Осознание происходящего было настолько сильным, что ему приходилось в прямом смысле себя сдерживать, ведь вся эта энергия, что курсировала в нем, не могла бы передаться через один гребаный поцелуй. И это убивало альфу. Ему хотелось все и сразу.

И начал он с того, что углубил поцелуй, одной рукой запутался в волосах и надавил на затылок девушки: ближе, интенсивней, глубже.

Все мое. Все. Мое. Моя.

Её руки обвили его шею, едва не душа его в своих объятиях.

Все мое. Все. Мое. Мой.

───────────────

В одной из его темных фантазий он уже связал их узлом, когда они поднимались по лестнице. Альфа представлял, как глубоко будет в ней, как тепло окружит его плоть, но омега оказалась слишком проворной. Надо отдать ему должное — Бен позволил ей убежать. В этом жесте было выражение его власти — даже не позволив заключить её в объятия она оставалась его омегой — он демонстрировал свое полное доверие.

Перед тем, как пойти следом за своей парой, Кайло выдохнул, перевел дух, и оперся о стену, прочищая мозги. Мужчина пытался вспомнить, забыл ли он что-то важное? Еда, вода, гнездо? Узел! Переспрашивая себя, Бен, кажется, счел, что все приготовления завершены — узелузелузел — и он может последовать за парой. Узел!

Прежде, чем открыть двери в их спальню, он ощутил волнение, смешанное с коварством — её не было в той комнате. Не сегодня. Потому что она… узелузелузел.

Бен развернулся на пятках и зашагал к другой двери — детской. Вот оно что. Она готова. Готова принять его семя, зачать, стать матерью. Узел!

Это было так удивительно, так возбуждающе и настолько крышесносно, что альфа замер, увидев, как его женщина приветствовала свою пару. Она знала, что он знал.

Рей не просто лежала в уютном гнезде, а была готова к спариванию в самой удобной позе, чтобы зачать, с пятном между ног. Бен не мог вспомнить, когда омега покидала их комнату, но был этому рад, такого зрелища стоило ожидать все это гребаное время.

Девушка желала, как и он, впрочем, поддаться этому животному влечению, отпустить человечность и стать тем, кем они были изначально: парой — диадой.

Омега.

Его омега.

Он пересек комнату настолько быстро, насколько это было возможно и… Узелузелузел. Нет, не снял штаны, чтобы сразу же вставить, а коснулся огрубевшими пальцами выставленных на обозрение ягодиц, чтобы ощутить, что это не видение Силы. Вот они — пришли к точке, где их уже никто не разделит. Касание к коже вызвало волнение — она была слишком чувствительная, уже готовая без любой подготовки. Хорошая омега, готовая быть запертой узлом. Понести от нашего узла. Узелузелузел.

Вот так все и случилось в первый раз этим днем. Он провел ладонью от ягодиц, продолжая неспешное движение по спине, и остановился на своей метке в основании шеи. Одну руку он выставил для поддержания баланса, пока водил носом вокруг заветной метки.

Этот запах. Её неизмененный запах дарил ощущение уюта, и он даже не заметил, как приспустил штаны вместе с бельем.

Все должно было быть так с самого начала. Она его и то, как он за несколько толчков полностью вошел, это подтверждало: только мое.

Выдохи, перераставшие во вскрики, были лучшей мелодией для альфы, что заполучил свою готовую к спариванию омегу.

Бен начал медленно водить бедрами, позволяя себе и ей ощутить всю палитру единения, дать перевести дух и возможность приспособиться. Недолго, ведь время терпения уже прошло. Он ждал годы, месяцы, дни, часы и даже эти последние долбаные минуты. Он справился с заданием, и теперь пришел черед брать все, чего он, нет, они хотели.

───────────────

Это было так просто. Чувствовать — наконец-то — как узел терся о её стенки, как она едва покачивалась — колени подводили — дрожали. Он бы не позволил ей упасть, придерживал бы Рей за бедро и живот.

Бен провел ладонью от пупка к самому центру, ощущая, как кожа становится горячее. Слегка изменив свое положение, он случайно чуть-чуть дернулся — молодая омега шикнула, и мужчина вернулся к изначальному положению — накрыл своим торсом хрупкое тело самки. Он в этот момент был полностью в ее распоряжении: она была той, что превращала фантазию в реальность, и как самцу ему необходимо было обеспечить все, что Рей пожелает для зачатия. Даже если бы она приказала немедленно зажарить порга, он бы это сделал, ладно, не он, а дроид, ведь покидать её лоно мужчина никак не планировал в ближайшее время.

Кайло провел дорожку поцелуев-клевков по плечам и спине, уделив особое внимание его метке на ней. Они были в той же позиции, когда он впервые выбил из нее признание, что она хочет его как свою альфу. Но это было так давно, в другой Вселенной, где они ссорились и друг с другом сражались: на Илуме, во время форсбонда или случайных стычек, но не сейчас.

Сегодня ему не приходилось искушать её, чтобы получить крупицы взаимности во время течки, но было кое-что, что заставляло его член содрогаться, наполняя лоно плодовитой омеги:

— Может, даже сейчас, когда ты так сильно меня сжимаешь…

Рей попыталась прогнуться, но одна рука на животе придержала её в изначальной позиции. Он что-то успокаивающе прошептал, предостерегая от движения, и потерся о её висок.

— Моя миленькая омега будет так прекрасна с потомством внутри…

Картинка, как её раздуло от двух, нет, лучше трёх детенышей губила его рассудок. Как бы они толкались в его руку, а в Силе было бы столько светлых огоньков, какими стали бы её груди, готовые дать лучшее молоко своим детям. А нам, альфе?

— Аль…

Кажется не один он представлял, как это будет, их семейная жизнь с потомством: с дроидами-няньками, хныканьем, касаниями и любовью к детенышам. Не без усталости и с размытыми поначалу границами, когда не знаешь, где ты, а где ребенок. Но одна мысль, что его с Рей продолжение пойдет дальше их, достигнет того, чего им не под силу, заставляло его уже сейчас желать быть снова готовым вбиваться в неё.

Даже когда узел рассоединил их, он не собирался покидать тело. Минута превращалась в две, а он не хотел отпускать свою фантазию: трёх детёнышей за одну беременность.

— Бен, — она так слабо прошептала его имя, едва не хрипя, будто утратила голос.

Мужчина выскользнул, чтобы лучше рассмотреть лицо омеги. Она засыпала — устала, и он бережно уложил её рядом с собой, следя, чтобы ни одной капли его спермы не вытекло из омеги. Некоторые призраки форсъюзеров были бы разгневаны тем, как он использовал Силу, но Бен не мог рисковать, а каждый раз запихивать внутрь пальцами вытекающую сперму было бы совсем неудобно. Тем более, когда он был занят любованием тем, как свет луны озарял их тела через открытое окно. Она была так прекрасна, его омега, так подходящая ему омега, что он просто не мог быть уверен, что можно ли быть еще больше счастливым в этот миг: девушка доверила стеречь её сон.

Правда, потом мочевой пузырь Рей выиграл бой против уютного лежания в гнезде. Но ничего, после уборной у Бена появилась причина вновь её наполнить.

Она больше никогда не будет пустой, ни внутри, ни в Силе.

───────────────

Он был зол. Очень зол, что его семя вновь стекало по бедру, а не находилось в ней.

Кайло не выдержал и нет, — не притянул её Силой к себе, а поймал на входе в комнату и заявил о своем праве у стены. Поверхность не должна была ранить спину Рей, материал выбирался под детей и был спокойного бежевого цвета: не слишком яркий, так, чтобы на стене потом можно было рисовать.

Эти стены будут разрисованы нашим потомством.

Было несколько неудобно из-за разницы в росте, но, крифф, зачем быть сильным форсъюзером, если ты не можешь использовать Силу, как тебе вздумается? Она была едва не выше него, держась за мужские плечи для равновесия. Он лишь направлял её — вверх-вниз — придерживая по бокам. Узелузелузел.

Альфа мог думать только о об одном — зачатии. Его фантазии, видения и просто животные нефильтрованные желания переполняли каждую клеточку. Бен не думал о том, что лежа было бы удобней, чем стоя, он не понимал того, что Рей зажата между стеной и ним, имел значение только узел, и он вот-вот настигнет их.