22.02.2000.

Русские в таком случае говорят: «Лютики – цветочки, у меня в садочке". Цветочки в садике, а в моей голове роется стадо ос. Каждый забитый гвоздь в крышку Лоры, отзывался в моем мозге, сердце, каждом члене моего тела. Дядя с тётей почему-то уехали, а мама с папой, как будто впали в спячку. Они бесцельно ходили взад и вперёд, обнимали друг друга и подолгу молчали. Лили часами сидела в углу и смотрела куда-то вдаль. Когда на улице начинался снег, я умышленно уходил в дом и старался не смотреть в окно. Всё напоминало о сестре. Вы когда-нибудь теряли близких? Не друзей, нет, близких. Это невыносимо. Кажется, Лора была для меня тем оплотом адекватности, который сейчас для меня был утерян. Ночью снятся кошмары. Сердце постоянно болит. Лютики-цветочки. Если смерть – это избавление, то я взываю к ней.

28. 02.2000.

Если ваша жизнь наполнена однообразием, то она теряет весь смысл. Также ваша боль. Не имея подпитки, она неизменно исчезнет. И я не говорю про боль матери. Боль по ушедшим, если её постоянно хранить в себе, будет раковой опухолью разъедать всё вокруг. Я наконец решил отпустить сестру. Я не верю в бога, но верю в память. Усопшие должны получить успокоение. Единственное, что должно остаться с нами в напоминание об их присутствии на земле-память о них. Солнце всё также будет неизменно двигаться вместе с Землёй, а значит Память будет сохраняться из поколения в поколение.

29.02.2000.

Мама впервые после смерти Лоры улыбнулась.

1.03.2000.

Папа плакал. Знаете, это ощущение, когда вы слышите знакомую музыку и у вас щемит сердце от воспоминаний. Отец сказал, что плакал от счастья. Он вспоминал день знакомства с мамой. Впервые за много дней в Андерлехт выглянуло солнце. Весна вступала в свои права, растапливая лёд в наших сердцах.

2.03.2000.

Дядюшка с тетушкой вернулись. Тётя, конечно же, снова накричала на меня за то, что я не помолился перед едой. Но я почему-то был этому даже рад.

3.03.2000.

Перечитываю свой дневник и понимаю, что он превращается в некое подобие философских размышлений. Но это, наверное, нормально. Вы когда-нибудь замечали, как смотрят на нас звезды? Я раньше нет. Может быть смерть Лоры обострила мои чувства, но теперь я как будто бы вижу то что не видел раньше. Если звезды создал бог, то он большой затейник. А как иначе назвать существо, которое создало большие горящие шары, которое человечество веками изучает, строит космические корабли, но всё никак не может приблизить их хоть на один световой год. А звезды молчаливо смотрят, кажется, с вечным укором на наши низменные мелкие человеческие желания, в надежде на то, что когда-нибудь один из нас, тот кто окажется немного лучше, чем другие, сможет посмотреть на них поближе. И они расскажут ему что-нибудь. То, что давно хотят сказать.

4.03.2000.

Сегодня долго разговаривали с отцом о молекулах и атомах. Отец – химик в одном из научных институтов страны, потому я часто слушаю его лекции, то о строении межмолекулярных связей, то о субъатомах. И вот о чем я подумал. Строение клетки очень похоже на эмоциональное выгорание. Каждый из нейронов отвечает за баланс эмоций в организме. Но стоит одному из нейронов в нейросети дать сбой, как со временем вся система рухнет. Также и эмоциональное выгорание. Эмоции, будучи, сложной организованной системой, очень чутко реагируют на изменения. Потому стоит одному из её составляющих дать сбой, как через некоторое время вы чувствуете апатию ко всему процессу жизнедеятельности.

5.03.2000.

Сегодня случилось то, чего я больше всего боялся- моё мировоззрение, основанное на рационализме, сдалось на милость победителя – я, кажется, влюбился. Пишу эти строки, сидя на лавочке бассейна. Ту очень сыро, оттого размокшая бумага почти не оставляет следов от чернил. Я сижу и смотрю на неё. Она почему-то намного старше меня, а значит совершенно не обращает на меня внимания. О, моя наивность! Отчего то даже легче, что я вне подозрений. Мокрые чёрные волосы падали ей на плечи и это было, как там говорят. Божественно? Интересные чувства испытывают взрослые. Но это меня немного напрягает-от моей рациональности не осталось и следа. Попробую с этим бороться.

7.03.2000.

Бороться не удалось – она поздоровалась со мной и улыбнулась. Я, как дурак, только улыбался и мычал в ответ. Стандартная ситуация для влюблённого юнца. Оттого ещё противнее- большая часть людей хочет быть похожей на кого-то. Я же хочу быть индивидуален. По мне, так это очень забавно. Чёрные хотят быть белыми, внутри оставаясь чернокожими. Бельгийцы делают операции, уменьшая разрез глаз, дабы быть похожими на японцев – а обедать продолжают вилками. Посему факт того, что я веду себя как стандартный юнец очень удручает меня. Между тем, она, кажется, даже обратила на меня внимание.

8.03.2000.

Силы небесные, как говорит тётушка Эльза. Она спросила, не хочу ли я прогуляться после бассейна. Я сделал усилие и как можно более нарочито, ответил ей отказом. Она в ответ хмыкнула, а впервые выпил таблетки от сердечной боли.

11.03.2000.

Три дня не происходило ровным счетом ничего. Бассейн был закрыт и, к счастью, мое рациональное мировоззрение вернулось. Все эти дни я усиленно занимался математикой и понял, что в принципе, реально составить формулу, по которой можно испытывать влечение к человеку, получая при этом минимальные мозговые потери. Буду тренироваться.

14. 03.2000.

О любви написано много книг, но что это такое, доподлинно неизвестно. В мире процветающего дискомфорта и паразитизма, любовь является тем оплотом абсолютной свободы, не требующем ничего взамен. Ну, конечно же, если это действительно, любовь, в высших её проявлениях. Царящее в обществе чувство подмены, сделало красное чёрным, а круглое квадратным. Но страшнее то, что уничтожение взаимозависимости мужчины от женщины и женщины от мужчины, породило общество деградантов, эгоистов и дураков. Мужчина не хочет заключать брак, потому как это очень выгодно – взаимозависимость вещь невероятно тяжёлая. Прожив N-ное количество времени с человеком в состоянии потребления и получив сиюминутное (а сиюминутное, вполне может длиться годами,) наслаждение от низменных вещей, очень удобно признать, что это было ошибкой и оборвать жизнь. Эгоизм, действующий в человеке по отношению к незнакомцам, меркнет перед его проявлениями для близких. Эгоизм – это высшая степень удалённость от любви. Но сколько его присутствует в отношениях? Но все-таки что есть любовь? Один из еврейских фарисеев, Савл, впоследствии ставший последователей христиан, утверждал, что любовь терпит долго, имеет милосердие и главное никогда не завидует. Сегодня она пригласила меня на свидание. Мы ели мороженое, а я думал, что это может быть? Думаю.

15.03.2000.

Вчера на нашу улицу приехали новенькие. Смуглый высокий незнакомец с голубыми глазами и маленькая сбитая девушка. По первому впечатлению им было немногим более 30. Они поселились практически напротив, оттого что происходит у них в доме могли наблюдать все окружающие. Тюль они почему-то предпочли не вешать. Чуть позже они столкнулись со мной на рынке и со словами: «о, ты тот соседский мальчик» представились. Их звали Елена и Эразм. Почему-то сразу вспомнился Эразм Роттердамский. Кстати, он и выглядел вблизи, как средневековый монах бенедиктинец-начинающаяся было лысина аккуратно зачесывалась, на шее у него висел крест, а-ля мощевик. И вообще впечатление он оставлял не очень-то приятное. Елена, которая оказывается приходилась Эразму сестрой, а не женой, была подстать своему братцу. Маленькая, сбитая, с бегающими крысиными глазками. Одевалась она, как заправская баба-брюки, размера на два меньше её бёдер, обтягивали их настолько, что казалось вот- вот с треском разорвутся. Словом, парочка хоть куда. Надо бы последить за ними.

19.03.2000.

Если чего-то очень сильно желать, то это обязательно сбудется, подумал я и решил понаблюдать за новоявленными соседями. Несколько дней не происходило, ровным счётом, ничего интересного, но вечером третьего дня в их доме что-то произошло. Я выслушивал тирады тётушки, когда в их доме кто-то громко вскрикнул. День в Андерлехте был жаркий, оттого все окна были открыты. Улица у нас не широкая, потому услышать громкие звуки, не составляло труда. Я стрелой бросился на верхний этаж, откуда в одно мгновение, очутился на чердаке. Обзор был прекрасный. Я достал бинокль (покойный дед подарил мне его ещё лет 10 назад, но я никогда не интересовался им. К счастью, он был исправен). Спасибо, дед, прошептал я, и устроившись поудобнее, начал наблюдение. До сих пор не могу понять почему эти двое не занавесили окна. Хоть Андерлехт городок и приветливый, но личную жизнь здесь очень уважают. Заборов у нас нет, зато есть бесконечные вереницы глаз соседей, медленно проносящихся вдоль фасада твоего дома. Поэтому первым делом, по приезде, все занавешивают окна. Ну или, если ты не занавешиваешь их сам, то вскоре появятся добрые соседи, которые настойчиво попросят сделать это. Некоторые даже предлагают свои шторы, лишь бы не видеть, творящегося в доме. Народ у нас, конечно, любопытный, но после последнего события, местные с опаской смотрят в чужие окна. Полгода назад к нам на улицу приехала странная компания–мужчина, мужчина и маленькая такса. К несчастью, они забыли (так-то и забыли?) занавесить окна, оттого при воспоминании этой истории, у нас встают волосы на голове. Городок у нас, конечно, либеральный, но вот улица, составленная в основном из старшего поколения, к тому же, консервативных католиков, явно не приняла нововведений соседей в конце улицы. Ну так вот. Эразм и Елена, видимо, никогда не слышали про занавески, и я, мысленно поблагодарив их за это, с удовольствием посмотрел в бинокль. Соседи что – то упаковывали. Кажется, это было очень тяжёлой вещью, иначе отчего так вздулась вена на виске у Эразма? Было заметно, что соседи очень нервничают, потому как они постоянно шикали друг на друга и заговорчески оглядывались. Наконец, они вынесли на задний двор большой черный пакет, скрученный, так, будто в нём лежит что-то напоминающее человеческое тело. Моё сердце бешено заколотилось, когда они ушли, потому что пакет вдруг задрожал. Я подумал, было, что это обман зрения и настойчиво протёр глаза кулаком. Снова посмотрев на пакет, я понял, что не ошибся. Что –то живое было в этом пакете. И оно медленно и мучительно умирало. И тут, наверное, впервые в моей жизни, я задался вопросом – как поступить. Следовать ли зову разума и оставаться наблюдателем или последовать зову сердца и отправиться на помощь, нарушив тем самым кучу правил, которые я сам для себя и написал. К моему счастью, выбор решился сам собой и появившиеся на крыльце дома Эразм и Елена, уже куда – то волокли мешок. Я опустил бинокль и закрыл глаза.