— Если это было мне нужно, я бы давно привела их сюда, — честно призналась Беллатрикс, — и это представляло бы опасность для тебя.

— Ничего не мешает тебе потом просто забрать меня, — ещё тише рассуждала Гриффиндорка.

— Это довольно заманчиво, но причинит тебе боль. Тебе дороги эти предатели крови, как бы прискорбно мне ни было это признавать, — Беллатрикс подняла со своего плеча девушку так, чтобы заглянуть в её янтарные глаза, — я это сделаю только если ты сама этого захочешь.

Гермиона согласна кивнула, всё ещё пребывая в собственных мыслях. Казалось, что ситуация безвыходная. Может, есть какой-то способ пробраться в замок, оставаясь незамеченным? Насколько было известно Гермионе, замок был довольно древний, так что шанс найти какой-нибудь проход был велик. Или, может, было другое место, где она могла бы остаться, но мысль о том, что ей придётся покинуть друзей неприятно жужжала в голове, сразу отметая этот вариант.

Обе ведьмы были погружены в себя, прижимаясь к друг другу.

— Я знаю, что ты сделаешь, — прервала тишину Беллатрикс, уверенная в своей идее. Гермиона заинтересовано посмотрела на ведьму перед собой, — ты должна будешь рассказать всё о нас Ордену. Мне надо будет с ними встретиться, но для начала я должна знать условия.

Это был самый логичный вариант. Хоть это будет не очень приятно, это лучше, чем дальше их обманывать. И как бы Гермионе не нравилось очарование Беллатрикс, она всё ещё оставалась Пожирателем. А подвергать друзей опасности по своей вине ей не хотелось. Она почувствовала новый поцелуй на своей шее, расслабляясь в руках тёмной ведьмы.

***

На следующий день Гермиона сидела с Джинни в комнате. Девушка уже чувствовала нарастающий дискомфорт от долгого отсутствия контакта со своим соулмейтом. Их связь чаще всего была беспорядочна, чем вызывало множество неудобств. Полная тишина прерывалась только шелестом страниц и дыханием двух ведьм. Все обитатели дома сидели внутри, не желая подвергаться знойной полуденной жаре. Джинни мирно читала очередной неглубокомысленный роман, а Гермиона безучастно смотрела вперёд себя, обнимая свои колени. Она так хотела с кем-то обсудить всё, что её беспокоит, но отсутствие видимой возможности это сделать, заставило почувствовать себя слишком одинокой. Вопреки тому, что она была окружена друзьями, девушка не чувствовала от этого никакой радости.

Всё это время она обманывала их и ей придётся во всём признаться. И это определённо не было так легко, как она предполагала. Гермиона судорожно вздохнула, привлекая внимание рыжеволосой подруги.

— Миона, с тобой всё в порядке?

— Конечно, — её голос дрогнул, выдавая внутреннюю тревогу, угрожающую выбраться наружу.

Джинни быстро оставила закладку на той странице книги, где остановилась и направилась к постели своей подруги. Она села рядом с Гермионой и нежно положила ей руку на плечо, стараясь не перейти черту и не причинить боль.

— Ты же знаешь, что можешь мне всё рассказать, — мягко начала она, не желая давить на девушку.

— Всё нормально, — немного неуверенно произнесла девушка, поворачиваясь к Джинни. Внутри себя Гермиона отчаянно пыталась решить: стоит ли сначала рассказать всё Джинни. Она часто делилась с подругой многими вещами и не получала ни капли осуждения. Рыжеволосая стала ей почти так же близка, как Гарри и Рон, может, даже чуть сильнее. Всё же Гермиона решила, что будет легче рассказать остальным, если об этом будет знать хоть кто-то ещё. Так она запустит спусковой механизм и будет не в силах отступить.

Гермиона вздохнула, прежде чем заговорить.

— На самом деле, я должна тебе кое-что рассказать, — начала она издалека, в то время как Джинни заинтересованно смотрела на неё, кивая и молча ждя продолжения рассказа, — я виделась с Беллатрикс всё это время. И… и это было всего раза три… и я просто не смогла отказать… я знаю, что надо было вам рассказать, и я поступила некрасиво, — девушка продолжала свою нервную тираду пока Джинни жестом не остановила её с не сильно удивлённым лицом.

— Серьёзно, Миона?! Она Пожиратель Смерти и всё такое, но это было ожидаемо. Я понимаю, зачем ты это сделала и скрывала от Гарри с Роном. Но от меня зачем? — теперь пришло время Гермионы удивляться. Хоть она и предполагала похожую реакцию, но это превзошло её ожидания, — расслабься, я всё поняла ещё когда нашла тот волос. Я не настолько глупая, Миона. Просто дала тебе возможность признаться самой.

— Оу, — только и смогла выдавить из себя Гермиона, но быстро собралась с мыслями, — мне просто нужно было этим с кем-то поделиться.

— А ещё вы трое отправляетесь в Хогвартс раньше меня, — немного обиженно произнёсла она, — и я предполагаю, что в этом и заключается проблема.

— Именно. Я не хочу подвергать никого риску, но без Беллатрикс я поставлю себя под удар, — негромко сказала она.

— Может, и не поставишь. Я слышала ещё с зимы, что Нимфадора и пара волшебников из Ордена работали над какими-то оберегами в Хогвартсе. Я не особо разбираюсь в этом, — Гермиона кивнула. Сама девушка знала достаточно, чтобы удивиться сколько работы в итоге вложат в это. Не каждый волшебник способен совладать с такой магией и чаще всего это призвание от рождения. Плюс, территория Хогвартса была немаленькой, что добавляло работы. Гермиона не столь сильно интересовалась этой темой, но знала, что это одна из самых надёжных методов защиты.

Гриффиндорка ещё час проболтала с Джинни. Рыжеволосая то и дело дразнила, расспрашивала её о Беллатрикс и в конце концов Гермиона не выдержала и спустилась в гостиную, оставляя Джинни в комнате одну. Может, это и неправильно, но девушке уже было всё равно.

Она проигнорировала остальных присутствующих в гостиной, глазами ища листок пергамента. Как только её поиски увенчались успехом, она принялась писать письмо Макгонагалл. Быстро начеркав просьбу о встрече, Гермиона прикрепила письмо к лапке совы. Только после этого она обратила внимание на остальных в гостиной. Всё было как всегда, так что девушка привычно опустилась на диван, смотря в небольшую коробочку телевизора, обняв себя руками. Мысли в её голове исчезли, и только боль от метки нервировала больше всего.

***

В течение дня Гермионе удалось по отдельности поговорить с мальчиками. Она логично рассудила, что так будет удобнее. Гарри был не шибко рад этой новости, хоть он и принял её точку зрения, было видно, что небольшую обиду он затаил. Рон же был намного более эмоционален. В принципе, как и всегда. И первая попытка спокойно с ним поговорить, не увенчалась успехом. И Гермиона не могла его винить, прекрасно понимая природу обиды друга. Да и сама она, наверняка, не была бы рада подобному со стороны друзей. Хоть девушка также была довольно эмоциональна, но чаще всего она держала всё под контролем, не давая выйти наружу.

Молодая ведьма решила, что поговорит с ним ещё раз вечером, когда он успокоится. Ведь любая злость уходит со временем.

Боль в метке всё больше и больше нарастала. Гермиона вышла на улицу, в надежде, что это немного поможет. Но естественно, это была глупая надежда. Девушка глубоко вздохнула, обнимая себя руками, и направилась к дереву, как много раз до этого. Она свернулась клубком на траве, проклиная свою гордость, чтобы попросить Беллатрикс прийти. Зачем ей упираться? Девушка прекрасно понимала, что не только она чувствует весь этот дискомфорт связи, но ничего поделать с собой не могла. Она бездумно разглядывала траву, изредка проводя по ней рукой.

Молодая ведьма вздрогнула от того, что почувствовала, как кто-то тянет её к себе в объятия. Сначала она напряглась, но через секунду расслабилась, вдыхая знакомый древесно-пряный аромат. Боль в метке отступила, и девушка благодарно прижалась к тёмной ведьме.

— Не знала, что ты такая упрямая, — прошептала Беллатрикс ей на ухо, заставляя мурашки пробежать по спине девушки. Гермиона ничего не ответила, наслаждаясь ощущениями, — ты сделала то, что я просила?

— По крайней мере, начала, — негромко сказала девушка.