Кухонные аналитики, конечно, скажут, что Путину преемник не нужен, потому что он будет править страной следующие 12 лет. Но у вашингтонского «обкома» на этот счет могут быть свои взгляды. В конце концов, Путин не вечный, и ему на всякий случай нужен дублер. Не марионетка вроде Медведева, а человек, который заменит самого Путина, если тот вдруг подавится бутербродом с черной икрой с летальным исходом. Вопрос этот на самом деле имеет колоссальное значение, ибо страна находится в состоянии крайне неустойчивого равновесия. Уход с политической сцены всего одного человека настолько непредсказуемо меняет весь расклад, что это чревато большими политическими потрясениями, если не сказать больше – грозит революцией. Вспомним в этой связи, что, прежде чем свергать безвольного царя в 1917 г., заговорщикам потребовалось устранить волевого и влиятельного Распутина. Лишившись старца Григория, Николай II оказался в совершеннейшем вакууме – ему не на кого стало опереться, некому доверять.

То, что внезапный уход главной фигуры российской политики ставит под угрозу политическую стабильность в стране, заставляет нынешнюю элиту подстраховаться, на всякий пожарный у них в загашнике должны быть пара-тройка подготовленных преемников для различных ситуаций. В случае, когда все относительно хорошо, верховную власть можно доверить зиц-председателю Медведеву – пусть постит в «Твиттере», юзает «Айпад» и балаболит про модернизацию. Главное, чтоб он, как чукча-космонавт в известном анекдоте, вовремя покормил Белку и Стрелку и не трогал никаких кнопок на пульте управления.

Но в случае нестабильности экономической и, как следствие, социальной во главе страны должен стать жесткий менеджер, этакий терминатор, обладающий решимостью применять насилие во имя сохранения статус-кво. Пусть даже стабильность будет сохранена путем обильного кровопускания и ценой политической карьеры терминатора. Его сменит следующий преемник, главное – элита должна сохранить контроль над собственностью и экспортными доходами.

Базис российской экономики – экспортно-сырьевой. Элита, соответственно, тоже экспортно-сырьевая. Следовательно, она должна иметь в резерве преемника, умеющего защищать ее интересы и доказавшего свое умение на практике. В этом смысле Сергей Собянин – фигура вполне подходящая. Вот уже почти 20 лет он эффективно лоббирует интересы нефтяных королей. При этом он, что очень важно, не имеет никаких личных интересов в бизнесе, то есть, придя к власти, не будет грести под себя, не использует власть для устранения своих конкурентов и соперников. Собянин – классический волк-одиночка, он никогда не имел своего клана, команды, даже друзей у него не было. Следовательно, его легче контролировать, не надо опасаться, что близкое окружение будет иметь на него излишне большое влияние. Последнее я вообще не в силах представить.

Собянин – функционер непубличный, я бы даже сказал, безликий, не имеющий каких-либо собственных политических, идеологических взглядов (по крайней мере, он никогда их не проявлял, всегда имея только то мнение, что и начальство). Свою карьеру он всегда строил по другому принципу – преданно до фанатизма служил тому, кого считал хозяином, выдвигался не талантом, не успехами, а песьей верностью, проводя волю хозяина в жизнь, ни с чем не считаясь. Правда, хозяев он порой предавал, безошибочно делая выбор в пользу сильнейшего…

Трудно найти человека, который бы мог рассказать о характере самого Собянина, уж очень он скрытен. Но, мне кажется, наилучшим образом его отрекомендовал депутат Госдумы Вячеслав Тимченко (ставленник «ТНК»), знакомый с ССС много лет: «Мне рассказывали тюменские охотники, как однажды Собянин, еще будучи председателем думы ХМАО, ушел охотиться на рысь. А рысь – очень осторожное животное. Чтобы выследить ее и затем подстрелить, он двое суток шел по ее следу со скудным запасом еды и воды и все-таки выследил ее и убил. Все уже начали беспокоиться за него. Ведь с собой у него не было даже палатки, и он ночевал в лесу, в тайге».

Что еще можно сказать о Собянине, как о личности? Судя по его косной речи, малокультурен, совершенно не начитан. Обладает чудовищно пошлым архитектурным вкусом. Злопамятен, мстителен, личных привязанностей старается не иметь. Фанатично работоспособен, обладает способностью полностью концентрировать все силы для достижения поставленной цели.

Всю свою политическую карьеру Собянин был тесно связан с нефтяными генералами. В период мэрства в Когалыме он наладил контакты с Семеном Вайнштоком (будущий глава «Транснефти») и Вагитом Алекперовым, будущим руководителем ЛУКОЙЛа. В думе ХМАО он тесно работал с Владимиром Богдановым (генеральный директор ОАО «Сургутнефтегаз»), являлся своего рода официальным лоббистом контролируемой Богдановым корпорации. В 2000 г. во время выборов губернатора Тюменской области его доверенными лицами стали Владимир Богданов и Юрий Важенин (глава «Сургутгазпрома»), Александр Рязанов (будущий президент «Газпромнефти»).

Безусловно, самым важным проектом его лоббистской деятельности стала работа над слиянием British Petroleum и «Тюменской нефтяной компании». Именно после успешного завершения этой «сделки века» Собянин из статуса регионального политика перешел в разряд федеральных, заняв пост главы президентской администрации. Такой мощный взлет трудно объяснить одним лишь доверием президента, тут, скорее, нужно вести речь о консенсусе – Собянин устраивал не только президента, но и тех лиц, интересы которых глава государства не мог игнорировать. И, разумеется, было учтено мнение внешних управляющих. То, что за его карьерой следят за рубежом, достоверно известно. Как рассказывал Вадим Бондарь, тюменский депутат Госдумы, во время визита в США тамошние эксперты живо интересовались у него перспективами Собянина занять губернаторский пост.

В этой связи у некоторых людей возникает вопрос – а чей человек Собянин? Зачем Путину человек, являющийся лоббистом олигархата, в то время как сам ВВП является типичным представителем бюрократии? Тут надо учитывать, что Путин – не самодержец. Да, это основная фигура на российском политическом олимпе, заведомо сильнее, скажем, трех любых фигур, вместе взятых. Путин может принять решение стереть в лагерную пыль Ходорковского (не будем отрицать, что это было решение политическое, и решение именно Путина), но лишь в том случае, если против этого не возражает элита в целом. А если, скажем, пять или шесть фигур, представляющих нефтяной олигархат, занимают согласованную позицию по какому-либо вопросу, то даже Путин вынужден идти на уступки, ибо против такой силы спорить – кишка тонка. А если еще олигархат получит поддержку из-за рубежа, то идти на конфликт не просто опасно, а смертельно опасно.

Да и сам вопрос о том, насколько сегодня Собянин является лоббистом нефтяных баронов, является открытым. Большинство экспертов склоняются ко мнению, что Сергей Семенович при Путине – фигура не политическая, а чисто техническая. Он является прекрасным исполнителем царской воли, и не более того. Он не принимает решения и даже не влияет на их принятие, а лишь исполняет. Да, его способность проводить в жизнь решения начальства следует оценить высоко. Он не будет спрашивать, как это делать, не станет канючить, что ему не хватает ресурсов, или жаловаться на трудности. Нет, он прет бульдозером и добивается результата любой ценой.

Таким образом, реальная власть в РФ является очень рассредоточенной, и в очень большой степени власть не публична. Схематично структуру власти можно представить так: примерно на 30 – 40 % внутреннюю политику государства через своих ставленников определяют зарубежные «смотрящие», которым афишировать себя нет нужды. Примерно столько же власти сосредоточено в руках бюрократического аппарата. Остальное у олигархата. Насколько Путин контролирует бюрократический аппарат, настолько он может манипулировать ресурсом в 30 – 40 %, но это – его потолок. Следует иметь в виду, что олигархат также имеет рычаги влияния на бюрократию, а бюрократия пользуется возможностью воздействовать на олигархическую верхушку. При этом и те, и другие в какой-то степени вынуждены учитывать интересы внешних управляющих, а те не могут игнорировать «хотелки» автохтонных князьков, позволяя им даже те выкрутасы, которые в приличном обществе являются моветоном. Таким образом, государственная политика в любом вопросе – это результирующий вектор усилий различных лоббистских группировок, результат компромисса заинтересованных сторон. Имеют ли власть Госдума, правительство, политические партии? Нет, это лишь инструменты в руках бюрократии, олигархата и «смотрящих», площадки для выработки компромисса.