- Слышь, не молчи, лох воняющий!

  - Это же бесплатно, а что бесплатно, то приятно, - ухмыльнулся Жека и отвесил пинка: каратист любил отрабатывать приемы на тех, кто не мог постоять за себя. Боря охнул и упал.

  - Угомонись, - высокий парень одернул Жеку, а потом повернулся к Боре: - Меня зовут Цветик. Цветик-семицветик. Если хочешь, чтоб не стало хуже, то возьми кораблик, положи туда подаренную отцом ручку, кольцо мамочки, что она хранит в шкафу, и лежащие там же свои молочные зубы, а потом опусти в речку-вонючку и произнеси: "Плыви-плыви кораблик, плыви не в океан. Плыви на чудный остров, плыви через туман". И тогда ты перестанешь быть лохом, а станешь пацаном. Самым настоящим пацаном. Ты меня понял? Боря кивнул.

  - Слышь, воняющий, -- пискнул Санек. - Нас не обманешь!

  В этот же момент высокий парень схватил мальчика за руку. И тут, по словам Бори, "кожа на запястье у Цветика сморщилась сама по себе и из складок на коже вылезли мелкие насекомые". Несколько секунд они ползали, а потом вернулись назад и исчезли в норах. Закрылись отверстия так же быстро.

  - Мои жуки запомнили тебя. Не думай сбежать, мы найдем тебя, - произнес Цветик и улыбнулся. - Повтори стих. Боря, запинаясь, пробормотал несколько раз странную фразу. После этого хулиганы и Цветик ушли прочь.

  ∗ ∗ ∗

  До этого места я постоянно перебивал Борю: он запинался и путался. Позже мне приходилось переслушивать некоторые места записи нашего разговора раз десять, чтоб уловить детали.

  - С тех пор я трипофоб! Любые поры! Любые отверстия! Помнишь, как я стал обходить муравейники? - повторял, заикаясь, мой гость.

  Меня же в тот момент страшили не отверстия, а нахождение неадекватного человека рядом. С психиатрической клиникой мне связываться не хотелось: уж слишком много историй наслушался про пытки аминазином. Так подставить Борю я не мог. Но и от его дрожащих тирад мне становилось не по себе.

  Вдруг раздался стук в дверь. Боря вжался в угол кухонного дивана, а через секунду сполз под стол, шепча: "Спрячь меня, спрячь меня, спрячь".

  Я глянул в глазок. На лестничной клетке стоял Максим, друг моего младшего брата.

  - Фил, есть отвертка? - спросил он, когда я приоткрыл дверь.

  - Я ж давал.

  - Да там размер не подходит.

  - Тебе все не подходит! Вот что мешает день не дымить табаком и отложить на отвертку?

  - Да заколебал, дай. Слушай, а что тут у тебя крики такие, аж с лестницы слышно. Вписон?

  - Да! И ты еще мелкий! Девятый класс закончишь - и будут вписки! Отвертку не дам! Все!

  Я захлопнул дверь. Вернулся на кухню. Боря произнес сдавленным голосом:

  - Это один из них...

  - Кто? Макс? Один из кого?

  - Друзей Цветика! Он заманивает их! Как Санька, Игоря и Жеку! Ты в курсе, что с ними стало?

  - Санек, вроде, утонул, а Жека... Да черт их знает, я не следил за жизнью каждого пацана в окрестных дворах, я ж не инспектор по делам несовершеннолетних, или как там эта должность называется?

  - Санек? Утонул? - Боря попытался изобразить хохот. - Ты не помнишь закрытый гроб и объявления о пропаже?

  - Нет!

  - Я помню, я расскажу!

  ∗ ∗ ∗

  Дача Бориной бабушки находилась далеко за городом, в соседнем районе. Я сам там бывал и каждый раз проклинал четыре часа пути, половину из которых я трясся в электричке, а еще половину тащил скарб Бориной мамы по проселочной дороге. Ну а Боре в десять лет это и вовсе представлялось то ли "Хожением за три моря", то ли путешествием Бильбо, то ли переселением народов, где его семья оказывалась маленьким обособившимся племенем.

  В деревне ребята не уступали городским по части травли и мордобоя. Но пухленького мальчика в очках там не трогали, сочли чудаком. Поэтому через пару дней мама без страха отпустила сына в сельпо. Он спокойно дошел до магазина, купил все необходимое, и вдруг увидел Санька: парень выделялся выгоревшими добела волосами. Дич тоже заметил Борю и окликнул его. И снова мой приятель замер на месте.