Лично мне Структура напоминала компьютерную программу, каждая часть которой работала в рамках своих алгоритмов и скриптов. Лидер же являлся кем-то вроде управляющей надстройки, неким редакторским интерфейсом и командным блоком в одном флаконе.

Подобная иерархия не могла не натолкнуть на мысль о их цифровом происхождении. Правда это была или нет – неизвестно, но я считал агрессоров чем-то вроде спятившего искусственного интеллекта. Который, к примеру, сперва поглотил своих создателей, а потом, не зная, чем бы еще заняться, начал раковой опухолью расползаться по Вселенной. Такая себе версия, сторонников среди новусов у нее было немного. Большинство склонялось к тому, что функции были либо энергетической формой жизни, либо паразитарной биологической. Впрочем, подтвердить свою теорию не могли и они.

В пользу же моей говорил тот факт, что функций, несмотря на их мощь и скорость, мы пока уделывали почти в сухую. И сыпались они всегда на предсказуемости. Если наш враг был ИИ, то работал он на скриптах. Самообучался, естественно, но против экспромта проигрывал.

Скажем, схватится одна Структура с новусами и сольется. В следующий раз другая попробует применить против нас стратегию, основанную на выводах погибшей. И будет слегка подтормаживать, если мы начнем действовать по незнакомому алгоритму. Я упрощаю, естественно, но как-то так примерно и выходило. Кстати, для меня вот эта едва заметная, на долю секунды, задержка реакции и была главным доказательством того, что воюем мы с ИИ.

Поэтому я всегда выкидывал из головы планы, которые для нас разрабатывали штабисты. Предпочитал действовать по обстоятельствам, опираясь на интуицию. В ранг традиции возвел только один момент: неизменно показаться Структуре на глаза перед схваткой или в самом ее начале. Агрились они на меня, как мобы в компьютерной игре. Что, к слову, тоже подтверждало мою теорию.

Лютую, почти неконтролируемую ярость у пришельцев вызывали также новусы первого поколения. Второго – уже слабее. Третье воспринималось ими почти равнодушно, а на четвертое они и вовсе реагировали машинно холодно. Я считал, что чем старше был новус, тем больше он воспринимался функциями как баг, сбой программы. И поэтому они, сами являясь программой, стремились всячески ошибку уничтожить. Во имя светлого будущего своих поколений… то есть строчек программного кода.

Пара часов бега пролетела незаметно, и вскоре из транса меня вывел голос Михаила.

– Пора переодеваться. Предместья города уже в трех километрах.

Чем мы сразу же и занялись. Натянули на себя гражданку, переложили еду в рюкзаки поменьше и уже на небольшой скорости, постоянно сверяясь с моим сканером и данными спутника, которые нам передавал штаб, двинулись к городу.

Внешнее наблюдение, на которое мы потратили еще около двух часов, результатов дало мало. Город жил – это единственное, что мы поняли. Ездили машины, передвигались по улицам люди, в общем, обычный день в Африке, мать ее! И не скажешь, что пришельцы заполонили тут все – вон тот мужик явно же менеджер какой-то! Идет, по телефону разговаривает, ругается. Или другой, продавец в кафешке. Вышел, цветочки поменял на уличных столиках. У входа в мечеть стоит священник, имам вроде. Улыбчиво ведет беседу с прихожанином. Зачем функциям так маскироваться, если весь континент уже их?

К тому же и моя способность обнаруживать сигналы пришельцев на внутреннем сканере никак не помогала. Перед нами были люди – обычные люди. В двухкилометровой зоне работы радара не значилось функций.

Посовещавшись с группой, я принял решение углубляться в город. Мы рассредоточились, чтобы не привлекать внимание к большой толпе, и двинули. Для начала планировали по окраинам пройтись, скорее даже предместьям. Людей (если это люди вообще, а не хитро замаскированные функции) тут мало, сможем уйти с боем. Внимание мы в любом случае привлечем, а понять, что происходит, надо.

– Фигня какая-то! – нервно хохотнула Фарида спустя еще полчаса.

Хрупкая на вид брюнетка была Воином и держалась очень напряженно. Создавалось ощущение, что это ее первый полевой выход – вон, как оглядывается по сторонам, каждую секунду ожидая нападения. Но, против ее ожидания, противник проявлять себя не спешил. А местные жители посматривали в нашу сторону дружелюбно, некоторые даже улыбались и кивали, словно знакомым. То есть вели себя так, как при встрече с обычными туристами.

На улицах преобладали чернокожие – Африка же. Но встречались и белые – все-таки бывшая французская земля. Об этом говорили и особняки в колониальном стиле в два-три этажа, и то, что названия улиц арабской вязью дублировали надписи на языке самой любвеобильной нации. И запах выпечки – круассаны тут продавали на каждом углу.

– Ага. Сайлент Хил, – отозвался Хлеб, второй Воин, который, как и Фарида, должен был следить за сохранностью моей уникальной тушки. – Идешь такой по провинциальному городу, все тебе улыбаются, а по ночам превращаются в упырей!

Воина вообще-то звали Глебом, но не все иностранцы могли правильно выговаривать сложное русское имя, так что он стал Хлебом. Внешность у него была приметная, с такой только в модели идти. Которые счастливую жизнь рекламируют. Румяный, улыбчивый, невероятно позитивный. Девчонки к нему, наверное, липли со страшной силой. Впрочем, мне все равно, лишь бы бойцом был толковым.

– Какой Сайлент Хил! – возмутился Эндрю. Белобрысый и до неприличия бледный, он явно был в отряде умником. – Там монстры и альтернативные измерения, вообще не про то. Скорее уже Салимов удел.

– Что за Салимов удел?

– Книга про вампиров у Стивена Кинга.

– Я про вампиров только «Сумерки» знаю. Кино с патисоном. – вклинилась Фарида.

– С кем?

– Ну, Паттинсон, он там Эдварда играл! Такой красавчик!

– Вот ты блондинко!

– Хорош галдеть, сороки! – новусы в отряде были преимущественно из четвертого поколения. Знакомая тема, прямо как мои пшеки. То они серьезные бойцы, то раз – и тинейджеры. К счастью, легкомысленный настрой превращался в сосредоточенность и готовность к бою за долю секунды. – Мы на вражеской территории, если что!

– Так я и говорю, Сайлент Хил!

– Хлеб!

– Все, молчу-молчу!

Напряжение в отряде нарастало. Я кожей чувствовал, как воздух вокруг нас сгущается, готовясь прорваться внезапным нападением. Но минута тянулась за минутой, мы уже серьезно углубились в город, двигаясь в сторону порта, а враждебных действий в отношении нас никто не предпринимал.

– Заканчиваем, – скомандовал я, наконец. Заходить дальше уже было просто опасно – появлялся серьезный риск не выбраться обратно. – Идем назад.

Я решил, что мы уже увидели все, что могли. Или то, что нам захотели показать. Но именно в этот момент сканер засек сразу три скопления точек. Это могло означать только одно – Структуры. Двигались они в нашу сторону, находясь пока на приличном удалении.

– С севера три Структуры, народ. Оттягиваемся к окраинам.

Бойцы приказ подтвердили и, по-прежнему держась малыми группами, стали двигаться на выход из города.

Вскоре на сканере появилось еще пять Структур. Все они выстроились в подобие полумесяца и направлялись в нашу сторону. Не ускорялись, держали такой же темп, что и мы. А потом произошла довольно странная вещь.

От одной из групп пришельцев отделилась одинокая точка и быстро, очень быстро, двинулась к нам. Полтора километра, которые нас разделяли, она должна была преодолеть за минуту, плюс минус десять секунд.

– Готовность к контакту! – рявкнул я, уже не заботясь о том, чтобы сохранять легенду. – Не разбредаться!

Отряд тут же собрался в защитное построение, спрятав за телами Воинов меня и двух гибридов. Магнето с напряженной улыбкой достал из рюкзака несколько обрезков проволоки, Электро раскинул руки в стороны, собирая электричество из находящихся поблизости источников.

Пятьсот метров.

Триста.

Сто…

В пятидесяти метрах прямо из воздуха материализовался человек. Местные жители, в отличие от нас, его появления не ожидавшие, испуганно закричали и побежали в разные стороны. Интересная реакция – совсем немного удивления и куда больше страха. Похоже, они уже видели эти супергеройские фокусы. И знали, чего ждать от тех, кто их демонстрировал.