— Предгоновое состояние, рекомендуется покинуть скопление совместимых видов в течение пяти дней.
Вот как. Рей ощутила прилив нежных чувств. Ей раньше не доводилось видеть своего альфу за несколько недель до гона, поэтому она не придала должного внимания этим ухаживаниям, о которых иногда читала в голороманах.
Альфа добивается тебя, даже после того, как пометил и заселил в свой дом.
Это было волнительно, но кроме результатов, Рей еще обратила внимание на дату. Прошло меньше трех месяцев с её течки — период сократился. Находясь в постоянной близости к своей меченой паре, они приближались к совместному гону и течке, и адепт Силы уже должна была быть готова, что её следующий фертильный период начнется раньше, чем через полгода.
Рей сглотнула и сжала ладони. У неё остается все меньше времени, прежде, чем биология решит все за них: скорее всего она понесет, как только их циклы совпадут, даже с супрессантами оставалась большая вероятность зачатия.
С одной стороны, происходящее отдавало горечью, она не могла себя представить в роли матери: заботиться о таком крошечном и настолько зависящем от нее существе. Правда, стоило ли ей жаловаться? Бен предоставил ей столько личного пространства, что глупо было бы сердиться на альфу сейчас.
И надо признать, Кайло куда спокойней принимал информацию, она долгое время была вспыльчива в вопросе уз, но напряженная ситуация вокруг орденов тому безусловно способствовала. Да, Рей привыкла к нему за это время и, возможно, через год-два сама бы уже желала иметь детей, но сам факт того, что не она принимает решение, заставлял мусорщицу из Джакку в ней печалиться. Возможно, она ужасная омега, раз не может следовать желанию альфы и собственного тела. У неё было достаточно времени, но она все еще не хотела делать окончательного выбора.
Кстати, об альфах, стоило ей осознать сложившуюся ситуацию, как в комнату вошел Бен.
Рей снова сглотнула и побоялась обернуться. Форсъюзер избегала этой комнаты, что была по соседству с их спальней. Она все еще была пустой, но, конечно же, омега не могла забыть, почему меддроид находился именно здесь: это ведь будущая детская.
Запах мужчины наполнил её легкие. Бен приобнял свою пару и терся носом о её макушку — успокаивал: конечно же, альфа учуял витавшую вокруг неё тревогу и страдание. Ухаживание перед гоном удивительный феномен: мужчина под два метра больше похож на детеныша лот-кота, чем хищника, способного взять все, чего бы он ни хотел. Он ждал одобрения, пытался быть уважительным и берег ее, как будто она уже была беременна. Не сказать, что это было плохо, но все равно как-то необычно.
У Рей все чаще появляется желание скрыться, спрятаться, вызвать волнение в Бене и понаблюдать, как её тревожный альфа будет искать свою пару, будто потерянный малыш, как пустится в погоню за ней, словно порг, настоятельно желающий ласки от хозяина. Хотелось иногда даже разозлить его, чтобы увидеть, как эта нежность трансформируется в гнев и страсть.
И поэтому Рей сделала шаг вперед, ослабляя хватку Бена, всего на секунду, потому что альфа рычит и снова обнимает её — сильнее. Его дыхание стало тяжелее. Мое.
И Рей признается себе, что ей нравится дразнить своего мужчину. Ведомая этим желанием, она обернулась в его объятьях, будто убеждала: да, вся твоя. Поцеловала подбородок и прижалась к нему, пока мужская хватка не ослабла и альфа не поддался ласке: растаял и обрадовался.
Омега ловко выскользнула и покинула комнату до того, как черные зрачки успели скрыть радужку глаза и отреагировать на отсутствие источника родного запаха.
Рей не жалеет о своем решении, даже когда выступают синяки и места укусов начинают болеть. Ведь оно того стоило. Стоило быть прижатой к двери, стене, полу, а после быть укрытой его телом и помеченной запахом и укусами альфы. Обещания, сказанные хриплым голосом, того стоили, чтобы вызвать желаемую Рей гневную реакцию. И омега призналась себе, что не против повторить этот забег, в котором так приятно быть проигравшей.
Дроид-уборщик еще долго возмущался тому, как сложно очистить ковер от субстанций хозяев.
───────────────
Рей не сразу понимает мотивы Кайло тщательно исследовать дом на наличие грязи. Повышенный интерес к чистоте - это неплохо, вот только немного позже Рей осознает, что дело не в количестве пыли.
Вот прямо сейчас она наблюдает, как альфа на кухне находит её тайник с таблетками и опасно рычит от злости. Крифф… Но вместо того, чтобы огрызнуться, он вытаскивает таблетки из герметичной упаковки и крошит их в кулаке на её же глазах, а потом получившийся порошок стряхивает на пол. Да, дело совсем не в уборке.
Осталось еще два дня и постепенно альфа-агрессия начинала брать вверх, ухаживания становились более активными. Бен менее охотно отпускал от себя Рей и при любой возможности желал, едва не требовал, чтобы омега находилась как можно ближе к нему. Его попытки залезть ей под одежду она хитростями останавливала: не стоило торопить его безумие, которое придет с гоном.
И пока альфа не переходил черту — грубость сменялась трепетом — если омега позволяла кусать себя за метку. Ему будто была необходима эта фиксация на её теле, доказательство, что она принадлежит исключительно ему.
И взамен на теплые объятия в холодный сезон, Рей соглашалась принимать эту необходимость альфы в постоянном контакте с его меченой омегой. В последнюю ночь перед гоном девушка будто хотела отоспаться на неделю вперед, однако, как назло, сон никак не хотел смиловаться над ней.
Поэтому она слушала биение сердца своей пары и думала, успеет ли завтра принять душ и поесть, или Бен с самого утра потребует её тело, ведь твердый член уже касался её бедра и сложно было сказать, как будет реагировать альфа через несколько часов.
Рядом с Беном она начала терять контроль, и постепенно в голову закрадывалась мысль, а не нагрянула ли её течка преждевременно. Анализы были отрицательными, но кто мог быть до конца уверен в этом. Это были необоснованные страхи, но они завладевали форсъюзером.
Рей постепенно попадала в водоворот паники. И мирное сердцебиение Бена было единственным, что возвращало её к разуму. Пара рядом, что бы ни случилось, альфа позаботится о тебе. Он так хорошо позаботится о тебе и потомстве. Всегда.
───────────────
Первое проникновение всегда подводило его к грани. Это было так ярко и сакрально, что казалось, еще немного и сердце не выдержит и распадется на сотню кусочков, на неисчислимое количество атомов.
Будто никакая часть его не сойдёт с ума от ощущений, как мышцы идеально обволакивают член, как он медленно скользит, и нет сомнений, что только он один обладал, обладает и будет обладать этим мгновением: когда Рей такая мягкая, такая приветливая и такая теплая. Бен мог потеряться в этом мгновении: потерять нить своего существования и был бы не так уж и прочь это сделать.
Мужчине нужно несколько мгновений, чтобы вернуть четкость зрения и большим пальцем провести линию по метке: только его. Альфа в нем так горд, что шрам в основании шеи всегда будет обозначать владение, до смерти будет с омегой и никогда не позволит засомневаться, кому принадлежит Рей.
Нет, Кайло не специально тер её метку той же рукой, на которой остался след от укуса омеги. Его такая непокорная пара первая его клеймила, первая заявила свои права на самца. И стон, приглушенный подушкой, будто подтверждал это: её согласие.
Да, только он мог обуздать её, вытрахать непокорность и заставить так сладко и протяжно стонать его имя вперемешку с хаттскими матами. Только из-за него даже не в течке она такая скользкая и так восхитительно чувствуется внутри. Скользкая, но в то же время будто не особо хочет выпускать его — не может отрицать своего желания быть под ним, с ним.
Что может быть лучше, чем это?
Разве что чувство единства, когда он знает: они неделимы. Нет грани между ним и ею, и дело не в узле или том, как она стискивает его внутри, не в том, что сперма заперта внутри неё и нет того отвратительного запаха супрессантов. Практически нет, только слабые нотки, будто солёность на кончике языка.
