— Тсуна! — радостно улыбнулась Реха, подбежав к шатену и, дружески обняв его, словно они друзья, которые давно не виделись, прошептала на ушко: «Пятый столик. Реборн, Дино и Скуало».

— Оу, — удивленно произнес Савада, незаметно из-за волос хранителя солнца разглядывая «знакомых». — Поговорят, попьют кофейку и уйдут. Не давайте им причин вас подозревать. Ведите себя непринужденно и спокойно. Вы их не знаете.

— Да, — прошептала «влюбленная парочка» своему «давно не заезжающему на чашечку кофе другу».

— Прошу прощения, — проговорила Реха и побежала забирать пустую посуду и чаевые у клиента.

— Она вся светится, — произнес умиленный Бовино.

— Да, — согласился Тсуна, наблюдая за боксером.

В этой параллели хранители шатена свободны от обязанностей перед Вонголой, поэтому они стали более живыми, честными и открытыми, ведь ребята сейчас вольны делать все, что угодно: быть киллером-любителем, работать в кафе или где-либо еще, бездельничать и быть спокойным за свою семью. Потому что о ней ничего не известно мафии, именно, никто на нее не покушается и не строит против нее козни.

— Врой! Думаешь, это так просто? — прокричал на все кафе Скуало, но сразу же заткнулся под укоризненным взглядом серых глаз. Сасагава выглядела внушительно, недовольно нахмурившись и демонстративно прижав к себе тяжелый поднос, который странно сверкнул в лучах солнца, намекая, мол, не надо так делать, а то хуже будет.

Савада закатил глаза, но вдруг распахнул их, чувствуя, как правый нервно задергался. Мукуро по стеночке крадется к выходу. Заррраза. А Кея, выглядывая из-за лестницы весь трясется, пытаясь сдержать смех, ведь иллюзионист состроил такую серьезную, неописуемо «важную» физиономию, что только плакать и хочется. Хаято все это флегматично снимал на камеру. Они что, не протрезвели? И хлопнули сверху еще? Тсуна ведь итальянским языком сказал, чтобы они сидели на попе ровно, даже пригрозил. Так какого хрена?

Еши и Ламбо с замиранием сердца следили за тем, как Рокудо с похмелья из-за внезапного спора, как хренов ниндзя, «незаметно» крадется под носом элитных мафиози к выходу. Если он добирается незамеченным, то Кея поцелует некстати вспомненного Занзаса, черт побрал бы его любовь к крепкому алкоголю, если нет — камикорос от босса… Всем (с похмелья они как-то не додумались до этого, наивно решив, что босс будет убивать только Мукуро). Хотя, он обеспечен им в любом случае.

— Я урою их и прах развею по ветру, — прошипел Савада, краем глаза заметив, как Реха всеми силами старается отвлечь внимание посетителей от стены, по которой ползет смертник.

— Босс, спокойнее, — попросил Ламбо, вздрагивая от взгляда янтарных глаз, который милосердно и разумно потух.

Две минуты. Они длились, как целый год. Тсуна успел прокрутить в голове всю свою жизнь! И лишь только тогда Мукуро изволил скрыться за дверью кофейни, пройдя мимо ничего не подозревающих мафиози. Кея хмуро смотрел на выход, а Хаято подбадривающе похлопал лузера по плечу и сразу же отправился в свою комнату, подальше от босса.

***

— Врой, чертов босс, Каваллоне согласен помочь нам, — отрапортовал мечник, наблюдая мрачно-милую картину того, как Занзас, одетый с иголочки и иногда оттягивающий удушливый воротник, пил чай в компании Арии, которая весело щебетала о том, как прекрасно будет, когда Вария отсоединится от Вонголы и заключит с ними союз.

Скайрини не возникал и терпел все это лишь по двум причинам: во-первых, женщина была на шестом месяце беременности, а беременная женщина хуже любой блондинки с ебанутой логикой (п.а.: извиняюсь, просто не смогла подобрать нормального определения), и во-вторых, эта женщина — аркобалено неба. Обидишь ее как-нибудь, и семь сильнейших киллеров превратят твою жизнь в ад или во что-то похуже.

— Отлично, — фыркнул Занзас, желая поскорее свалить из поместья Джиглио Неро.

— Как и ожидалось, — булькнул Бьякуран, попивая какао с зефиром.

— Конечно, мой ученик с удовольствием поможет вам по просьбе учителя, — самодовольно хмыкнул Реборн, удобно усевшись в кресло. И да, у него была причина, чтобы так себя вести, ведь Дино до последнего упирался, думая о своих подчиненных и ситуации в целом, верно рассудив, что лучше бы было остаться на нейтральной стороне, но слово учителя перевесило здравый смысл, и Мустангу пришлось согласиться на эту авантюру.

— Гр… — зарычал Суперби, вспоминая несколько часов уговоров, а потом «Никчемный Дино, разве ты не хочешь помочь своим друзьям?» и вуаля! Босс Каваллоне согласен на все.

— Что? — хмыкнул аркобалено солнца, как вдруг в помещении что-то хлопнуло.

Все повернулись на звук и в оба глаза уставились на потрепанных, еле стоящих на ногах братьев ла Морте. Мукуро злорадненько куфуфукнул на последнем издыхании и красноречиво зыркнул на недовольного Кею. Хибари обреченно поморщился, подобрался и легкой чуть хромающей походкой подошел к Занзасу, в тишине чмокнув его в губы.

— И это ты называешь поцелуем? — продолжал издеваться иллюзионист.

Кея закатил глаза, но потом схватил Скайрини за подбородок и впился в его губы, проскальзывая в чужой рот языком, тем самым наглядно всем демонстрируя, что такое поцелуй.

— Доволен? — фыркнул Хибари, облизывая свои саднящие губы.

— Очень, — довольно замурлыкал Рокудо. — Ради этого можно было вытерпеть гнев босса, уй, — неосторожное, резкое движение, и спину прострелила адская боль, из-за которой иллюзионист скрючился в три погибели, ожидая, когда она пройдет. — Или нет… Господи, это выше моей выдержки.

Савада все продумал, Савада же у нас подленький, поэтому строго настрого запретил Сасагаве исцелять нашкодивших хранителей.

— Ты как? — поинтересовался Хибари, неосознанно схватившись за пострадавшую руку во время спарринга с Тсуной, выпускающего накопившийся пар после произошедшего.

— Жить буду, но чет не хочется, зараза, — скривился Мукуро, героически пытаясь выпрямиться. — Пошли. Нам еще искать любимый натуральный горький шоколад босса и вымаливать у него прощение.

— Может просто закопаемся где-нибудь в лесочке? — передернул плечами Кея, но все же подошел к иллюзионисту и исчез вместе с ним в тумане.

— Что за монстр там у них боссом зовется? — прекрасно зная на что способны братья ла Морте, поинтересовался у прифигевшей публики Бьякуран.

Причина по которой Бьякуран сейчас адекватен очень проста: Бьякуран всегда в неадеквате.

========== Часть 6 ==========

Бьякуран был непривычно задумчив. Вот только такой человек, как Джессо, просто не в состоянии долго думать о чем-то серьезном. Но не в этот раз. Как бы это странно для других ни звучало, парень думал, и думал он на очень серьезную тему: о странной аномалии, прошедшей по всем параллельным вселенным…

Дело в том, что обладатель колец Маре является человеком с немного съехавшей крышей, если выражаться мягко. А тронулся он потому, что его оригинал, живущий в главной параллели, от которой и разрастаются ветви случайных событий, попытался захватить все миры. Но, слава всем богам, оригинала успели остановить и запечатать его способности, что позволило Джессо остаться хоть чуть-чуть, но вменяемым, а его крыша перестала крениться.

Да, блондин стал психопатиком, но это ему не сильно-то и мешало, в отличие от неприятного бонуса, который шел в комплекте с запечатаванием силы главного, настоящего Бьякурана. Знать и понимать, что ты лишь копия — трудное занятие. Но сейчас не об этом, а о том, что в способности заглядывать в параллельные миры появилось ограничение: ты можешь видеть события, действия, но не лица и личности, участвующих в видении — эта информация просто не считывается, из-за отсутствия у колец Маре связи с главной параллелью. Проблема не является концом света — Джессо прекрасно справляется и так, по ходу дела ориентируясь в участниках ситуации, но иногда невозможность узнать человека подбешивает.

И вчерашний день, когда в поместье Джиглио Неро прибыли братья ла Морте, как раз такой случай. У зефироеда появилось странное чувство того, что он мог знать этих двоих откуда-то. Но больше всего обладателя колец Маре с ограниченными возможностями удивило не это. До него не сразу, но дошло, что действия этих двух киллеров не дублируются. От их решений не появляются параллельные вселенные с другим исходом! Как такое возможно?