– А почему вы думаете, что это наш случай? – перебил профессора Игорь, – может быть это по медицинской части, просто врачи не разобрались?

– Может быть, – по тону Михаила Александровича не трудно было догадаться, что сам он в это не верит, – может быть и так, вот только, помимо «исчезновений», примерно в то же время, местные жители стали аномалии замечать. Нет, ни чего такого ярко выраженного, – тут же спохватился профессор, видимо глаза округлились и заблестели не только у меня, – по мелочам. Местный механик рассказал председателю о необычном звуковом феномене, который он испытал, когда чинил мотор в комбайне. С его слов – провозился он долго, но все же нашел неисправность и устранил ее. Комбайн работал, грохотал, будь-здоров, как мне рассказали по телефону, он его работающим и оставил, на холостом ходу, а сам от грохота в сторону отошел, перекурить. Он отошел не дальше, чем на десять шагов от работающего комбайна и тут грохот смолк. Сначала он подумал, что заглох-то мотор, повернулся, чтобы подойти и посмотреть в чем там дело, сделал два-три шага обратно и снова в закрытом помещении по ушам грохот работающего комбайна ударил. Не услышать работающий комбайн невозможно, я, правда, сам не проверял, но мне так кажется, тем более, с десяти шагов. И другой местный житель рассказывал, что обнаружил свой сарай на заднем дворе весь покрытый пылью и паутиной, как будто туда уже много лет никто не заходил, а с его слов, он только утром туда после поливки шланги складывал. Да-да, я понимаю, как все это выглядит по-вашему и не спорю, возможно кто-то из рассказывающих был не совсем адекватен, а другому просто померещилось, но, если свести все эти случаи воедино, то получается крайне неприглядная картина, которая, на мой взгляд, требует немедленного нашего вмешательства. Ну, что скажете?

Профессор остановился и перевел дух, все молчали, пытаясь мысленно представить жуткую картину – неподвижно стоящих людей, смотрящих в пустоту.

– У нас есть предположения о том, что могло спровоцировать эти явления? – прервал молчание Игорь.

– Кое-какие предположения имеются, – Михаил Александрович поднял толстую папку, лежавшую у него на коленях и положил на стол.

В папке лежали листы бумаги, судя по качеству печати, напечатанные на обычном цветном принтере. Профессор вынул сразу несколько листов и разложил их на столе перед нами, все молча изучали увиденное. Собственно, ничего необычного на распечатанных фотографиях я не заметил – на фотографиях было видно старую деревянную церквушку, расположенную на фоне редколесья.

– Это тот самый поселок Першино, – пояснил Семенихин, -фотография сделана еще до войны, примерно 1930 – 1940 годы. В каком году была построена эта церковь мне, пока, выяснить не удалось, собственно, как и установить точную дату, когда было основано Першинское поселение, но вот что важно, – профессор вынул из ящика стола большое увеличительное стекло на толстой, блестящей ручке и протянул его нам, – вот, возьмите и взгляните сами.

Антон сидел ближе всех к профессору и первым завладел увеличительным стеклом. Он долго рассматривал распечатанный снимок, морща лоб и щура левый глаз, наконец он сдался.

– А что мы ищем?

Профессор поморщился, несколько раздосадованный невнимательностью Антона, видимо он хотел, чтобы мы сами что-то заметили, не подверженные влиянию чужого мнения. Он обвел карандашом небольшой участок, диаметром с пятак, на распечатанном фотоснимке и постучал по нему карандашом.

– Смотри сюда, Антоша, что ты видишь?

Мы с Игорем переглянулись, пытаясь подавить улыбки, Костик выпучил глаза и попытался надуть живот, Антон немного покраснел. Была у профессора такая привычка – когда он хотел что-либо объяснить для студентов, так сказать, натолкнуть на мысль, он забывался и называл уточняемый материал, названия научных терминов и сами имена и фамилии студентов, до кучи, уменьшительными именами. Порой у него выходило очень забавно, особенно учитывая тот факт, что в остальное время профессор со студентами держался с присущим ему уважением, в разговоре часто переходил подчеркнуто-вежливо на имя – отчество. Антон, видимо, еще не успел познакомиться с этой чертой характера Михаила Александровича. Ну и кто теперь здесь лишний? – ехидно подумал я, впрочем, Антон быстро справился со смущением и разглядев что-то ответил:

– Похоже на дверь, видимо это боковой вход.

– Верно, – закивал Семенихин, – только вот тут, – он порылся среди бумаг, разложенных на столе и вынул нужную, – вот, это план здания. И вход тут один, ни каких боковых дверей на плане нет.

– И что с того? – Антон был упрямым, – этому плану уже черт-знает сколько лет, да и нарисован он, судя по всему, от руки. Без печати. Что это вообще за документ, как таковой? Мало-ли кто его чертил, могли просто забыть.

– Могли и забыть, – согласился профессор, – это самые старые фотографии нужного нам здания, которые мне удалось найти. Соглашусь, и качество снимков тут оставляет желать лучшего, и с этого ракурса невозможно понять дверь ли это, а если дверь, то куда ведет.

Увеличительное стекло осталось у Антона, а несколько листов с распечатанными фотографиями перешли на наш диван. Профессор извлек из папки другие листы и разложил их на столе.

– А теперь что ты скажешь?

Антон снова принялся разглядывать снимки.

– Это уже послевоенные фотографии, – пояснил профессор, – 1949 год, это точная дата. За годы войны поселок был почти под чистую разрушен, но кое-что, все же, осталось. Эта та же церквушка или часовня, не знаю, чем это здание в те годы считалось, на фотографии видно, что оно тоже пострадало. Вот тут, – профессор ткнул карандашом на обломки, запечатленные на фотографии, – был предбанник, то есть, вход в часовню. И где-то здесь, – он обвел круг на пустом месте снимка, – в довоенные годы была та дверь, о которой мы с тобой, Антон, спорили. А теперь что ты видишь?

Антон снова прищурил глаз и всмотрелся в снимок. В общем-то, я и со своего места видел, что на распечатанном изображении был подвал, заваленный обломками досок, видимо разлетевшимися от взрыва. У подвала были слишком прямые стены, последнее не оставляло сомнений – это был именно подвал, или погреб, вырытый человеческими стараниями, а не яма, в виде воронки от снаряда.

– Я думаю, что та дверь, – профессор указал карандашом в сторону первых снимков, которые теперь разглядывал Игорь, – вела в подвал, а подвал, в свою очередь, вел под церковь, и построено все это было еще в дореволюционные годы. А теперь самое интересное, что мне удалось выяснить по этому вопросу. Я покопался в городском архиве, мне разрешили ознакомиться с теми документами, которые по сей день лежат под грифом «совершенно секретно». Так вот, фотографии с этих документов делать мне строжайше запретили, но от руки я их переписал. Это записи НКВД, слышали о таком? – так вот, здесь говорится про 1942-ой год.

Зачитывая чужие заметки, профессор, даже, сменил интонацию и тембр голоса, наверное, так и нужно было читать военные донесения:

– Двадцать второе октября тысяча девятьсот сорок второго года. В восемнадцать часов ровно. Немецкая артиллерия обстреляла северо-западный участок в двадцати километрах от линии фронта. В восемнадцать часов сорок минут этого дня авиация противника совершила бомбардировку восточной линии фронта. В поселении П. сто пятьдесят девятая стрелковая дивизия понесла значительные потери. Есть погибшие и раненые среди гражданского населения. Разрушено здание школы и сельсовета. Госпиталь не пострадал. В девятнадцать часов сорок минут младший лейтенант государственной безопасности Бойстрюк А.В. в ходе совершаемого обхода близлежащей территории обнаружил здание заброшенной часовни. Рядом со здание есть воронка от взрыва, вызванная авиационным налетом противника. Само здание не пострадало. В ходе проведения работ по расчистке входа в здание был выявлен подземный туннель. Глубина туннеля не превышает восьми метров. В виду отсутствия осветительных приборов выяснить продолжительность туннелей и их назначение не представляется возможным. Укрепительные элементы у входа в туннели выглядят надежными. В виду изложенного, принимаю решение с двадцать третьего октября тысяча девятьсот сорок второго года использовать часть подземных туннелей под склад с боеприпасами. Младший лейтенант государственной безопасности Бойстрюк А.В.