Хотя семья его так и нахваливала, так и нахваливала, все, начиная с самого господина Фатиха и заканчивая маленькой Омрюм, только и пели «Ягыз то, Ягыз се, Ягыз туда, Ягыз сюда», тьфу. Подозрительно это было. Быть не может, чтобы человек был настолько хорош, как о нем поет его семейка.

Маньяк, наверное, которого они с рук сбыть не могут, вот единственного и помолвили.

Тьфу на него, на Ягыза Эгемена.

Хазан припарковалась у дома и пошла внутрь, где ее встретил знакомый аккомпанемент – крики ее матери. Но на этот раз кричала госпожа Фазилет не на Хазан, не на соседок, не на их собаку и не просто в воздух – мама с тапком гонялась за Эдже.

– Мама, что такое! – Хазан рванулась вперед и встала перед госпожой Фазилет, закрывая собой Эдже. – Мама, перестань сейчас же! – Воскликнула она, чувствуя, как плачущая Эдже цепляется ей в плечи своими тонкими пальчиками.

– А ну отойди! Отойди, я сказала, Хазан! Поучу эту дрянь уму-разуму, узнаешь ты у меня!

– Мама, что случилось? – Хазан оглянулась на прячущуюся за ее спиной Эдже. – Что случилось, Эдже?

– Сестра! Сестра, помоги! – Взвизгнула Эдже, когда мама снова попыталась огреть ее тапком, задев, само собой, стоявшую между ними Хазан.

– Да что ж такое! – Хазан сгребла мать в охапку. – Мама, перестань сейчас же!

– Вы посмотрите, что творится! – Заверещала Фазилет. – Дочь на мать родную руку подняла!

– Мама! – Теперь Хазан пришло время укрываться от привычных для нее шлепков тапком госпожи Фазилет, что она за долгие годы практики научилась делать мастерски. Эдже, пользуясь случаем, убежала наверх, захлебываясь рыданиями. – Мама, что случилось?

– Да ты знаешь, что сделала эта негодяйка, эта неблагодарная, эта маленькая дрянь?

– Что? Что она сделала? – Хазан забеспокоилась.

– Целовалась с этим мерзавцем Ясином, сыном негодяйской Шухрие! С этим нищебродом, водителем автобуса целовалась! На глазах всего Орду! Женщины с рынка их видели, как они по углам прятались! С каким лицом мы теперь на улице покажемся? Что теперь о нас скажут люди? Что скажет ваш дедушка? Что скажет господин Фатих? Ах, Хазан, ах, твоя сестрица все испортила, ведь до Эгеменов наверняка все дойдет, наверняка эти курицы уже все донесли Асие! Ах, господин Ягыз наверняка разорвет помолвку!

– Не разорвет, – твердо ответила Хазан. – Они нам еще за прошлую не ответили, так что Ягызу придется жениться на ком мы скажем, хоть козу ему подсунем. Никуда он не денется, господин Фатих ему не позволит.

– А сам господин Фатих? Разве ж он захочет взять в жены своему внуку такую потаскушку Эдже, которая целовалась на глазах всего Орду с водителем автобуса!

– Мама, во-первых, перестань говорить «на глазах всего Орду», ты же сама сказала, по углам прятались, и видели их там только какие-то женщины…

– Считай, что весь Орду их уже видел, к вечеру все Черное море будет знать, что Эдже Чамкыран – потаскуха!

– Мама! – Хазан зашевелила мозгами. Мама была права, Орду начнет болтать, и дедушка и господин Фатих будут очень недовольны…

Уф, Эдже, уф.

– Вот что мы сделаем, мама, – решила Хазан, – я позову брата Алтая и других наших, и мы как следует наваляем Ясину. Защитим честь Эдже. После такого Эгеменам сказать будет нечего.

– И я с вами пойду! Ох уж, покажу я этому Ясину…

– Не надо, мама, тут нужно будет разобраться по-мужски, так что пойдет Алтай. Я и то только сзади постою, да скажу ему, чтоб радовался, что дедушка сам не пришел. Сейчас всех соберу, мама.

Но сначала Хазан решила поговорить с сестрой.

– Ты с ума сошла? – Зашипела она, влетая в комнату Эдже. – Ты совсем спятила? Как тебе в голову пришло путаться с Ясином Демирколом?

– Я люблю его! – Закричала Эдже, вскакивая на ноги.

– Ты невеста Ягыза Эгемена!

– Я ему не невеста! Помолвки еще не было! Кольца на меня не надевали! И когда придут меня просить, я скажу ему нет! Сестра! – Эдже бросилась к ней, хватая ее за руки, заглядывая ей в лицо. – Сестра, пожалуйста! Пожалуйста! Я не хочу выходить за него замуж! Пожалуйста! Поговори с дедушкой! Не отдавайте меня Эгеменам, я не хочу! Я люблю Ясина, а этого Ягыза я ненавижу! Ненавижу и замуж за него не пойду!

– Эдже, сестренка, о чем ты говоришь! Дедушка дал слово господину Фатиху, мы же не Эгемены, мы не будем предавать клятвы! – У Хазан ныло сердце от жалости к сестренке, пока она пыталась достучаться до нее, но та билась в истерике.

– Я не пойду за него замуж! Не пойду! Мы с Ясином сбежим вместе! В Стамбул!

– Что ты несешь, ненормальная! – Возмутилась Хазан. – Я этому Ясину сейчас все кости переломаю!

– Не смей! Не смей трогать Ясина! Мы сбежим с ним вместе, ясно, сбежим!

– Что она кричит, негодная! – Раздался из коридора вопль матери, и Хазан выскочила из комнаты и заперла за собой дверь сестры.

– Посиди и успокойся, подумай о своем поведении! – Крикнула она и развернулась к матери. – Я этому Ясину сейчас все зубы повыбиваю.

– Не смейте! Не смейте трогать Ясина! Ненавижу! Всех вас ненавижу! Я не пойду замуж за Ягыза Эгемена, так и знайте, в море утоплюсь, со скалы сброшусь, в лицо ему плюну, но замуж за Эгемена не пойду! Не пойду, не пойду, не пойду!

Хазан тяжело вздохнула. Ей было ужасно жаль Эдже, но… Чамкыраны дали слово.

========== Часть 3 ==========

– Садись, садись, – Гекхан выхватил из его рук чемодан, – садись уже, я все сделаю.

Ягыз попытался удержать висевшую на плече сумку, но и ее Гекхан выхватил, закидывая ее в багажник.

– Как у тебя так мало вещей? Я в отпуск больше сумок вожу, – удивлялся брат. – Мы тебя все хотели встретить, – сообщил Гекхан, запрыгивая за руль, и Ягыз улыбнулся брату, пристегивая ремень безопасности.

– Не стоило, я бы и на такси прекрасно доехал.

– Глупостей не говори, – отрезал брат. – Само собой, мы потом решили, что всей семьей тебя встречать дома будем, только Селин в школу пошла. Синан с Керемом собирались со мной ехать, но когда я выезжал, они еще спали после вчерашнего.

– А что было вчера? – Ягыз попытался припомнить, не был ли вчера какой-то праздник.

– Вечер был, разве не повод пойти и напиться. Каждый вечер эти двое празднуют, в клуб как на работу ходят. Поговори ты с ними, с Синаном поговори, а? Перед Чамкыранами стыдно, перед дедушкой стыдно. Он их вчера уже хотел тростью угостить, не надо было мешать, наверное.

– А бабушка тоже приехала? – Обрадовался Ягыз, но Гекхан покачал головой.

– Нет, дедушка один. Ждет тебя, не дождется, с утра пораньше уже засел в гостиной и ждет. Не забудь ему руку поцеловать, кстати! – Вспомнил Гекхан, и Ягыз засмеялся.

– Да помню я. Лучше бы ты тогда мне подсказал, а не теперь.

Братья рассмеялись, вспомнив первую встречу Ягыза с дедом. Это было перед свадьбой Гекхана, несколько лет назад. Отец с дедом тогда уже помирились, и семья часто с дедом виделась, тем более что именно дедушка поехал к родственникам Ясемин просить ее для своего старшего внука, так что все дома знали, как следует вести себя с неожиданно появившимся в их жизни черноморским дедушкой, вот только Ягыза об этом предупредить забыли, когда он вошел в гостиную, где его ждала вся семья. Ягыз уже несколько раз до этого общался с бабушкой и дедушкой через фейстайм – в первый раз в присутствии отца, потом уже и лично, но дедушка обычно молчал, предоставляя все разговоры бабушке, внимательно слушая каждое его слово, буравя его взглядом, и Ягызу было жутко неловко.

Также неловко было ему и встретить деда впервые вживую, потому что кое-кто (а вернее, вся его семья) не предупредил, как следует себя вести, и когда закончились поцелуи и объятья, вдруг раздался звук негромкого покашливания, и все смешались и тут же, как по команде расселись по креслам и диванам.

Дедушка сидел в кресле у окна, сжимая обеими руками трость и внимательно глядя на Ягыза. Ягыз, оставшийся стоять посреди комнаты, когда все вдруг отпрыгнули от него и сели, неловко крутил головой во все стороны, пытаясь понять, что ему делать, а все только пялились во все глаза, не смея вымолвить ни слова. Только папа все пытался мысленно что-то ему передать, поглядывая на него и кося глазами и кивая в сторону деда.