Десятый, блин, раз!

Исполнитель пел о демонах, которых нужно держать на привязи, а я с яростью взирала на экран смартфона, яро желая обратного: спустить всех адовых демонов на одного сероглазого паршивца.

— Что надо?! — рявкнула в трубку, с целью исполнить желанное.

— Я тоже скучал, Китти-Кэт, — промурлыкал музыкантишка и, не дав опомниться, сразу же наехал: — Сватова, я, конечно, помню о твоей неадекватности, но почему на звонки не отвечаешь?

— Я спала, — вместо ожидаемого нападения, я почему-то стала защищаться. — Представь себе, Краснов, некоторые люди предпочитают отдыхать по выходным, а не доставать других! Попробуй как-нибудь, может, понравится.

— Все две недели спала? — ехидно поинтересовались в ответ, проигнорировав мой упрек.

— Я же не виновата, что кто-то постоянно звонит не вовремя, Краснов.

— Просто кто-то постоянно включает игнор, Сватова, — передразнил музикантишка. — Ладно, Спящая красавица, ты где?

— А где может быть человек, которого только что разбудили? — язвительно отозвалась я.

— Хорошо, тогда собирайся и спускайся, — спокойненько потребовал «властный и опасный». А я, сбитая с толку внезапным поворотом судьбы, резко подскочила с кровати и бросилась к окну.

— Это тебе Краснов надо спуститься, — спустя минуту отозвалась я, убедившись, что знакомого белого внедорожника во дворе общежития не наблюдалось. — С чего ты взял, что я дома? Может, я вообще в другой город уехала?

— Да-а? Как интересно, — скептически протянул Пашка. Красиво так, с придыханием. — А вот Анна Витальевна утверждает, что «Катенька» дома. «Как пришла под утро так и не выходила», — копируя тон второй нашей вахтерши, проворковал Краснов.

Еще одна находка для шпиона выискалась! Вот после такого и поддерживай «увлекательные» разговоры об артрите и радикулите в шесть утра.

— И где же это «Катенька» по ночам пропадает? — всё тем же тоном спросил музыкант.

— Где надо там и пропадает, — раздраженно ответила я. И, смекнув, что воевать бессмысленно, решила сдаться в плен врагу добровольно: — Ладно, Краснов, что с тобой поделаешь…Жди меня и я спущусь, только очень жди, — исковеркала знаменитые строки.

— Хорошо, — одобрил парень, и когда я уже собиралась сбросить вызов, вдруг позвал: — Китти-Кэт?

— Ну что еще?

— Я готов прождать тебя вечность и века. Знаю, мы пойдем с тобой об руку рука. Только, милая моя, выходи скорей. Без тебя эта весна — сотни январей.

— Позер, — фыркнула в ответ.

— Ты улыбаешься.

— А ты — выпендриваешься.

— Чтобы ты улыбалась.

— Я польщена.

— Китти-Кэт, спускайся уже.

— Хорошо, — легко согласилась я, не переставая улыбаться.

На душе и вправду было хорошо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пашка сочинял.

Стоило взглянуть на музыканта, что сидел, устроившись с ногами на подоконной скамье, как в голове тут же всплывали знакомые еще с юности повадки: губы, что беззвучно произносят строчку за строчкой; морщинка, которая то и дело пролегает меж черных бровей; и целая вселенная в серых глазах.

Теперь вселенная пряталась за зеркальными очками-авиаторами, а вместо шариковой ручки в правой руке был зажат стилус, что то и дело порхал по экрану смартфона.

«И зачем он пришел?» — я по новой взглянула на парня, задвинув на задворки сознания воспоминания о друге детства. Передо мной сидел известный музыкант. Кумир, о котором мечтают миллионы поклонниц. Красивый, успешный, богатый…

«…Пашка!» — пронеслось в мыслях, стоило парню заметить меня и улыбнуться.

Открыто и обезоруживающе. Как мог улыбаться только он.

— Привет, Китти-Кэт, — музыкант ловко спрыгнул с лавки, и, подхватив рюкзак, подошел ко мне, обдавая уже знакомым запахом северного ветра.

— Привет! — улыбнулась в ответ, посылая к черту сомнения.

Но следующая реплика Краснова быстро вышибла романтичный бред из моей головы:

— Сватова, ты зачем платье надела? — и ручкой так демонстративно за лиловый воротничок подергал.

У меня в свою очередь дернулся глаз.

Перед внутренним взором пронеслись все двадцать минут сборов. Десять из которых я потратила на решение извечной дилеммы: что надеть? И, поддавшись тому же романтичному бреду, остановила выбор на лиловом платье в стиле бейби-долл, которое одолжила у Кузнецовой.

— А что, надо было голой приходить? — съязвила на наглость.

— Хм… — парень в секунду прошелся по мне оценивающим взглядом, делая вид, будто всерьез расценивает предложение.

— Краснов… — предупреждающе протянула, готовясь в любой момент развернуться и уйти.

— Ну, хоть куртка и кеды есть, — заключил музыкант, и, потянув за лямку моего рюкзака, скомандовал: — Ладно, Китти-Кэт, пойдем. Я придумал кое-что интересное.

Пустые окна, пустые души,

Наш мир отчаянно простужен,

Он весь истерзан и изнеможен,

И люди тоже…

Они давно больны душою,

Им чужд покой, им нужно море…

…бензина, золота, алмазов.

Им чужда жизнь, им мир протезом.

«Он тут что, сольник решил устроить?» — я отпила кофе, вслушиваясь в размеренный перестук колес, на который накладывался Пашкин голос.

Любопытно, что для среднестатического человека вмещает понятие «кое-что интересное»? Поход в зоопарк? Парк аттракционов? Полет на воздушном шаре? Уверенна, что у большинства людей это выражение ассоциируется с каким-то приятным и увлекательным времяпровождением.

У большинства, но не у Краснова. Он же у нас нетипичный.

Интересным для солиста «Меридианов» оказался…общественный транспорт. Видите ли, звездный мальчик уморился разъезжать в дорогих тачках и захотел вспомнить как оно — быть простым смертным обреченным на ежедневную борьбу за пустующее место в вагоне метро.

Собственно наше увлекательное турне началось именно с подземки. Благо, в канун майских праздников, было не так многолюдно, как в будние дни. И мы добирались до железнодорожного вокзала в условиях повышенного комфорта, то есть сидя. Впрочем, с электричкой, в которой по гениальной задумке Краснова мы ехали неведомо куда, тоже проблем не возникло. Хотя, с каждой новой остановкой людей в вагоне прибавляло.

Все маски, тени, приведенья,

Все храмы, лики и владенья…

Всё ложь и фальшь.

Всё ад и черти.

Наш дом — война! Прислужник смерти!

— Ого, да тут целый концерт! Смотри, как разошлись, — восхитился усатый мужчина, устраиваясь в кресле напротив.

— Было бы чему расходиться. Наверняка, сектанты какие-то, — не поддержала его, по всей видимости, жена, что заняла соседнее кресло.

Я осторожно обернулась в попытке разглядеть разношерстную компанию уличных гастролеров и конкретно одного сумасшедшего, что с воодушевлением лабал сейчас на гитаре и вот так запросто распевал на днях выпущенный сингл «Меридианов». Однако, стоило мне повернуться в сторону музыкантов, как я — в который раз! — наткнулась на серый взгляд и торжествующую ухмылку.

«Он что, специально меня подлавливает?» — зубы скрипнули от досады. Складывалось впечатление, что Пашка вел собственную игру, и я заведомо в ней проигрывала.

Разозлившись, я перебралась на место возле окна, ранее занятое Красновым. Едва в вагоне заслышались высокие гитарные аккорды, музыканта как ветром сдуло.

«Я сейчас», — бросил он мне напоследок, второпях допивая свой кофе.

Красновское «сейчас» длилось уже полчаса. И неимоверно раздражало.

Герой убьет. Правитель купит.

Наш мир — обман, а бог — преступник.

Над нами нет границ и судей.

Ты видишь грех, мы — правосудье!