Он поставил поднос с едой и напитком рядом с кроватью, а сам опустился на пол — сел на колени. Кайло смотрел снизу вверх, как нашкодивший порг. Да, он виноват, что измотал её, но если быть откровенным, он не жалел ни об одном укусе, ни об одном синяке — напротив, его альфа-сущность была рада тому, как он пометил её, жаль, что в ней не прижилось его семя, но пережитое удовольствие стоило всех затраченных усилий.
И все же он бы слишком большим, чтобы сидеть на полу, ему нужно было положить подбородок на матрас, чтобы хоть как-то казаться ниже девушки. В его наблюдении не было никакого умысла. Он рассматривал очерченную простыней фигуру, сравнивая её с горным хребтом: такое же совершенно прекрасное создание природы.
Правда, немного погодя он уже был не прочь потянуть простыню и оголить помеченную им кожу.
───────────────
Прохладный воздух щекотал открытое лицо. Прикрыв глаза, Бен вдохнул через нос и сморщил его — воздух на улице наполнялся их с Рей запахом. Он только наш, никто более извне не дополнит его.
Иначе и не могло быть, гон закончился всего несколько дней назад, и их запах был еще един. Не менее удивительно и то, как у Рей хватило сегодня сил выбраться на улицу. В ней все еще было столько всего от него — даже внутри, но Бен с прискорбием отметил, что как бы ни пытался, не ощущал изменения в её запахе, которое ждет каждый альфа после гона: когда через запах тело омеги сообщало, что оно занято и творит волшебство создания жизни. В дальней части его души теплилась надежда, что запах изменится немного позже…
Измененный запах при беременности отличался от того, которым альфа покрывал свою пару. Запах омеги кардинально менялся. Для других демилюдей он мог быть даже неприятным, но для своего партнера это будто… Что «будто», Кайло еще не знал. Он слышал и читал об этом на занятиях по биологии от С-3РО, но сам еще не ощущал этого. Как бы ни хотелось, но придется подождать до течки, которая, скорее всего, совпадет со следующим гоном.
Бена окатила волна удовольствия: он был рядом с парой так долго, в безопасном месте, где он делал её счастливой, и поэтому природа согласовала их циклы. Впервые в жизни ему не нужно переживать за наследие Скайуокеров, а просто быть частью своей собственной семьи — частью жизни Рей.
───────────────
Рей оглянулась по сторонам: вдалеке черные ветки деревьев разделяли светло-серое, едва не белое, небо и землю, укрытую снегом. Рядом не было полутонов или других ярких отвлекающих цветов. Белый очищал картинку, но был достаточно нежным — не слепил. И в этом окружении Рей почувствовала ясность.
Ясную любовь к этому моменту: она в теплой одежде, укутанная в шарф, что пах Беном. Ничего удивительного, учитывая, что она его одолжила, по сути, украла, когда Соло улетал на одну из миссий.
Рей безмятежно бродила среди снега на территории её дома — гнезда — и наслаждалась прогулкой со своей парой. Тревоги о будущем отпустили омегу на этот краткий миг, и она была просто счастлива находиться здесь, чувствовала истинную благодарность за возможность вот так кружить вокруг своей оси, смеяться и падать на спину, погружаясь в снег, но при этом не намокая и не ощущая холода.
Если бы Рей была немного внимательней, она бы ощутила, как радовало Бена её поведение, как незаметно для себя он наслаждался её забавами, будто наблюдал за олененком, познающим мир: это было по-настоящему, искренне и так по-домашнему. Ни его, ни её не тревожил внешний мир, и они могли насладиться мелкими радостями без оглядки на время.
И это озорное поведение было заразительным. Да, ведь иначе как можно объяснить то, что Рей хитростью повалила альфу: тот споткнулся о камень позади. Как можно было поверить, что воин, выживший в стольких битвах, так легко бы упал? Тем более, стоило учесть, что по странному стечению обстоятельств девушка упала вместе с ним.
За шиворот попало немного снега, но это того стоило: увидеть вблизи лицо своей омеги. Они затаили дыхание, ощущая близость, не сексуальное напряжение, а касание в Силе, бесконтактно, но так явственно.
Это длилось недолго, но ощутимо, пара успела мысленно проследить, какой путь они прошли вместе: от врагов на заснеженном Илуме к улыбающейся паре в снегу. Кроме улыбки был смех, и нашлось место даже битве со снежками.
Бен научил Рей лепить шарики, а потом девушка на полную мощность использовала новое оружие против учителя. Но, кажется, темный форсъюзер не особо огорчился, что его ученица так быстро превзошла его в этом виде сражения. Было куда важнее, что они беззаботно проводили время, а не пытались друг друга убить по-настоящему.
Такие забавы утомляли, но они же освобождали застоявшуюся энергию. Бен обнял Рей сзади, чтобы обезвредить девушку — живое воплощение инструмента для создания снежков.
Они простояли так больше минуты: выравнивали дыхание. Но кроме этого в Силе витало нечто, в чем одному из них нужно было признаться. Разве не в этом суть уважения: один ждал, пока другая найдет в себе смелость объясниться?
— Я боюсь, — мужчина позади замер, не желая упустить что-то важное. — Того, что нас ждет.
Пар поднимался вверх от её слов, и она ощутила теплое дыхание сбоку, а потом Бен уткнулся ей в плечо, позволяя Рей выговориться.
— Я боюсь, что не справляюсь, как омега, как… мне можно доверить уход за детьми. Я не умею заботиться о других, даже за растениями ухаживаю при помощи дроида, и я так долго была одна… Я… — и это признание далось ей тяжело. — Я боюсь, что моей привязанности к ним не хватит, чтобы полюбить и не оставить их одних. У меня нет примера родительской любви, и я так плохо понимаю в этом. Я боюсь быть плохой омегой, женой, матерью.
«Даже криффов теплый шарф я утащила у Бена, а не связала альфе сама».
Рей боялась больше всего на свете, что мужчина согласится с ней и посчитает её безнадежной. У неё так быстро билось сердце, что девушка думала списать это на недавние игры со снегом, однако…
— Но ты так хорошо заботишься обо мне, Рей.
Ее вздох можно было счесть едва ли не стоном боли — она подняла слишком болезненную для себя тему.
— Ты все еще числишься среди форсъюзеров Нового Ордена, однако сколько раз мы ругались дома из-за различных взглядов на Силу? Напомни мне, потому что я не припомню ни единого раза. Кто разделял со мной быт и ждал после вылазок? Ммм? — он сжал её в объятиях, показывая свой страх и боль. — Каждый раз я так боялся не застать тебя дома, узнать, что ты вернулась к джедаям, раскрыла наше гнездо.
Последнее вызвало волну негодования у Рей. Как альфа мог даже подумать, что она предаст огласке место, столь безопасное для неё, для… её семьи.
— И мы справимся, — он поднял голову и прошептал эти сокровенные слова в ухо девушки. — Иногда мне тоже страшно представить, как это все будет происходить, но от этого я не хочу меньше…, — чего именно, он не произнес, а вместо этого обнял Рей за живот, слегка гладя место, где будут расти их будущие дети. Да, дети, он стойко верил, что их будет больше, чем один. — Мы научимся всему, что нужно, и они нам сами подскажут, в чем нуждаются. Ты прекрасная омега, Рей. Прекрасный человек, и твои страхи только подтверждают это — ты боишься слишком мало любить, и это уже забота о них. А ведь их даже нет в твоем животике.
В такую погоду нельзя плакать на улице, но Рей не сдержалась. Конечно, он обнял её, и омега уткнулась в теплую и такую надёжную грудь своего альфы. Он поддержал её, поддерживает и, наверное, всегда будет на её стороне.
Бен был так надежен, как ничто и никто в этом мире, и это было так привлекательно, так завораживающе. Подобное можно заметить только вблизи, когда живешь с человеком рядом, тогда все маски сняты и статус неважен, оголяются души.
Где-то за пределами их планеты Новая Республика ведет войну с Первым орденом, где-то орден Скайоукера пытается доказать, что они не экстремисты. И среди всего хаоса у них есть право на счастье. Рей выжила на планете-свалке, прошла жесткую учебу, выиграла десятки сложных битв и приняла множество важных решений, чтобы оказаться в этом месте: вместе с Беном за границей установленных правил — дома.
