Даже в этих абсолютистских тисках в Англии совершались технические открытия, создавались произведения искусства и развивалось движение гуманизма, от латинского homo – человек.

Канцлер Томас Мор, который говорил, что на Острове «овцы едят людей», в 1516 году написал сочинение «Полезная и приятная книга о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия». Он высмеивал произвол и сластолюбие королей и утверждал, что «там, где все измеряется деньгами, там едва ли возможны счастье и справедливость, а единственный путь к общественному благу есть уничтожение частной собственности». В «Утопии» Мор описал придуманное им идеальное общество будущего, и был казнен Генрихом VIII, которому после продажи конфискованной церковной земли джентри по низким ценам можно было все.

Мора сменил на посту королевского канцлера мой двоюродный дед Томас Кромвель. Он составил новый парламент только из сторонников короля, который без промедления утверждал все его указы. Только поэтому при Генрихе парламент был сохранен вообще, за что Томас Кромвель тоже был казнен. Королевские суды стали спектаклями, в которых подсудимым не давали раскрыть рот. Второму Тюдору очень нравились кровавые комедии.

Восставшие после смерти Генриха VIII в 1547 крестьяне Норфолка в знак протеста против власти вырезали двадцать тысяч овец. Население Англии достигло четырех миллионов человек. В стране опять стал ощущаться избыток рабочих рук. Цены на еду выросли втрое, а на все остальные товары – вдвое. Военная мощь страны была подорвана, в ней исчезли опытные рыцари, и не существовало регулярной армии.

После смерти Генриха VIII Англией в течение пяти лет правила его дочь Мария Кровавая, ненадолго вернувшая в страну католицизм. Протестантов сжигали на кострах как дрова, но тут королева неожиданно умерла, и новым монархом была провозглашена дочь Генриха и Анны Болейн – Елизавета.

При новой протестантской королеве в Англии начался пятидесятилетний «елизаветинский век» успешного развития.

Елизавета восстановила англиканскую церковь, и все англичане читали Библию на родном языке. Британские военные и торговые корабли бороздили моря и океаны, открывая мировые горизонты. Френсис Дрейк совершил кругосветное путешествие и вернулся в Лондон с набитыми золотыми пряностями трюмами своих кораблей. Базы королевского военно-морского флота были выстроены в Вулидже, Детворе, Портсмуте и Фалмут Родсе. На корабли стали ставить мощные пушки. Этот флот разгромил испанскую «Непобедимую Армаду» у своих берегов. Елизавета казнила шотландскую королеву Марию Стюарт, но сама осталась бездетной, будучи «замужем за Англией». Экономика и общество на Острове развивались семимильными шагами, Британия занимала новые мировые морские торговые пути и получала огромные колониальные владения. В 1607 году английские протестанты в Северной Америке основали Виргинию и с каждым годом наращивали свое присутствие на новом континенте.

Международный престиж Англии резко вырос, однако во внешней торговле из-за ее государственного регулирования Генрихом VIII ввоз товаров превышал вывоз. Елизавета исправила ошибку отца, и Британия стала расцветать прямо на глазах.

Сельские джентльмены-джентри стали отсылать младших сыновей из поместий в города в ученики к преуспевающим купцам и промышленникам, на обучение правоведению в Лондонский Тринити-холл, где после Кембриджа учился и я. Младшие сыновья богатели, женились на купеческих дочерях и основывали свои дворянские династии.

Сквайры, купцы, юристы, горожане имели между собой много общего. Это были люди нового времени. Они отказывались от ортодоксального католичества, затем от пышной епископской церкви и становились протестантами, и новая религия освящала их деловую жизнь и домашний очаг. Эта вера идеализировала труд и была лучшей для развивающегося государства фермеров, промышленников и купцов.

При Елизавете в дворянских домах из камня и кирпича стали делать просторные комнаты с каминами и трубами, деревянную посуду заменила оловянная. У Джентри появились красивые дворы с башенным въездом, большие парки с цветниками и садом. Благосостояние и комфорт делались общим благосостоянием. Англичане стали славиться по всей Европе великолепными породами лошадей.

Мир и порядок на полвека воцарились на Острове. Подданные великой королевы, освободившись от тирании, радовались жизни. Политика деспотизма сменилась служением умной и талантливой монархии, ставшей символом процветания для всех.

Жизнерадостная Англия выбросила, наконец, из головы ненужную идею Плантагенетов завоевать Францию и стала реализовывать себя как могучее островное государство, которое должно стать королем морей и океанов, предназначенных Британии самой судьбой.

Внутренняя торговля намного превышала огромную внешнюю, а вывоз намного превышал ввоз, состоящий только из предметов роскоши для знати. Англичане ели, одевались, пользовались своими товарами. Круглосуточно грузы перевозились по рекам на судах и баржах, и по грунтовым дорогам в фургонах в хорошую погоду, и караванами вьючных лошадей в распутицу.

Каждый пятый англичанин работал на мануфактурах, заводиках и шахтах, был ткачом, поставлял деревне все необходимые ей промышленные товары и машины. Остальные обрабатывали землю и разводили овец.

К концу правления Елизаветы население Лондона превышало двести тысяч человек. По двадцать тысяч имели столица северной Англии Йорк, центр торговли сукном Норидж, центр внутренней торговли Бристоль. В провинциальных городках население не превышало пяти тысяч жителей. Все города были просторны, хозяйственные постройки, лавки и жилые дома перемежались садами и ухоженными парками. Лондонский Сити оказывал мощное влияние на всю страну и, сам не зная того, готовился к победе над абсолютизмом.

Король располагался в Уайт-холле, парламент – в Вестминстере, вельможи – на Стрэнде, и все они находились в Сити с собственными вооруженными силами, ставшим государством в государстве, и это понимала вся Англия.

Дворянство времен Елизаветы не было резко отделено от остальных сословий. В него можно было попасть, разбогатев или сменив род занятий. Общество строилось если еще не на равенстве, то уже на свободе возможностей. Мужчины и женщины всех сословий были связаны между собой делами и развлечениями, в первую очередь театрами. Деревня была тесно связана с городом. Англичане гордились, что на их любимом Острове нет ни одного раба, и слова «прикосновение к земле Британии несет с собой свободу» были известны всей Европе.

Идеальный порядок в королевстве Елизаветы поддерживался ее огромным авторитетом, выраженным через прерогативные суды. Местное свободное самоуправление умело сочеталось с высшей властью и регулировалось королевско-парламентскими статутами. В Палате общин и в Тайном совете половина членов были пуританами, и никакого религиозного противостояния в стране не было.

Расцвели Оксфордский и Кембриджский университеты, из теологических ставшие светскими, джентльмены старались служить государству, но для этого они должны были получить в них образование.

Герои-мореплаватели – Дрейк, Рейли, Фробишер – всемирно известными путешествиями обеспечили Англии рынки сбыта не в соперничавших с ней Франции и Голландии, а во многих новых странах. Сельские сквайры и йомены мечтали о бескрайних заокеанских просторах и собирали деньги для их освоения. К американской Вирджинии добавился Ньюфаундленд, и целесообразность освоения открытого Колумбом континента стала общепризнанным государственным делом.

В Англии не было регулярной армии, но отличный военный флот отказался от привычных таранов и абордажей, установил на своих кораблях бортовые батареи и полностью изменил характер войны на море. Рукопашный абордажный бой сменился эффективным морским маневром, и англичане совершенствовали новое военное искусство. Длинные и маневренные корабли обладали огромной огневой мощью.