Когда длилась четвертая партия, в репродукторах затихла музыка, раздалось какое-то шипение, а потом незнакомый голос произнес: «Раз-раз! Друзья! Приглашаем всех на турнир по футболу! В битве за призовой фонд сойдутся сильнейшие футболисты нашего лагеря! Билет болельщика стоит всего четыре совика, или двадцать совиков на компанию от шести до десяти человек! Не пропустите битву сильнейших! Повторяю…»

— Ну вот, доигрываем и погнали! — сказал Саня, заходя сразу с трех козырей.

========== 3.6 ==========

Бублик достал из-под кровати свою сумку и принялся ворошить вещи.

— Ты чего там? — спросил Семен.

— Во! — наконец ответил тот, достав откуда-то со дна немалых размеров фонарик.

— Блин, Ромчик, его же как дубину можно использовать. Да и в карман эту бандуру не спрячешь, как мы его через лагерь потащим?

— Ну а что такого, — сказал Саня, — фонарь и фонарь. Это же не авоська с пивом, чего бояться.

— Ну да, три пионера среди бела дня идут куда-то с фонариком. Какие могут быть вопросы.

Бублик махнул рукой:

— Да ладно вам, все равно без него мы ничего не разглядим. Хотя, сдается мне, под сценой и смотреть будет нечего…

— Ну, в принципе логично, — пожал плечами Семен.

Он нашел нужный дубликат, отцепил его от связки и взял отвертку.

— Вперед?

— Погнали.

Но, оказавшись с друзьями на улице, Семен понял, что сейчас по лагерю без особых проблем можно расшагивать и с бухлом под мышкой. Вокруг не было ни души. Казалось, все без исключения отправились на спортплощадки. Оттуда раздавались веселые крики, свист и улюлюканье. Ветер доносил какие-то спортивные речевки, то и дело играл горн, иногда раздавались аплодисменты.

— Ничего себе шум, — сказал Саня, — а ведь матч еще не начался!

— Не говори!

Парни решили сделать круг и пошли в сторону музыкального кружка. Они старались так проложить маршрут, чтобы их нельзя было заметить из окон «штаба». Все вожатые, конечно, наверняка сейчас были у стадиона и пытались контролировать толпу возбужденных пионеров, а вот директриса и прочие управляющие лагерем могли увидеть соседей и заподозрить неладное.

Путь до сцены не занял много времени. Парни добрались без приключений и Семен, воровато озираясь, принялся ковыряться в замке.

— А Женя, кстати, вполне могла остаться у себя, — заметил Бублик, косясь на библиотеку.

— Ну, если и осталась, наверняка спит как всегда, — неуверенно ответил Саня.

— При таком-то шуме? Ну-ну.

— Готово! — проговорил Семен и, приоткрыв деревянную дверку, на четвереньках залез под сцену.

Остальные, не мешкая, юркнули за ним.

Бублик присвистнул.

— Да уж, знай кибернетики, что тут есть, не таскались бы в старый лагерь!

— Точно! — откликнулся Семен.

Сквозь щели между дощатыми стенками подпола проникало достаточно солнца, чтобы худо-бедно все рассмотреть. Здесь стояло множество старой акустической аппаратуры, кое-как завернутой в мутную пленку, на утрамбованной земле повсюду валялась какая-то явно самодельная электроника, провода, транзисторы и прочий хлам. Воняло плесенью.

— Рома, дай-ка фонарь! — шепнул Саня, а затем посветил в угол.

— Это еще что? — удивленно спросил Семен.

Он подполз к влажной, пошедшей волнами фанере, на которой возвышалась стопка полуистлевших от сырости тетрадок.

— Похоже на чье-то тайное логово! — сказал Саня, направляя луч на выцветшие страницы.

Заинтригованные друзья принялись листать найденные записи, но чернила так расплылись, что разобрать хоть что-нибудь было совершенно невозможно. Вскоре Бублик и Саня бросили это дело и стали щелкать переключатели на неказистых, перемотанных изолентой приборах, а Семен решил осмотреть все тетрадки. В самом низу лежал блокнот в твердом переплете, и хоть его страницы тоже отсырели, некоторые записи в нем были сделаны простым карандашом и остались различимы.

Поднеся блокнот к самой широкой щели между досками, Семен смог различить какие-то графики, формулы и неказистые схемы. Он уже собирался бросить его, как вдруг на форзаце увидел надпись: «Икарус — это врата!»

В ушах зазвенело, а к горлу подступила легкая тошнота. Ошарашенный Семен даже не сразу понял, что буквы «а» имеют такую же характерную завитушку, как и в словах, нацарапанных мелом на стенке склада, где они с Саньком побывали утром. Дрожащими руками он снова принялся перелистывать страницы, когда раздался пронзительный писк.

— Что это? — вздрогнув, спросил Семен.

— Да вот, тумблером щелкнул, а он запищал! — ответил Бублик, показав товарищам один из приборов.

— Ого, и стрелка отклонилась! — добавил Саня.

— Да, я когда его включил, аж подпрыгнул. Странно, что батарейка еще живая!

Бублик еще немного помучил выключатели, а потом отложил самоделку и пополз к выходу.

— Все, ребят, я утолил свою жажду приключений, — пропыхтел он, выбираясь на свежий воздух.

— Я тоже, — сказал Саня и последовал за ним.

— Сема, ну что там, идешь?

Семен чертыхнулся. Лично он был готов проторчать здесь еще много времени, хотя и понимал, что вряд ли в подполе можно найти что-нибудь столь же ценное, как блокнот, крепко прижимаемый им к груди.

— Иду.

— Блин, народ, как мы не подумали надеть старую форму! — весело воскликнул Саня, оглядев товарищей.

— Хорошая мысля приходит опосля, — ответил Бублик, тщетно пытаясь отряхнуть испачканные в земле коленки.

— Сема, убери паутину с волос-то! СЕМА!

— А? Чего? — повернулся тот к Сане.

— Паутину, говорю, сними. Ты чего такой потерянный?

— Да так… — сказал Семен, машинально проведя ладонью по волосам.

— Ну вот, еще и лицо испачкал! Короче, народ, погнали к умывальникам, а потом надо переодеться. Смотримся, как поросята!

Предложение было резонным, поэтому друзья поспешили мыться. Весь путь Семен боролся с желанием еще раз осмотреть записи прямо на ходу, но все-таки решил сперва добраться до их «бочки» и там уже спокойно изучить свою добычу.

Парни управились за несколько минут, сменили одежду и решили отправиться на спортплощадки, болеть за своих.

Как не отнекивался Семен, Саня с Бубликом уговорили его не отрываться от коллектива.

— Чего ты вцепился в эту тетрадку, потом почитаешь! — подытожил, наконец, свою речь Саня, и Семен сдался.

Спрятав блокнот в тумбочку, он прицепил дубликат обратно к связке и буркнул:

— Ладно, погнали.

У футбольного поля царила полная неразбериха. Никто не спрашивал у соседей никаких билетов, взгляды всех пионеров были прикованы к игрокам. Шел первый матч.

Ульянка носилась от ворот к воротам, словно рыжий метеор. Преисполненная азарта, она так громко верещала, что порой даже заглушала крики полуторы сотни болельщиков. Серега играл в полузащите, и выглядел как никогда сосредоточенным, а за полем Игнат громким басом подбадривал подопечных. Он пытался давать какие-то советы по игре, но, похоже, на них никто не обращал внимания.

Первые минуты мысли Семена то и дело возвращались к лежащим в тумбочке записям, но очень скоро царящая вокруг атмосфера захватила и его. Он сам не заметил, как принялся орать во все горло.

Их команда чудом вырвала победу у соперников, после чего игроки всем скопом ринулись к столам, где повариха и двое юных пионеров разливали сок из трехлитровых банок. Там же стояла переносная школьная доска, на которой молоденькая вожатая мелом выводила счет — 4:5

Голос из репродукторов объявил результаты матча и назвал команды, которые сразятся после пятнадцатиминутного перерыва.

Толпа немного поредела — некоторые болельщики бегом умчались в лагерь, чтобы успеть сделать какие-то свои дела.

— Ну что, видели? — гордо спросил подошедший к друзьям Серега. Он сиял.

— Еще как! — похлопал его по плечу Семен.

— Ага, красавцы! — сказал Саня.