Девушка решила, что с неё на сегодня хватит и спрятала дневник в глубь шкафа под одежду, надеясь, что Беллатрикс никогда не придёт на ум там рыться. Ей она сообщать о находке, хотела в последнюю очередь. Ведь этот дневник — возможность узнать тёмную ведьму лучше. Понять хотя бы часть её жизни и попробовать принять последствия прошлого. Вздохнув, она закрыла дверцу шкафа одним лёгким движением. И очень вовремя. Девушка вскрикнула, хватаясь от неожиданности за не больно обожжённую руку. На браслете появилась свежая надпись.
«Я попробую прийти к тебе, сейчас»
Гласила она, но не успела Гермиона осознать смысл выведенных магией на металле слов, как камин затрещал. Шатенка обернулась, смотря на вполне целую фигуру Беллатрикс в её неизменно чёрном платье с корсетом. Грейнджер удивлялась её способности носить корсет, будто его и нет вообще. Женщина была, как всегда, красива, а сейчас особенно завораживающей в тёплом освещении, вернувшегося на место пламени камина. Только кожа такая же бледная, как и всегда. Нет, лучше сказать цвета топлёного молока. Она так и застыла, смотря на ведьму впереди, и только когда опомнилась, поспешила подойти. Грейнджер даже не заметила, что метка начала неприятно зудеть, требуя внимания.
— Э-э… привет, — неловко сказала девушка.
— Привет, — вторила ей тёмная ведьма, окидывая комнату изучающим печальным взглядом.
Комната, по её мнению, была чересчур гриффиндорской, что, в принципе, вполне подходило её обитательнице. Книги уже почти полностью заполняли шкафчик аккуратно расставленными рядочками. Вся комната была опрятна, но из-за отсутствия окон казалась тусклой. Из всей этой картины аккуратности выделялась только помятая постель, на которой, скорее всего, недавно лежала Грейнджер. Кстати, о ней. Беллатрикс усмехнулась про себя, понимая, что гналась за единственной ниточкой надежды в лице грязнокровной Гриффиндорки. Ещё со времён школы в её жизни погасло счастье. А смысл существования будто ушёл прямо за ним же, забирая последнее хорошее и оставляя лишь воспоминания. И только служение Тёмному Лорду дало ей хоть малейшую причину на существование. Ведь она могла безнаказанно вымещать свою злость и грусть на других, творить то, что её разбитой душе было угодно. А все эти глупцы давно уже прозвали её сумасшедшей последовательницей. Её так часто называли психопаткой, что со временем, тёмная ведьма и сама начала верить в собственное безумие. Если и так, им всем будет легче её понять. Не было больше злости, лишь пустота. Было абсолютно плевать. И Беллатрикс была верна своему хозяину, тем самым благодаря за шанс не потонуть в пучине своего отчаяния. Ведь он благополучно простил её связь с грязнокровкой, не осуждал и не отчитывал. Просто понял, что тем самым может свести её с ума уже точно. А что сейчас? Ей повезло и очень. Беллатрикс нашла свою родственную душу во второй раз, но и тут судьба решила сыграть злую шутку. Подруга ненавистного Гарри Поттера, грязнокровка, Гриффиндорка. Полный набор качеств, которые женщина считала недостатками.
— Что ты на меня так пялишься, — голос той самой Гриффиндорки вывел Беллатрикс из раздумий.
Тёмная ведьма и правда всё это время смотрела в красивое личико напротив, сама того не заметив. Пару секунд решая, что делать, она гордо проскочила мимо девушки и опустилась в кресло, на которое та опиралась. Обхватив руками талию Гриффиндорки, она резко притянула её к себе, усаживая на колени. И Беллатрикс было безусловно плевать на личные границы.
Гермиона вскрикнула, явно не ожидая этого действия, но послушно устроилась на коленях старшей ведьмы. Девушка покраснела, осознавая в каком положении сейчас сидит, и хотела было встать, но руки на её талии целенаправленно не дали этого сделать. Она возмущённо заглянула в тёпло-угольные глаза напротив, упрямо смотрящих в ответ. Эта ситуация и правда выглядела бы комично со стороны. Грейнджер уже и забыла, что спрашивала до этого и, смирившись, решила сменить тему на более интересующую её.
— Расскажи о своём детстве.
Конечно, она хотела узнать о её школьных годах, но решила, что ещё не время ворошить плохие воспоминания. Да и они не так близки, так что вряд ли Беллатрикс расскажет что-то глубоко личное.
Женщина выгнула ровную бровь в немом вопросе, заставив девушку немного замешкаться.
— Мне просто хочется побольше узнать тебя. Мы только и говорим о книгах или другой чепухе.
— Значит, книги — чепуха?
— Ты знаешь, что я не это имела ввиду, — оскорблённо взвизгнула молодая ведьма.
— Ладно, но что я получу в ответ?
— Что твоей душе угодно, — возможно она зря это сказала, но отступать было некуда. Гермионе нечего было ей предложить.
— Что душе угодно… — протянула женщина, будто пробуя слова на вкус, — моей душе много чего угодно. Например, поцелуй меня.
— И всё? — с подозрением спросила Грейнджер.
— Я, конечно, могу придумать что-то поинтереснее и раз ты так…
— Нет! Ладно, хорошо, — перебила её Гермиона, неловко ёрзая.
Молодая ведьма склонилась ближе к её лицу и впилась неуверенным поцелуем, словно пробуя какого это. Она хотела было смущённо отстраниться, но Беллатрикс жадно ответила, нежно посасывая мягкие губы и притягивая девушку ближе к себе. Гермиона послушно прижалась к её телу, уже более уверенно углубляя поцелуй. По их телам буквально проскочило напряжение магии, заставляя обоих ведьм вздрогнуть, но не отстраниться, а лишь ближе прижаться друг к другу. Грейнджер первая оторвалась от поцелуя, растерянно сползая и обнимая тёмную ведьму.
— Теперь, расскажи мне, какого это родиться в семье аристократов, — тихо сказала она, почему-то ощутив жуткое смущение после поцелуя, и спрятала лицо в таких тёмных, и завораживающих своим оттенком, кудрях, вдыхая приятный мятный аромат вперемешку с шоколадом.
— Не так легко, как многие думают. Особенно, мне, как старшей, пришлось нести всю ношу.
После пошли рассказы смешных или счастливых моментов детства Беллатрикс. Женщина явно рассказывала лишь забавные ситуации, не вдаваясь в детали. В принципе, Гермиона была довольна и этим, вполуха слушала бархатный и такой приятный голос своего соулмейта, иногда задавая вопросы. Девушка даже не поняла как задремала, прижимаясь к тёплому телу.
Беллатрикс почти сразу заметила, как Гермиона начала засыпать и лишь усмехнулась, нежно проводя рукой по её волосам. Эта девушка — её единственная надежда на счастье. И оказывается эта самая надежда не умерла, а лишь притихла. Беллатрикс больше не позволит вот так легко отобрать своё счастье, и почему-то она уверена, что эта девушка её счастье. Будто знала это, как впервые её увидела. Во время той важной вылазки в Министерство она даже не думала, что так всё выйдет. Когда она увидела Гермиону за спиной этого мальчишки Поттера, женщина просто не могла отвести от неё взгляд. Словно невидимый магнит, и Беллатрикс не стала сопротивляться, почти сразу же догадавшись о природе этого чувства. И почти мгновенно придумала как подберётся к девушке. Тёмная ведьма понимала, что они по разную сторону баррикад и если всё получится, то будет ужасно трудно. Но когда в её жизни что-то было легко? Да и кто знает, переживёт ли она эту войну, но хотя бы ради Гермионы попытается. Беллатрикс решила, что будет верна Тёмному Лорду, пока он не пойдёт против её связи с Грейнджер. И насколько Лестрейндж не была бы ему благодарна, думать о том, чтобы сражаться против Грейнджер даже не хотелось. Её хозяин знал о том, кто оказался её соулмейтом. Для него она просто втирается в доверие, и Лестрейндж была вполне способна скрыть от своего хозяина истинные чувства к Гриффиндорке. Пусть не любовь, но эта девушка точно ей дорога.
Беллатрикс аккуратно подняла Грейнджер, помогая себе магией, чтобы не разбудить её, и отнесла к кровати, укладывая на прохладные простыни. Гермиона поёжилась от потерянного тепла. Тёмная ведьма накрыла её одеялом и, поцеловав в лоб, направилась к камину. Она и так задержалась. Последний раз взглянув на сопящую девушку, Лестрейндж исчезла в зелёном пламени.
