить МЭВ или межпространственные эльфийские впадины, а их присутствие в нашем мире препятствует его способности точно определить моё местоположение.

— Пыльца, солнечный свет, глициния. Лёгкий отголосок ряски и хлорки.

Ну конечно. Учитывая, как остро его звериное обоняние, он наверняка может учуять на мне даже вонь ностальгии.

— Я думала о доме и нечаянно оказалась там.

— Поработай над этим.

— Согласна, — непреднамеренное исчезновение посреди стычки с фейри может оказаться катастрофическим. Он переоделся за время своего отсутствия. Обычно облачённый в безупречные дорогие итальянские костюмы, Бэрронс вырядился в линялые джинсы, чёрную футболку и чёрные ботинки.

— Мы опять полезем в канализацию? — я могу по пальцам одной руки пересчитать разы, когда я видела его в чём-то помимо дорогого костюма (в чём мать родила не считается), и каждый раз мы делали что-то отвратительное или пугающе опасное — обычно и то, и другое.

— Двор фейри. Канализация, — его пожатие плечами ясно говорит, что он не видит разницы. — Каков ваш план, мисс Лейн? — он использует тот же отстранённый, вызывающий тон, который использовал в наши самые ранние недели вместе — отпор интимности, восстановление дистанции и официальности.

Были времена, когда это могло бы разозлить, но я начала понимать и ценить его методы. Он ничего не делает без причины. Обращение «мисс Лейн» вместо «Мак» мгновенно вогнало стальной прут в мой позвоночник, расправило мои плечи и ожесточило мой настрой. Оно забросило меня обратно в те дни, когда я решительно настроилась доказать, что он ошибается во всём, что думает обо мне, и прямо сейчас мне нужно сделать то же самое с фейри. Они думали, что могут что-то у меня отнять? Они думали, что могут открыто объявить войну?

Пора им заплатить по счетам. Я пну их по зубам с такой силой, что они больше никогда не осмелятся оскалиться на меня.

— Кэт ввела меня в курс того, что случилось в фейри-клубе, «Элириуме», и как агрессивно Двор Зимы охотился на наш город во время моего отсутствия. Именно они усерднее и изобретательнее всего старались убить нас, пока они были в Фейри. Я не сомневаюсь, что Зима забрала мою мать, чтобы вынудить меня вернуться и дать им возможность ещё раз совершить покушение.

Он вытягивает руки вдоль спинки дивана, мышцы и татуировки перекатываются рябью.

— Предположение.

— Есть идеи получше?

— Риодан сказал, что женщина, возглавляющая Зиму, почти завершила трансформацию в принцессу в ночь, когда Дэни убила недавно превратившегося принца фейри. Это было несколько месяцев назад.

Его утверждение: к этому времени она будет полноценной принцессой. И в отличие от меня, чистокровной фейри.

— Дэни продолжала убивать фейри, несмотря на мой запрет, да? — эту часть Кэт мне не рассказала.

— Это было необходимо.

Я прикусываю губу и улыбаюсь. Кэт защитила Дэни посредством умолчания. Бэрронс только что открыто защитил её. Я не уверена, что когда-либо прежде слышала, как он кого-то защищает. Как и Лор, он питает слабость к огненной, бесстрашной, верной-до-могилы-и-далее проказнице. Хорошо. Пусть она и не моя кровная сестра, но она моя сестра по сердцу, моя семья, и все в моей жизни должны питать к ней слабость.

Бэрронс изучает меня прищуренным взглядом.

— Иначе он убил бы её.

— Ага, — я продолжаю улыбаться. И это его бесит. Он прожил бессчётные тысячелетия посреди человечества, держась строго отстранённо, никогда не образуя связей, веками оставаясь бесстрастной, безэмоциональной загадкой для всех вокруг него, и всё же теперь есть женщина, знающая его достаточно хорошо, чтобы подмечать нюансы эмоций, которые он тщательно скрывает. Ах, да, это раздражает, и наслаждаться этим вовсе не выше моего достоинства. Чтобы действовать Бэрронсу на нервы, нужно постараться. Мне это отлично удаётся.

Полночные глаза сощуриваются ещё сильнее, там пробуждаются кровавые искорки.

— Ваш план, мисс Лейн?

Моя улыбка становится ледяной, когда я позволяю ярости выстудить мою кровь.

— Мы сожжём Зиму к херам дотла, — если они навредили ей, я спалю нахер всё Фейри. Но я сильно сомневаюсь, что они это сделали. Фейри не тупы. Похищение моей матери — это игра за власть. Они хотят, чтобы я пришла к ним, пока в их руках козырная карта, и они понимают, что если с её головы упадёт хоть один волосок, и я это увижу, то использую каждую силу королевы в своём распоряжении, чтобы уничтожить их вид, а значит, мама пока что в безопасности. Как только они пошлют весточку о содеянном и потребуют встречи, часики начнут тикать, побуждая меня не задерживаться. Пока не поступит их сообщение в той или иной форме, у нас есть время.

— А если ты ошибаешься, и Двор Зимы не похищал твою мать?

— Тогда это расплата за нападение на Дэни и разгулье в Дублине во время моего отсутствия, а также послание тому двору, который её похитил, — отвечаю я без колебаний. — Они либо на моей стороне, подле меня или стоят у меня на пути, бл*дь. Пришло время ясно дать это понять.

Бэрронс ничего не говорит. Ни лёгкое приподнимание уголка губ, ни блеск в глазах не сообщает мне, что он согласен с моим планом.

— Что? — раздражённо спрашиваю я. Почему он меня не поддерживает? Почему его тёмные глаза не загораются предвкушением от мысли о давно назревавшей войне? — Я понимаю, что ты хочешь что-то сказать. Просто скажи это, чёрт возьми.

— Ты их королева.

— Вот и я о том. Пора им принять это.

Очередное долгое молчание.

— Разъясни, — скрежещу я.

— Ты ведёшь себя так, будто ты королева людей.

Я плюхаюсь на честерфильд напротив него и барабаню пальцами по мягкому подлокотнику, подчёркивая свои слова.

— Они. Похитили. Мою. Мать.

Он подаётся вперёд, опираясь локтями на колени и складывая пальцы домиком.

— Ты так говоришь. Может быть. А может, и нет. Как бы там ни было, они теперь твои подданные. Истинная Магия была передана тебе. Ты поклялась руководить ими. Если ты хочешь, чтобы они приняли тебя как их королеву, ты должна вести себя как их королева, — взвешенная пауза подчёркивает его следующие слова. — А не как королева своей матери.

— Ты ожидаешь, что я выберу фейри, а не собственную мать? — взрываюсь я.

И вновь он не говорит ничего.

Я сжимаю кулаки и взглядами мечу в него кинжалы и подумываю опробовать на нём несколько новообретённых рун. Почему он не усаживается бок о бок со мной для чертовски быстрой скачки? Он в мгновение ока встанет на защиту Дэни, но предаст меня, когда я ищу всего лишь оправданной мести за…

Я вздыхаю, закрываю глаза и тру их. «Оправданная» и «месть» — это два слова, которые опасно соединять в одну бомбу. Не то чтобы такого никогда не было, но подобные случаи чрезвычайно редки. Я поклялась править логикой над эмоциями, и всё же я вернулась из Эшфорда с единственным приоритетом: защитить мою семью. Я вернулась во власти яростной лихорадки, готовая превратить Зиму в пустошь.

Моё сердце жаждет войны.

Моя голова прекрасно понимает, что это не нужно, как Бэрронс только что напомнил мне.

На кону стоит нечто намного большее, чем моя мать, чем оба моих родителя, чем любой из двух или даже трёх десятков людей, которых я люблю. В моих руках покоится ни много ни мало судьба миров Фейри и Смертных. Я должна убедить их сосуществовать мирно или выяснить, как управлять Песнью Созидания и вечно держать их на расстоянии. Я думала как человек, как дочь, но вовсе не как королева фейри.

Итак… возвращаемся к моей изначальной дилемме: как править варварами без варварства?

— Я понял, что ни доброта, ни жестокость сами по себе, независимо друг от друга, не создают ничего помимо самих себя, и я понял, что две этих вещи, соединённые вместе, дают обучающую эмоцию, — бормочет Бэрронс.

Я потрясённо открываю глаза. Это практически описывает наши уроки Гласа. И моё унизительное, выблёвывающее-ланч знакомство со страницами, вырванными из Синсар Дабх. И нашу первую «охотничью вылазку» вместе, когда он оставил меня болтаться на собственных волосах, удерживаемую когтями Серого Человека, пока он педантично (и в детальных подробностях) читал мне нотацию о технике надлежащего убийства.