Опасные острые когти дразнили нежную женскую кожу, исследуя разделенные складки её длинной юбки, делая зазор между одеждой и обнажая боковую часть её ноги.

На мгновение Эмма почувствовала легкие поцелуи на своей шее и вниз, к уже расстегнутому корсету.

Мягкий мех ковра под ней чувствовался так хорошо, когда она лежала на нем, будучи аккуратно уложенной Норманом. Она вспомнила, как положила голову на грудь Нормана, только чтобы почувствовать эту скрытую боль, исходящую от него, которая заставила Эмму повернуться к нему. Её руки мягко переместили его лицо от взгляда на огонь, горящий перед ними, к её лицу, всё ещё имея возможность видеть его смущенную, но нежную улыбку, прежде чем сомкнуться с его губами, когда она услышала удивленное мычание.

Это было почти отчаянной мерой с её стороны, отчасти потому, что это была единственная идея, которая могла отвлечь его от меланхоличного выражения, которое у него было, с другой стороны, просто из-за огромного желания сделать это.

Знала ли она, что делает? Даже понятия не имею. Что ещё хуже, шок Нормана не позволил ему ответить на прикосновение её губ, и Эмма не знала, что ещё делать, кроме как довериться своим инстинктам.

Её губы задержались еще на несколько секунд, прежде чем отступить, их губы всё ещё были слегка приоткрыты и дрожали от внезапного контакта. Эмма не могла не гордиться, увидев розовый румянец на его коже, которая поднялась, чтобы спрятаться под маской, закрывавшей верхнюю часть лица Нормана.

— Э-Эмма, что это было…? — хотя она не могла смотреть в глаза демона, она чувствовала, как они широко распахнулись, поскольку обычно спокойный наследник, казалось, был близок к тому, чтобы потерять сознание.

— Ты казался грустным… Я хотела отвлечь тебя, и, кажется, это сработало, — она улыбнулась, стараясь не обращать внимания на свою нервозность.

Он говорил, что одного её присутствия достаточно, чтобы помочь ему, верно? Поэтому она хотела быть как можно ближе к нему, она хотела сделать все возможное, чтобы сохранить улыбку на губах этого человека.

Ее руки скользнули по краю маски, чувствуя, как его дыхание касается ее кожи от их близости, испытывая искушение сломать стену, которая разделяла их.

Увидев, что она снова приближается к нему, Норман отвернулся, чувствуя, что она смотрит на него в замешательстве, но он должен был привести её в чувство.

— Эмма, послушай. Такой невинный человек, как ты, даже не мечтает о греховных мыслях, которыми владеет такое чудовище, как я. Демонов не так-то легко обуздать, когда дело доходит до этого… Ну, быть с кем-то.

На мгновение в комнате воцарилась тишина, и Норман собрал всю свою силу воли, чтобы не повернуться к Эмме. В последний раз они были такими, когда Эмма переехала к нему, и он не хотел возвращаться в ту неловкую атмосферу.

Однако, как обычно, Эмма нарушила молчание, заставив себя придвинуться ближе к нему, обняв его за плечи и уткнувшись лицом в шею Нормана, отказываясь покидать его.

— Ты доверяешь мне меньше, чем следовало бы, Норман, — она глубоко вздохнула, её вздох коснулся мягкого места на его шее, и по спине пробежала дрожь. Её рука нежно держала его, медленно двигаясь по телу, заставляя его сглотнуть, когда он почувствовал мягкий изгиб её груди. — Я хочу быть рядом с тобой… Я знаю, что могу взять все, что мне нужно.

— Так что, пожалуйста, Норман, доверься мне и не сдерживайся, — умоляла Эмма. Её слова оборвались, когда свободная рука демона мягко направила её лицо так, чтобы их губы оказались в удобном положении.

Поцелуй Нормана был таким же беспорядочным, как и её, но в нем всё ещё чувствовалось отчаяние, которое он испытывал, находясь рядом с ней. Грубые губы прижались к её губам, рука на её груди попыталась сжать ее, что привело к мягкому, приятному стону, к его большому удовлетворению.

Эмма вскрикнула от неожиданности, когда почувствовала большие когти демона на своей коже, но все же выгнулась, чтобы придвинуться ближе.

Нескольких секунд было достаточно, чтобы втянуть немного воздуха, прежде чем снова наклониться, на этот раз медленнее, без спешки первого поцелуя, чтобы отвлечь их от истинного ощущения формы губ друг друга. Язык Нормана оказался острее, чем Эмма ожидала, но это не помешало ей дать ему разрешение исследовать её рот, тихо мурлыча от удовольствия, когда мягкие мышцы встретились с её.

Это было странно, но все равно казалось таким нормальным. Менее получаса назад она замерзла, но теперь, когда руки Нормана коснулись ее, ей стало жарко. Ее сердце чуть не разорвалось, но она только хотела быть ближе к демону.

Ближе.

Никогда ещё её сердце не билось так быстро, как в этот момент.

Ближе.

Позволив одеялу, которое укрывало их, упасть на землю, Эмма сменила позу, чтобы сесть на колени Нормана и легче идти в ногу с их продвижениями, которые, казалось, не могли остановить их к тому времени.

Так же, как его руки исследовали её тело сквозь легкую одежду, которую она носила, сама Эмма не могла отрицать свою любопытную натуру, потому что одежда, которую носил демон, отвлекала её.

Наслаждаясь моментом, когда Норман отвлекся, пока мужчина наслаждался своим угощением, которым была мягкая кожа шеи Эммы, её руки осторожно сняли пиджак, который был на нем, и сразу же начали расстегивать белый жилет под ним.

Только для того, чтобы хмыкнуть, обнаружив под ним ещё один кусок ткани. Боже, этот человек был таким дразнящим, даже не пытаясь.

Эмма услышала, как он усмехнулся, и осторожно подняла лицо, чтобы посмотреть на него, когда он поцеловал её в губы так естественно, что она покраснела.

— Терпение — это всегда ключ к получению самого лучшего.

Она почувствовала, как его руки потянулись, чтобы помочь ей снять с него одежду, и на её лице появилась ухмылка, когда она почувствовала твердость, которая не была скрыта их нижней одеждой.

— Это так, Норман? Мы оба сегодня очень нетерпеливы.

Её изумрудные глаза следили за движением его губ, когда он нежно прикусывал их, маска, которую он носил, позволяла ей смотреть ему в глаза, но она была уверена, что он был в мысленной битве с правилами этикета, о которых он так заботился, и просто поддался, чтобы взять её, как демон, которым он был.

Что ж, она с радостью поможет ему выбрать.

Теперь все его рубашки исчезли, ее руки дразнили кожу его живота, прослеживая линию, которая симметрично разделяла это элегантное тело, а затем копируя спиральный символ татуировки, который она нашла на его груди, прямо там, где должно было быть его сердце.

Символ был темнее, чем кожа Нормана, и выглядел так, словно был выжжен на его нежной коже. Когда её мысли начали отвлекаться от их деятельности и больше сосредотачиваться на этой отметине и ее происхождении, Норман, казалось, хотел избежать этой темы, когда он безрассудно развернул их, спина Эммы мягко ударилась о ковер под ними.

Её глаза слегка расширились от внезапной перемены, но не отреагировали, когда большие ногти потянули её за рубашку, даже будучи нежными, чтобы не причинить ей боль. Норман, возможно, недооценил свою сильную демоническую хватку, поскольку он только видел, как пуговицы улетели, оставив нежные груди бесстыдно открытыми для него. Корсет в области живота только помогал держать груди Эммы элегантными и естественно круглыми, её соски были обнажены.

— Почему ты не носишь бюстгальтер…? — спросил он, его голос был полон вожделения и желания, и его руки путешествовали по её бокам, пока не достигли, чтобы схватить каждую из её грудей в каждую из своих рук.

Спина Эммы выгнулась дугой на земле, её соски были настолько чувствительны к щипку, что Норман зажал их между пальцами и лизнул её шею, за которым последовало тяжелое дыхание.

— Я задал тебе вопрос, Эмма.

— Я… На мне и так было слишком много одежды, поэтому я просто подумала, что ты…

— Что я не замечу? Что ж, если бы не эта ситуация, возможно, ты была бы права, — одна из его рук скользнула вниз по центру корсета, разрывая мягкие линии, которые держали его вместе до самого последнего, теперь они были одинаково открыты друг для друга, прежде чем Норман наклонился, чтобы захватить её правый сосок в рот, наслаждаясь её самым громким стоном до этого момента.