– «Винтовка!» – догадался капитана. Он, опускаясь на одно колено, и навел автомат на фигуру.
– Что так долго, – с недовольными интонациями произнесла фигура странным высоким голосом, но Алексей уже нажал на спусковой крючок…
Уйдя на приличное расстояние, забрав левее от непрекращающейся за спиной стрельбы, до Алексея вдруг дошло – голос то был женским…
– Ну что там? – перед Алексеем, словно из ниоткуда появилось обеспокоенное лицо Карася. – Что так долго? Нормально?
– «Точно баба!» – подумал Алексей, показав напарнику на пальцах что все ОК. – «Слишком долго я воюю… все… теперь уж точно… ухожу…»
***
– «…потому что есть некоторые нюансы, которые не передашь словами… Ты стоишь плечом к плечу со своими товарищами, ведешь огонь по противнику… Но ведь этот только так говориться – противник. На самом деле это люди, такие же, как и мы: две руки, две ноги, голова… только другая национальность, другая вера… Когда ты начинаешь думать о них как о людях то очень тяжело в них стрелять… Поэтому-то всех их и называют противником, используя слово не убить а уничтожить. Так проще, нейтрально… На самом же деле ты убиваешь людей… И идут на тебя люди, которые находятся на своей земле – ты же на их земле и ты их убиваешь…
Ты стреляешь, и в этот момент рядом у твоего товарища разлетается голова от прямого попадания тяжелой пули из крупнокалиберной снайперской винтовки. Потом у другого бойца разлетается голова, потом ранит тебя, ты падаешь… Крики, шум, паника, суматохам… И еще что меня поразило – запах дерьма… У одного из бойцов не выдержали нервы и от страха он обделался… Да, совершенно не романтично, но это факт… Он просто обделался и запах дерьма разнесся по окопам… Другой боец приставил винтовку к себе под подбородок и нажал на спусковой крючок… Не выдержал…
Ты нашел в себе волю, и рыча от боли в раненой руке подползаешь к «Дектярю», перезаряжаешь и открываешь огонь… По бегущим на тебя и на твоих товарищей людей… Начинаешь убивать… Сколько этих нападающих упало – я не считал… А в ленте сто патронов… и сменил я их четыре раза…
Отработав закончилась очередная лента… А цинк находился в десяти метрах… Туда-сюда – не успею, накатит волна противника… Поэтому… С собой у меня пять гранат и за эти пять бросков… Три шага вперед – бросок… еще три шага – еще бросок… Схватил цинк и так же за два броска вернулся… Четырех гранат уже нет… Пока заряжал потратил пятую гранату… Успел перезарядить, передернул затвор и в очередной раз открыл огонь… Но через некоторое время пулемет заглох – перегрелся ствол! Пока его менял еще время прошло… Пришлось два раза браться за автомат и опустошить магазин… В этот момент поймал еще две пули: в грудь – касательно и в плечо – то же касательно. Снайперы противника тоже не сидели без дела…
Покинуть позицию ты не можешь… Потому что нет другой позиции – все как на открытой ладони… Ты находишься на высотке и все тебя видят… Поменял ствол и продолжаешь стрелять… Ты уже ничего не слышишь – оглох от пулеметных выстрелов… В глазах щиплет от пороховых газов… Из носа течет кровь – от постоянной вибрации дергающегося пулемета… Но ты продолжаешь стрелять… Ты продолжаешь убивать людей…
Скольких их было – я не знаю… Сотни две, три… Половина осталась лежать… Сто, может быть двести я убил…
Говорят, кто смог пережить… эту командировку… вот эту атаку… у каждого свое кладбище… У меня тоже оно есть… кладбище свое… и оно очень огромное…
Жалею ли я? Ну… Что значить жалеть? Это значит жалеет о том, что родился… что ходил, что учиться… что пошел служить и защищать свою страну…
Можно ли об этом жалеть? Я даже и не знаю… Наверняка да… Но тут можно жалеть обо всем… Только вот жалость похожа на сожаление…
Вот события, которые произошли в прошлом… Ты потратил на них… в их участии столько сил, столько энергии… Произошло столько потерь, переживаний… И… когда живешь дальше ты постоянно мысленно возвращаешься в прошлое… опять переживаешь… Опять тратишь на это свою энергию, силы… да и саму жизнь…
Это как бы… вы что-то купили год назад, три года назад, пять лет назад … А потом возвращаетесь через, три, пять, чрез год, и каждый раз говорите: я у вас купил три года назад вот я еще раз плачу… А потом еще заплатите через месяц, еще, еще и так далее… Скажите, будете это делать? Возвращаться, и каждый раз платить за то, за что уже один раз заплатили? Нет? Вот тоже самое и жалость… Мы каждый раз платим своей жизненной энергией за те события, которых уже нет…
Как в этом случае быть? Очень тяжело… Это когда мощный поток негативной энергии бьет из тебя… и ты не можете никак его остановить… это настолько сильно что выше всех твоих сил… Пытаешься взять себя в руки… напрячь свою силу воли… Но все тщетно…
Попытаться прекратить это все равно, что встать поперек потока воды и попытаться перекрыть его собой… Это может просто тебя снести, полностью сорвет твою «крышу»… Поэтому в данном случае этот поток надо не перекрывать а перенаправлять в другое направление.
Как? Очень парадоксальный метод… мало оцененный… практически никем… в общем парадоксальный… Благодарить все те события что с тобой произошли и за то что ты делал… и за то что ты стал тем кто ты есть…
Если это не делать значить опровергать самого себя… говорить, что ты это не ты…
Надо принять себя таким какой ты есть… Да ты участвовал, да ты убивал на войне, но это было тогда… а ты есть сейчас…
Не нравится? Ну так, ты же ведь живешь… А значит надо и дальше продолжать жить, благодарить все события, всех тех врагов, благодаря которым ты получил жизненный опыт и стал тем кто ты есть…
Даже единожды благодарность… приносит… огромное облегчение, и как бы груз… снимается с плеч… Потому что это уже не вернуть… Благодарите все то что у вас случилось… Благодарите за то что остались живы… за то что вы выжили…
И только так можно пробиться… жить… и двигаться дальше…»
– Это все, – произнес доктор, останавливая запись. – Дальше идут стандартные тесты, вопросы, ответы…
Доктор – мужчина среднего возраста, поджарый, уверенный в себе как впрочем, все те, кто находился на закрытой базе в одном из глухих и отдаленном уголке нашей необъятной страны разговаривал с командиром этой самой базы – полковником чьего офицера сейчас они обсуждали. Их всех тех, кто уцелел после очередного задания, проверяли психологи на предмет устойчивости психики. И некоторые не выдерживали постоянных боев, и потерь серди товарищей… Как например очередная начавшаяся заварушка после казалось бы банального патрулирования территории вылившейся в настоящего боестолкновение с применение тяжелого стрелкового вооружения. Из отряда глубинной разведки, из тридцати бойцов вернулось только пятеро…
– И что все это значит? – полковник вопросительно посмотрел на доктора. – Что вы обо всем этом думаете?
– Если вкратце и не вдаваясь в подробности, то списывайте, – таков был вердикт доктора.
– Подробности! – выдохнул полковник, ожидавший другого ответа. – И максимально развернуто… Капитан один из лучших моих людей…
Глава 02. Алексей. Гражданка как она есть
– Ну, Леха, без тебя нам будет плохо! – сурового вида подполковник – заместитель командира части пожал руку Алексею и обнял его. – Не знаю, свидимся ли еще, поэтому говорю тебе, прощай! И не держи зла на генерала, он как мог, отстаивал тебя, но медицина.… Сам понимаешь, их решение окончательное и обжалованию не подлежит…
– Знаю, спасибо, – кратко ответил Алексей. – Прощайте…
Они стояли на перроне железнодорожного вокзала в маленьком городке на Севере страны, куда привез его на «Уазике» проводить заместитель командира части. Учитывая специфику их работы никаких проводов на базе не было. Просто был один офицер, и его не стало – такова жизнь.
– «На смену павшему бойцу приходит следующий боец, как к пуле поразившей цель другой несущий смерть свинец», – пришли на ум Алексею чьи-то слова. – «Ничего прорвемся… Всегда прорывался… И в детском доме и в учебке и на службе и вообще…»
