30 процентов денег доставалось девочке, 70 – забирала Марго. Именно она платила администраторам, швейцарам, директору гостиницы, откупалась от ментов.

– Начнешь пить с клиентами, – выгоню, и пойдешь работать на улицу, – предупредила Марго Машу. – И еще, презики обязательны всегда. Подцепишь гадость и заразишь кого – убью!

На этом профессиональный инструктаж закончился, – считалось, что остальное девица в этом возрасте должна знать сама.

К удивлению Марго, Артурчик оказался прав, – куколка Мальвина сразу начала пользоваться повышенным спросом. Видимо, длинноногие модели уже приелись богатым клиентам. Кроме того, Маша-Мальвина обладала редкими для женщин этой профессии качествами: она действительно любила и жалела мужчин, умела слушать и не задавала лишних вопросов. Вскоре у Мальвины появились постоянные клиенты – состоятельные москвичи. Чиновники, бизнесмены, руководители предприятий заказывали Мальвину заранее и оплачивали сразу за всю ночь. В номере мужчины пили коньяк или виски и жаловались «куколке» Мальвине на свою тяжелую жизнь.

– Начальник отдела – гад и хам, на пенсию не выгонишь, – жаловался министерский чиновник, – я на работе сгораю, каждый день по краешку пропасти хожу, а жена, сука, не понимает, только деньги тянет, никакой любви и уважения.

– Я тебя понимаю, люблю и уважаю, – успокаивала очередного страдальца Мальвина и наливала чиновнику еще одну порцию виски со льдом. Хотя она и не понимала, какая в министерстве может быть пропасть и как там можно сгореть на работе.

– Я ему говорю: «Ты куда наши деньги дел, козел вонючий?». А он молчит, не колется, – жаловался на партнера бизнесмен.

– Козел он, козел, аж здесь воняет, – тихонько шептала Мальвина, – а деньги найдутся, он все вернет. – И ласково гладила мужчину по голове.

– Ты менэ любиж? – спрашивал грузин, директор плодоовощной базы.

– Люблю, милый, люблю, – привычно отвечала Мальвина.

– Только менэ любиж?

– Только тебя!

– Жэнюсь! С жэной разведусь и на тебе жэнюсь!

– Хорошо, милый, хорошо, только разводиться не надо, нам ведь и так вместе хорошо.

Часто клиент просто засыпал рядышком с прекрасной, все понимающей Мальвиной, и до секса дело просто не доходило.

У каждой из девиц была наготове своя жалобная история, которую они рассказывали клиентам в надежде получить дополнительные деньги на жизнь тяжелую. Чаще всего это были малолетний больной ребенок, которому требовалось срочное дорогое лечение, незаконно посаженный в тюрьму муж, которого надо выкупить, и еще всякая похожая дребедень. Мальвина ничего не выдумывала, никогда ничего не просила, но богатые благодарные клиенты сами часто оставляли лишнюю сотню на тумбочке.

Пока Маша вечерами сидела в ожидании вызова на квартире Марго, она наслушалась многочисленных рассказов опытных «ночных бабочек».

– Немец у меня был, Ганс, – рассказывала одна из девчонок, длинноногая Элеонора. – Марго меня из бара выдернула и говорит: «Давай быстрее, немец с женой приехал, и, пока его баба по магазинам ходит, он хочет русскую девушку попробовать».

– Я к нему в номер захожу, а он уже голый стоит, живот огромный, а хрен крохотный, как у птички, с лупой едва рассмотришь.

– Шнель! Шнель! – говорит, а сам аж трясется.

Шнель так шнель, меня уговаривать не надо, я свое дело знаю, строчу как швейная машинка. Ублажила я его, он лежит и хрюкает, как довольный поросенок. Я оделась и на выход. А в прихожей сумочка дамская стоит, жены, значит. Вот я в нее использованный презик и закинула. Аккуратно, конечно, в салфетку завернула. Вдруг, думаю, еще пригодится.

– И как? – гогочут девчонки.

– Как-как, на следующий день раньше срока съехали. Я как раз в холле была. Впереди баба его – тощая такая, злая, как мегера, а сзади он, с животом и чемоданами.

– Хильда! – кричит, – Хильда! Я не виноват, Хильда!

– Меня увидел, чемоданы бросил – и на меня с кулаками, я бежать, Хильда в ужасе. Думаю, больше в Россию они не приедут.

– А вот у меня случай был, – подхватывает эстафету Кристина. – Сижу я как-то вечером в баре, а тут америкос пьяненький, в костюме и галстуке. Неделю уже жил, все в Кремль ходил, советы давал, как жизнь нашу улучшить. Завтра улетать, вот он и нажрался. Тут Марго к нему подкатывает:

– Не желаете ли с девочкой отдохнуть, уважаемый сэр?

Америкос на нее поглядел и головой замотал, мол, такую не желаю.

– Да не со мной, у меня подружка есть, вон за столиком сидит.

Ну, я тут ножку выставила, плечико оголила, америкос и поплыл.

– Хау мач? – говорит.

– Та ерунда, всего-то ванн хандрид долларс за часик, – отвечает Марго, – считай, почти бесплатно.

Америкос сотку вытащил, Марго ее в лифчик – и мне кивает. Я к америкосу, а он лыка не вяжет, еще хлебнул вискаря на дорожку и совсем раскис, я его еле до номера дотащила. Пока раздевалась, он так и уснул прямо в костюме. Я честно часик отсидела и домой. Клиентов больше не было. Америкос этот проспался – и в бар опохмелиться. А тут Марго в холле перед зеркалом вертится. Она как коньяку хлебнет, так и несет свои сто килограммов к зеркалу, на себя полюбоваться. Стоит перед ним и говорит:

– Создал же Господь такую красоту! Вот ведь кому-нибудь счастье достанется. Прямо жалко отдавать. Нет, подожду еще прынца своего…

А тут америкос к ней с разборками, мол, сбежала твоя подружка, не отработала, деньги верни.

– Денег нет! Я уже кассу сдала, – отрезала Марго, – и девочек уже нет, все по домам разъехались. Если хочешь, сама могу отработать! Да ты не ссы, Америка! Я в этом бизнесе двадцать лет, со мной не заскучаешь! Я при Брежневе все политбюро оттрахала, и все довольны остались!

Америкос вискаря хлебнул и согласился. А куда деваться, у него самолет через три часа, так и уедет в свою Америку, не солоно хлебавши, да и деньги уже заплачены, они, америкосы, деньги считать умеют. В общем, ухайдакала его Марго по полной, а потом и до такси донесла, сам бы он уже не дошел, бедолага.

– А Марго как? – хохочут девчонки.

– Как-как. Ей хоть бы хны, еще и с меня в свою пользу тридцатку забрала и штраф наложила. За обман, говорит. А какой обман? Я честно часик отсидела, – сокрушалась девушка.

– А вот у меня случай был, – продолжила тему длинноногая сероглазая Алена. – Заехали к нам евреи из Израиля, то есть наши эмигранты, бизнесмены, мать их, Россию грабить приехали. Ну, меня один из них и заказал. Марго меня привела, все осмотрела, вроде все в порядке, один в «люксе» живет, приличный такой, гладенький. Заказал на всю ночь. Она ему: «У нас правило: один на один».

Он говорит:

– Не переживай, мамочка, я из России, ваши правила знаю.

Я в постельку, он ко мне, все нормально, я отработала, он под душ ушел. Обратно приходит, я смотрю – а это уже и не он, потом еще и третий появился. Они в ванной прятались. Ну, я по чесноку всех отработала. Они потом сидят в соседней комнате, водку пьют, гогочут. Я к ним:

– Надо бы доплатить, господа хорошие.

А они мне:

– Мы тебя на всю ночь заказали, что хотим, то и делаем. Ты иди под душ, помойся. Мы сейчас отдохнем и еще побалуемся.

Я под душ сходила – и к телефону в спальне:

– Так, мол, и так, мамочка Марго, обижают.

Марго свое дело знает, не зря бабки получает. Уже через десять минут менты в номер вломились. Я в спальне ору: