Офицеры Уайт и Томпсон что-то проворчали про разнузданность конторщиков, но не стали пререкаться. Наоборот, Френку показалось, что он увидел облегчение на потном лице Уайта, когда тот обернулся на выходе.

Ледяной голос подействовал и на Френка, охладив бушующее пламя внутри. Он сделал по чашке чая и смог вполне внятно рассказать о происшедшем.

Марта делала пометки в небольшом мобильном планшете и глядела на Френка таким же взглядом, каким смотрела мать, когда он рассказывал про школьных хулиганов и их проделки. Тот же понимающий, ободряющий взгляд, который говорил, что всё будет хорошо и всё наладится. И хулиганы не казались такими уж мерзавцами, и проблема уменьшалась в своих размерах.

– Вы знаете, кроме Софии Кастор и вашей жены, за полгода пропали ещё несколько женщин. Однако, вы первый, кто хотя бы заметил похитителя. Так значит, говорите, он был больших размеров? – мягко спросила Марта.

– Да, такого гиганта я никогда раньше не видел. Возможно, это потому, что я вышел из темноты на свет, но я видел прямо-таки Халка, а потом вспышка и я очнулся уже на полу. А Джулия… – Френк с трудом проглотил комок, напоминающий застрявшую оливку.

Рука старшего агента Джонс легла на колено Френка. Неожиданно. Он попытался отсесть, но наткнулся на насмешливо изогнутую улыбку. Решил оставить всё как есть – она же пыталась утешить. Вряд ли нужно спешить в отдел, чтобы заявить о сексуальных домогательствах со сторны агента.

– Я думаю, что всё будет хорошо и мы вскоре найдем вашу жену, мистер Холахан, – сказала сотрудница ФБР.

Её глаза поблескивали в свете электрических ламп. Она облизнула губы, по-змеиному кратко сверкнул розовый язычок. Френк на миг почуял запах из её рта, похоже, что она выплюнула жвачку с ароматом дыни как раз перед входом в его дом.

Аромат духов легкий, почти невесомый. Чарующий. А глаза становятся всё больше…

– Френк, милый! – раздался знакомый голос.

Хозяин дома словно вынырнул из бассейна с теплой и ароматной водой под ледяной ветер. Такое ощущение у него было раньше, когда он перегрелся в сауне и друзьям Джиму Калстону и Биллу Сутоноффу пришлось вытаскивать его из комнаты и бросать в холодный бассейн. В тот момент у него перехватило дыхание, зато он тут же пришел в себя. Джим тогда признался, что такой мощной ругани, какая вырвалась у Френка, он не слышал даже от деда, старого Калстона, прозванного в Сан-Франциско «грязноязычным».

– Мадлена? – спросил Френк скорее для того, чтобы удостовериться, что его язык шевелится и может работать.

– Да, а это кто? – взгляд Мадлены на агента Джонс вряд ли можно назвать приязненным.

Мадлена никогда не отличалась тактичностью, так что вполне могла покрыть проклятиями незнакомую женщину, которая сидела на диване рядом с Френком, и чья куриная лапка лежала на колене страдальца. Она бесцеремонно подошла к паре и плюхнулась пухлым задом ровно посередине. Старший агент Джонс едва успела убрать руку.

– Я старший агент ФБР Марта Джонс. Занимаюсь расследованиями похищений женщин. С кем я разговариваю?

Голос снова стал напоминать айсберг, на который наткнулся «Титаник». Френк невольно поежился. Снова вспомнила ощущение ныряния в холодный бассейн.

– Мадлена Уотскотт, литературный агент Джулии Холахан, – отмахнулась пухленькая женщина и повернулась к Френку. – Её точно похитили? Может, ты всё-таки сболтнул что-нибудь лишнее и она вышла из себя? Что ты сделал с моей девочкой, засранец?

Френк даже отпрянул, когда лицо Мадлены начало наливаться краской. Нет, всё-таки надо обратиться к психологу – слишком много всего произошло за эти сутки.

– Успокойся, Мадлена. Мы доехали до дома, и она уснула по дороге, – в третий раз начал рассказывать Френк. – Потом на меня напали, а когда я очнулся, то Джулии уже не оказалось на месте.

– Точно? – спросила Мадлена.

Френк кивнул. Литературный агент обожгла ещё раз взглядом агента ФБР, та улыбнулась в ответ. Мадлена поднялась и налила себе полный стакан виски. Выдохнула, как завзятый алкоголик, и одним махом осушила двухсотграммовую емкость. Глаза Френка стали величиной с доллар, когда он увидел такое представление. Раньше Мадлена могла только пригубить бокал с вином, а сейчас…

– Джулию нужно найти! – безапелляционным тоном заявила женщина и налила ещё полстакана. Она взглянула совершенно трезвыми глазами на Марту. – Задействуйте все силы, писательница должна быть в следующем месяце на вручении Букеровской премии.

– Мы сделаем всё, что в наших силах, – ответила агент Джонс.

Мадлена фыркнула и покачала головой. Мужчина поднялся и прошел на кухню. Если Мадлена будет пить такими темпами, то вскоре её придется саму искать. Небольшие сэндвичи оставались на случай перекуса, вот их он и принес обратно. Стакан Мадлены был пуст.

– В общем, я зашла, чтобы с-сообщить, что мы видели большого мужчину в тор-торговом центре, – язык Мадлены, в отличие от глаз, заплетался, речь звучала не совсем внятно.

Не совсем внятно!

Как у того громилы с тупой рожей из торгового центра!

Теперь и Френк вспомнил о мужчине в синей форме, который не отрывал глаз от Джулии.

Френк раньше не замечал, что агенты ФБР умеют вздрагивать. Нет, конечно, он предполагал, что это обычные люди с обычными желаниями и у некоторых даже есть хобби, но всегда думал, что выдержка у них должна быть как у статуи Свободы. Именно поэтому он с удивлением посмотрел на агента Джонс, когда диван ощутимо дернулся.

– В торговом центре, где проходила презентация книги Джулии Холахан, нашли грузчика в одном из холодильных камер. Похоже, что ему ввели хорошую дозу снотворного, так как привести в чувство смогли только через час. И вот что выяснилось, – агент Джонс резво пробежалась пальцами по планшету и на экран выскочила размытая фотография мужчины. – Этот человек помогал устанавливать декорации для встречи, но его никто не нанимал.

Мадлена поперхнулась третьей порцией виски и её едва не стошнило на ковер Холаханов. Она без сомнения узнала этот невыразительный взгляд, яйцеобразную голову и оттопыренные уши.

Также узнал его и Френк. Так вот что показалось ему странным в том человеке – мешковатая форма была маловата на несколько размеров. Френк ни за чтобы не признался Джулии, как испугался в тот момент, когда этот громила появился на их пути.

Неужели этот отморозок связан с похищением его жены?

Какой ужас.

– Да-да, это его мы видели. А потом… Вы говорите, что грузчик был под снотворным? Джулии тоже стало плохо, а потом она просто уснула в машине и пришлось выносить её на руках, – сказал Френк.

– Это то-точно. Бедняжка побледнела и е-едва не упала без со-сознания. Хорршо ещё, что я была рррядом, – язык Мадлены заплетался сильнее с каждым новым глотком.

– Скажите, а что пила или ела Джулия перед встречей? – агент Джонс сделала пометку в планшете.

Мадлена смогла невнятно пробурчать о стакане воды на встрече. Куда потом подевался стакан – она не имела ни малейшего понятия. Френк сказал, что перед встречей Джулия ничего не пила и не ела.

– Хорошо. Мы постараемся найти стакан. Хотя, если в нем и было снотворное, то его уже помыли. Зато у нас уже есть подозреваемый, а с нашей базой данных мы найдем его максимально быстро, – твердо сказала агент Джонс. – Ведь в нашей стране даже у термитов есть отличительные черты, а это явно не термит.

Френк не то чтобы испытал облегчение, но всё-таки слова агента внушили надежду. Хоть и призрачную, но надежду.

А что агент говорила ранее?

– Скажите, вы говорили, что кроме Софии и Джулии пропали ещё несколько женщин?

Агент Джонс кивнула. Снова пальцы пробежались по планшету и на Френка взглянули незнакомые женские лица. Вряд ли их можно назвать красивыми, скорее, они были обычными, какие можно увидеть в магазинах, на улицах. На такие взглянешь и через секунду забудешь.

И одно… знакомое женское лицо…

– Это сетевые писатели. Они не имели такой славы, как писательницы Кастор и Холахан, но тоже описывали насилие в своих книгах. Только это их и объединяло: сначала героиню жестко насилуют, а потом она влюбляется в своего насильника, а тот начинает любить её с нежностью, обратно пропорциональной жестокости первого раза.