– Эй, Ф-11?! Ты не говорил о войне, о врагах. Не упоминал ничего такого. Что за враги? Ты посмотри на надпись. Эй?! Не молчи! Или ты что-то скрываешь? – спросил я.

Робот продолжал уверенно идти вперед. Молчал, будто не слышал меня совсем, хотя я находился в пару метрах от него.

– Я с тобой разговариваю! Ты меня слышишь? – я снова обратился к роботу. – Ты видел ту надпись?..

Робот, чуть подождав, все же ответил.

– Я слышу вас. Я искал ответ в своей памяти. Никакой войны не было, в моей памяти ее нет. Надписи, видимо, имеют какой-то другой смысл. Возможно, они были сделаны очень давно и носят исключительно одинокий характер. – произнес робот.

Ф-11, когда отвечал, не оборачивался ко мне и не сбавлял шаг.

Честно, я усомнился в его словах. Некое чувство внутри меня заставляло сомневаться в нем. Складывалось такое ощущение, что Ф-11 что-то не договаривает, что-то скрывает. Хм… Какая хитрая эта штука – робот! Продолжать спрашивать его о надписях или о чем-то другом я не стал, мне стало неспокойно. Хоть я и доверял ему во многих наших приключениях, здесь же я усомнился.

Мы подолгу бродили по этим городским развалинам. Легко проходили по пустынным длинным коридорам, где я успокаивал свое дыхание. А иногда, приходилось карабкаться на кучу бетона и спускаться, стараясь не пораниться.

– Руины заканчиваются! – сказал и обернулся ко мне робот. – Послушайте, за этими уцелевшими зданиями нас ждет пустыня.

Ф-11 указывал пальцем на здания, что находились от нас на расстоянии, где-то в ста метрах. Робот видел мою усталость. Я тяжело дышал, лицо покрывалось крупными прозрачными каплями пота. Поэтому, когда же мы дошли до последнего многоэтажного здания, я присел в теневой части и оперся спиной об холодную серую стену. Я достал новую прямоугольную ткань из аптечки для того, чтоб прикрыть нос и рот от песчинок пустыни, что летали по ветру. Ведь теперь, нас ждала все та же тяжелая белоснежная пустыня.

После небольшого привала я лениво встал. Сделав попытку отойти от здания, я заметил, что под моими ногами из песка просматриваются какие-то кости. Тогда я ногой слегка капнул перед собой песок, сначала носом обуви, а затем пяткой. Робот молчал и смотрел за тем, что я делаю. На песке, сеяным мелкими камешками, лежали три большие кости и парочка чуть поменьше. Я мгновенно посмотрел на робота и вернул свой взгляд обратно.

– Что здесь такое?! – произнес я.

Сделав пару шагов назад, неаккуратно стал, немного согнув ноги в коленях, чуть было не рухнул на песок. Под моей ступней лежал белый человеческий череп.

– Что здесь произошло? Они повсюду! – говорил я, оглядываясь по сторонам.

От последних зданий и в сторону пустыни лежало очень много человеческих костей. Ребра, длинные и короткие, позвоночники и разных размеров черепа. Взрослые и дети…

Но почему они здесь лежат, почему их здесь так много? Я думал лишь о плохом. Может их убил СКР? Я никак не мог забыть увиденные надписи.

Еще немного осмотревшись, я так и не увидел ясности. Ф-11 не испытывал тех же чувств, что и я, и поэтому протянул мне руку и сказал:

– Нам пора идти.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать об этом? Посмотри, сколько здесь умерло людей! – сказал я.

– Я ничего не знаю об этом месте. Нам пора. Пожалуйста, пойдемте, – ответил робот.

Когда Ф-11 говорил эти слова, я в последний раз взглянул на останки. Я заметил, как ветер размывает песок на маленьком черепе, лежащем с другими костями. В этом черепе было отверстие в области лба. Вот она, одна догадка происходящего – людей застрелили.

Грустно становилось на душе. Таинственно и страшно. Трудно смириться с этим, меня терзали разные вопросы.

Я не стал больше говорить с роботом. Мы шли дальше. Идти с Ф-11 было неприятно: он ничего не рассказывал, шел стремительно по нашему пути и только изредка мог сказать пару слов.

Белый, словно зеркальный, горизонт расстелился вокруг нас. Казалось, что этой пустыне нет конца. Второй день она проплывает у меня перед глазами. Куда ни посмотри – везде она.

Пока я тяжело шел по этой волнистой поверхности, я напрягал голову, хотел что-то вспомнить о своем доме, о себе. Пусто в моей голове. Как меня зовут? Может Игорь или Максим… Пару имен я знал, крутил в памяти. Но как зовут меня на самом деле? Только об этом я думал. Горько копался в себе. Я хотел было уже сдаться, как из моей памяти что-то проснулось. Да! Я точно вспомнил что-то новое. Этот момент явно происходил в моей жизни. Похожая пустошь вокруг меня, также жарило солнце. Рядом со мной был мой отец. Тогда я был еще ребенком, и он возил меня далеко за город, в небольшую пустыню, где деревьев не было, была лишь желтая, высохшая трава, что склонилась к земле. Помню то место, откуда нам был виден большой город, над которым летало с десяток космических кораблей. Отец учил меня стрельбе. Расставлял всякие знаки, учил меня целиться и рассказывал об оружии. Помогал держать пистолет, разбирать его. Лет двадцать назад это было… Да, это мое воспоминание. Военный, ученый-инженер, жесткий и решительный – таким я помню отца. Мне тогда не нравилось быть солдатом, я желал более уютную обстановку. Но из-за страха я не мог об этом сказать своему отцу и молча выполнял его приказы. Он радовался, что я проводил с ним время. И раздражался, когда у меня не получалось что-то сделать. Отец даже не догадывался, как мне противно стрелять и бежать от своих увлечений.

Сильнее забилось мое сердце, обрадовалось и загрустило вслед.

Впереди, на кучу песка взбирался Ф-11, я шел следом за ним. Взбираясь на вершину насыпи, я продолжал блуждать в памяти, искал свое новое или, скорее, свое прошлое. Поднявшись на вершину, я остановился, посмотрел вниз. В мерцании тепла, на горизонте, стояла одинокая постройка. Я не сразу обратил свое внимание, но остановив взгляд на ней, я рассмотрел бело-черный маяк. Большая часть его находилась над землей. Очень хотелось подойти к нему поближе и спрятаться в его тени.

Слева подул легкий ветерок, который подарил мне немного прохлады. Приятный холод охватил все тело. Я повернулся к нему лицом, чтобы еще больше поддаться его влиянию. Мне захотелось птицей взлететь и улететь в небо. Ветер дарил свободу. Казалось все не так плохо. Но на беду, в нашу сторону приближалась песчаная буря. Стена света и тьмы. Песок вращался в потоке большого ветра. Огромная буря, в которой высоту или ширину сразу и не определишь. Тем временем, робот спокойно спускался с дюны вниз, от тяжести скользил по ней.

– Посмотри! Буря! Ты не говорил, что здесь есть бури! – громко крикнул я, убрав ткань со рта.

Робот уже спустился и стоял на ровном месте. Он молча посмотрел на меня.

– Туда посмотри! – я быстро спускался к нему, указывая рукой на высокую стену пыли и все также кричал в его сторону. – Посмотри!

– Простите меня за невнимательность, – искусственно сказал робот. – Нам стоит укрыться в той постройке! – указал он на маяк.

– А мы успеем добежать? – спросил я.

– Если не будем стоять на месте и вести диалог, то по моим подсчетам успеем!

Это испортило мне напрочь все настроение. Теперь нам предстояло бежать в сторону маяка. А мне мчаться что есть силы.

При ходьбе мои ноги здорово грузли в песке, а когда я побежал, из-за быстрого перемещения мне удавалось быстро поднимать ступни, прежде чем они полностью скроются в песке. Я бежал тяжело. После отбросил ткань, закрывающую нос и рот. Задышал полной грудью. Стал активнее размахивать двумя руками. И бежать стало значительно легче. Пусть мелкие песчинки и пытались затруднить мое дыхание, но я почти не замечал их. Страшнее было не успеть спрятаться от бури.

Большая стена пыли не рассеивалась, а наоборот, становилась еще могущественнее и сильнее. Белые вихры быстро приближалась к нам. Казалось, будто буря растянулась от самого неба до поверхности земли, и тянулась от всей стороны левого края. Ветер около нас усиливался, мелкие песчинки стали подниматься значительно выше, их становилось все больше. Бились прямо об мое тело. И тут я стал закрывать ладонью нижнюю часть лица.