В пользу принадлежности к рабочей интеллигенции говорят и два других факта. Во-первых, как отец, так и мать Леонида умели читать, что для простых рабочих было в высшей степени необычно53. Во-вторых, существует снимок семьи Брежнева, сделанный в 1915 г., на котором Леонид запечатлен гимназистом в школьной форме, его сестра Вера одета в белое платье, младший брат Яков – в белой рубашке. Мальчик и девушка опираются на плечи сидящего отца, одетого в костюм с жилеткой и наглухо застегнутую белую рубашку. Сзади стоит мать, на ней белая блузка и темная юбка. Как одежда, выбранная для фотографии, так и возможность позволить себе такую торжественную съемку указывают на то, что Брежневы создавали свой мир, ориентируясь на буржуазные ценности. Простые рабочие не могли даже мечтать ни о праздничной одежде, ни о посещении фотоателье.
Детство в Каменском, 1906–1917 гг
Отец Брежнева Илья Яковлевич Брежнев (1874–1936) и родители его матери Натальи Денисовны Мазоловой (1886–1975) приехали на рубеже веков из России на Украину в поисках работы. Каменское было маленьким спокойным поселком на Днепре, пока в 1878 г. инженеры из Варшавы не основали здесь крупное металлургическое предприятие, которое вошло в 1886 г. в Южно-Русское Днепровское металлургическое общество, во главе с бельгийцами, поляками, немцами и французами. В 1887 г. появились первые две доменные печи, вступившие в строй в 1889 г.54 Поселение быстро росло вокруг предприятия, развивавшегося и производившего в первую очередь железнодорожные рельсы. В 1897 г. в Каменском насчитывалось около 26 тыс. жителей, в 1917 г. – уже 100 тыс.55 Это было время торжества индустриализации в России, когда приток инвестиций из-за границы был не исключением, а правилом. Около 1892 г. на заводе были заняты примерно 3 тыс. рабочих, большей частью переселенцев из северо-западных губерний империи. Их русская речь смешивалась с украинской речью крестьян из окрестных сел, с польским и французским языками, на которых говорили инженеры и заводская администрация56. Помимо двух православных, католической и протестантской церквей, были выстроены заводская больница, зрительный зал для простонародья, в котором устраивались концерты и выставки, библиотека, клуб инженеров, яхт-клуб, куда допускались и рабочие, заводская школа с двумя классами для детей рабочих. По вечерам в парке играл духовой оркестр57. Вопреки большевистским россказням о фабриках как царстве эксплуатации, руководство Южно-Русского Днепровского металлургического общества в известной степени заботилось о благополучии своих рабочих, пусть даже только для того, чтобы избежать забастовок58. Вместе с тем при существовавшей четкой социальной иерархии встречалась и нищета. Сотрудники заводской администрации, инженеры, служащие высокого уровня, лавочники, священники и лица с высшим образованием размещались в «Верхней колонии», квартале из вилл и господских домов над фабрикой, куда не доходил дым из труб. В Нижней колонии селились служащие заводской администрации, а также мастера в небольших каменных и деревянных домах с собственным садом, с электричеством и водоснабжением59. Для рабочих строились бараки, в которых 16–20 человек ютились без канализации. Зимой было так влажно, что вода стекала со стен и рабочие называли свое пристанище пересыльной тюрьмой. Но были и рабочие, которым за неимением лучшего приходилось довольствоваться мазанками и землянками60. На заводе было тесно и грязно, о чем недовольно заявлял в 1892 г. фабричный инспектор. Производственные травмы были обычным делом: примерно 20 % рабочих были покалеченными. Рабочий день составлял 12 часов; столовой не было, так что близкие приносили мужчинам еду прямо на завод61.
Там же отец Брежнева познакомился со своей женой: в 1894 г. он перебрался из Курской губернии в Каменское и с 1900 г. работал подручным на прокатном стане, куда молодая Наталья Денисовна приносила обед своему отцу Денису Мазалову, переселившемуся из Белгорода62. Через год молодые люди вступили в брак. Их первая дочь, Феоктиста, родившаяся в 1905 г., умерла сразу же после рождения63; в 1906 г. родился Леонид, в 1910 и 1912 гг. появились на свет Вера и Яков64.
Умозрительные построения о социальном происхождении Брежнева можно ограничить, если присмотреться к профессиональному становлению его отца: верно, что Илья Брежнев начал свою трудовую деятельность неквалифицированным рабочим, подручным, но в 1917 г., когда предприятие ввело восьмичасовой рабочий день и трехсменную систему, достиг положения сменного мастера и считался теперь квалифицированным рабочим65. Умер он от рака относительно молодым, в 62 года, в 1936 г.66 О жилье в «воспоминаниях» Брежнева действительно говорится, что он родился в Нижней колонии в доме № 5 по Аксеновскому переулку67. Правда, молодая пара жила здесь вместе с родителями Натальи, снимая комнату у доменного мастера68. Следовательно, к этому времени они сами вовсе не относились к числу привилегированных в жилищной иерархии, а нашли только временный кров. В 1910 г. семья Брежневых сняла собственную квартиру в Тупом переулке, позже переименованном в улицу Пивоварова, где она жила до 1921 г. Позже Брежневы въехали в новый заводской дом на улице Пелина, 40, где до 1966 г. жила Наталья Денисовна, пока она не последовала за сыном в Москву69. Но и эта двухкомнатная квартира на первом этаже двухэтажного дома, где сегодня висит мемориальная доска, была очень скромна, тем более что одна из двух комнат отошла к семье дяди70. Таким образом, истину, как нередко бывает, можно найти посередине: Брежнев не происходил из простой рабочей семьи, что вновь и вновь пытаются внушить его «воспоминания», но он не был и «мелким буржуа», о чем охотно говорят историки в полемическом задоре. Его дед и бабка приехали в Каменское вместе с родителями, чтобы заработать и, трудясь, выбиться в люди. Очевидно, это им удалось: они не прозябали в бараках, умели читать и писать, носили воскресную71 одежду и ходили в фотоателье, они послали своего старшего сына в гимназию, и мать мечтала увидеть его инженером72. В «воспоминаниях» Брежнева, с одной стороны, внушается, что условия жизни в Нижней колонии по сравнению с Верхней были ужасающими: «Это была как бы другая порода людей – сытая, холеная, высокомерная»73, в другом месте читатель узнает, что Брежневу, кажется, досталось поистине беззаботное детство: «Детство есть детство. Тут, у Днепра, все для нас было радостью: сбегали вниз по обрыву, купались, переплывали на остров»74. Джон Дорнберг предполагал, что футбол был, вероятно, одним из главных удовольствий для Леонида, представляя собой вид спорта, подходящий для рабочих. Машина, имевшаяся в городе и принадлежавшая нотариусу, тоже, вероятно, производила впечатление на Леонида, который стал настоящим любителем автомобилей75. В то время как отец семейства проводил день-деньской на заводе, мать заботилась о быте и хозяйстве. Как представляется, Илья Брежнев не был вовлечен в подпольную деятельность большевиков и революционные события 1905 г. в Каменском. Хотя «воспоминания» Брежнева и внушают, что Каменское было оплотом большевиков, но даже в них есть признание, что отец будущего генсека никак не был связан с революционерами: «Например, мой отец не входил ни в партию большевиков, ни в какую-либо другую, но с первых дней революции активно поддерживал большевиков»76. Родители Брежнева не только не были близки революционерам, но являлись, по-видимому, верующими людьми, крестили своих детей, что было тогда обычным делом, и повесили в квартире несколько икон77.