– Тебе чего?

– Виктория Александрова, извините, что вошла без приглашения, – сказала Валентина, – я стучала, но вы не слышали.

Вот, – она протянула коробку, – курьер просил передать вам лично в руки.

Абсолютно не стесняясь своего полуголого вида, демонстративно виляя бедрами, девчонка подошла к женщине и, не забирая коробку из ее рук, открыла крышку, на которой красовалась ласкающая глаз золотая надпись: «Christian Dior».

– Могут же когда хотят, – на ее блестящих, словно леденцы, губах заиграла победная улыбка.

Пошерудив бумагой, она выудила прозрачную полиэтиленовую упаковку, нетерпеливо разорвала ее зубами, вытащила то самое серебристое платье, а пакет кинула на пол. «Есть кому убрать». Умело балансируя на шпильках, девчонка продефилировала к большому зеркалу, что выполняло роль зрителя во время танцев и, приложив обновку к себе, кокетливо покрутись из стороны в сторону.

– Теперь это мое любимое платье, – она довольно улыбнулась своему отражению.

Виктория так говорила всякий раз, когда в ее гардеробе появлялась новая вещь. Правда, в фаворитах она была до тех пор, пока ее место не занимала другая. Вспомнив о домработнице, улыбка тотчас слетела с лица девчонки, она зыркнула на нее глазами и процедила сквозь зубы:

– Хватит пялиться, клади коробку и можешь быть свободна.

Валентина выполнила указание «царевны», подобрала с пола полиэтилен и вышла из комнаты. Закрыв за собой дверь, она укоризненно покачала головой, тяжело вздохнула и направилась к лестнице…

Спустя время наша героиня, довольная и счастливая вприпрыжку спустилась по лестнице на первый этаж и направилась на выход из дома. Проходя мимо зеркала в прихожей, она задержалась на минутку, окинула себя взглядом и осталась довольна. В рванных джинсах, куртке косухе и кедах на босу ногу, она выглядела, как хулиганка. Девушка сняла с запястья резинку, собрала волосы в высокий хвост и поправила пальчиком помаду. Еще раз осмотрела себя со всех сторон и, подмигнув отражению, пробормотала: «Очень даже симпатичная хулиганка». Чего чего, а уверенности в себе ей было не занимать. Она взялась за ручку, собираясь открыть дверь, как сзади раздался голос матери:

– Куда собралась, красавица?

«Черт, не успела». Девчонка цокнула языком от досады и разочарованно закатила глаза.

– Поеду с Машкой погулять, – обернувшись, сообщила она.

– Вика, нам нужно поговорить, – сказала Ольга Юрьевна, – пойдем в кабинет.

То что речь пойдет об учебе у девушки не было сомнений. А ей ох, как не хотелось сейчас разговаривать на эту тему.

– Ну, ма, давай в другой раз, – захныкала она жалобным голосом, – меня ждут.

– Ничего подождут. Я тебя надолго не задержу, – пообещала родительница и кивнула головой, призывая следовать за ней.

Конечно, девчонка могла не подчиниться, но ей жуть как не хотелось, чтобы мать пожаловалась отцу. Не тогда, когда Вика собиралась попросить у него деньги на очаровательные туфельки, которые тоже присмотрела в «Галерее». Согласитесь, негоже надевать платье от Диора под старые туфли. Хотя определение «старые» не совсем подходит к той обуви, что имелась в гардеробе девушки. Самыми долгожителями были золотистые лабутены, которые она надевала максимум три четыре раза с момента их приобретения.

Девчонка раздраженно фыркнула и, обессиленно уронив руки вдоль тела, поплелась за ней в кабинет. Она плюхнулась на диван, обтянутый тончайшей кожей молочного цвета, подобрав под себя ноги вместе с кедами и, откинув голову на спинку, уставилась на подсвеченный миллионами лампочек потолок. Ольга Юрьевна устроилась в кресле напротив, скрестив в лодыжках ноги и сложив руки на коленях.

«Ну вылитая училка».

– Наверное, ты уже поняла о чем я хочу с тобой поговорить? – спросила родительница.

– А то, – хмыкнула девчонка, продолжая рассматривать потолочную иллюминацию.

– Дочь, я понимаю, что школа закончилась, – сказала она, – но это не значит, что можно расслабляться. Впереди экзамены и мне не нравится, что ты совершенно к ним не готовишься.

– Ма, че ты так переживаешь за них? – девчонка оторвала голову от дивана и, нахмурившись, посмотрела на нее, – или тебе больше не о чем думать? – спросила она и тут же продолжила: – отец сказал, что все решит. Сдам я твои экзамены и все будет хо-ро-шо, – произнося последнее слово, Вика нарочно громко выделила интонацией каждый слог, словно тем самым хотела подчеркнуть, что именно так и будет.

– В том, что отец решит, я нисколько не сомневаюсь, – ухмыльнулась мать, – но образование нужно не ему, а тебе.

– Ты нарочно завела этот разговор, когда я собралась пойти погулять? – девушка возмущенно всплеснула руками, – неужели так важно говорить об этом сейчас? Я же тебе русским языком сказала, что меня Машка ждет, а ты мне всегда говорила, что некрасиво опаздывать. Обещаю, мы обязательно пообщаемся, но потом, – она вскочила, собираясь уходить, но родительница так посмотрела на нее, при этом хлопнув ладонью по подлокотнику, что Вика снова рухнула на диван.

– Мы еще не закончили, – продолжила Ольга Юрьевна, – дочь, ты взрослая девушка, хватит вести себя, как ребенок. Я скажу то, что хотела сказать, а ты, пока будешь гулять, возможно подумаешь над моими словами, – женщина наклонилась вперед, положив локти на бедра и вперила взгляд в нее, – понимаешь, Виктория, нельзя быть таким потребителем. Ты привыкла жить на всем готовом, знаешь, что папа решит любую твою проблему и исполнит любой каприз. Но это неправильно, так не должно быть. Ты должна научиться сама о себе заботиться, а для этого нужно образование. Современная жизнь такова, что без него никуда. Сегодня у тебя есть отец и мать, а ты представь на минутку, что будет, если завтра нас не станет? – спросила мать.

– Буду жить на наследство, – фыркнула девчонка.

Родительница вздохнула, покачала головой и снова продолжила:

– Наследство – это замечательно, но с твоими запросами, ты очень быстро его промотаешь, – ухмыльнулась она, – а потом что?

Вика ничего не ответила, лишь потупила взгляд и принялась рассматривать французский маникюр, как делала всегда, когда нервничала.

– Сейчас тебе предстоит сдать ЕГЭ, – напомнила мать, как будто дочь об этом забыла и поинтересовалась: – ты так до сих пор и не определилась куда хочешь поступать?

– Да мне по барабану, – вскинула голову девушка, – куда отец устроит, туда и пойду. Он пообещал, отправить меня учиться за границу.

– Тем более, – воскликнула женщина, – несмотря на то, что в иностранных вузах обучение платное, тебе по любому придется сдавать экзамены на английском языке. И даже если ты туда поступишь, тебе придется там жить самостоятельно и самой решать все свои вопросы. Папы уже не будет рядом.

– И что с того? – Виктория закатила глаза, – ну не будет папы, не будет тебя, главное, чтоб деньги были.

Ольга Юрьевна понимала, что разговаривать с дочерью, когда все ее мысли о гулянках, все равно что биться головой о стену. Женщина обреченно вздохнула и произнесла заветные для нее слова.

– Ладно, иди гуляй.

– Yes, – на радостях воскликнула девчонка и выбросила вверх сжатый кулак.

Она подорвалась с дивана, как ошпаренная, подлетела к матери, звонко чмокнула ее в щеку и понеслась к двери.

– В одиннадцать чтобы была дома, – бросила ей вслед мать, глядя, как задорно раскачивается при ходьбе ее хвост, – надеюсь, ты не забыла, что тебе еще нет восемнадцати? – спросила она, но ответа так и не услышала, потому как адресата уже и след простыл…

– Чертовы экзамены, – выругалась Виктория, выбежав из дома, – как же меня достала эта школа.

Но стоило только вдохнуть аромат цветущих деревьев, как плохое настроение рассеялось, как дым. Наступило ее любимое время года, душа пела и ликовала, и от избытка чувств хотелось прыгать и летать. Вика обожала весну, впереди было целое лето беззаботной жизни, а это значит ни тебе школы, ни вечно зудящих учителей – ничего! Конечно, она понимала, что в этом году лето будет другим. Сначала предстояло сдать эти ненавистные экзамены, а потом еще куда то поступать. Несмотря на постоянные материнские переживания и разговоры, девушка сильно не парилась по этом поводу. К чему лишние головные боли, если у нее есть всемогущий папа, который обо всем позаботится. Но тогда, стоя перед домом, где прошла большая часть ее счастливого детства, Виктория еще не знала, как непредсказуема и переменчива наша жизнь. Она постояла еще с минутку, а потом направилась по алее в сторону ворот, приплясывая под веселый трек певчих птиц.