Комментарий к Планета «Лимо-демо»: часть седьмая — ещё один проблемный Бетмер.

Вот это песня играла, пока писала: Cradles — Sub Urban. Пожалуй, подходит по всё это. Жалко Преследователя, кто же знал…

========== Планета «Лимо-демо»: часть восьмая — Яутжы. ==========

Око сидел приунывши в своей клетке. В голове царил настоящий беспорядок мутневших в сознании неких воспоминаний, медленно превращавшихся в съёмку из 70-х. Немой фильм с обрывками зажёванных дней пяти лет. Запахи превращались в сгусток бесцветной формы квадрата. А звуки в чирикание неизвестной птицы, которую довелось услышать однажды, где-то рядом, с холодной мягкостью на коленях. И как шелковисто ложились тонкие нити близости на жвалы. Прикрывая глаза, он больше отдавался именно синему цвету моря, а на горизонте спускалась парочка солнц, державших друг друга лучами. Никто бы не сказал, что синий цвет имеет запах, но Око бы сочинил о ней мелодию. Как свежо и гармонично играли чувства на белых клавиш некого инструмента. Синий — имеет запах любви, имеет звук любви, имеет прикосновение любви и мягких губ.

Рядом взвыли, отчего Око недовольно фыркнул, позабыв чувства, и стал ходить туда-сюда по клетке. Как же она его бесила. Хотелось бежать. А бежать нельзя… Почему он тут? Где небо, где поле и леса? Куда всё пропало? Почему лишь палки вкуса соли? И почему ему больно от сверкающего света что держало мясо? Почему он должен смотреть на это мясо сейчас?

Повернув голову на соседа, что разделял его негодование в виде клетке, пошевелил жвалами. Соседа хотелось укусить. Неожиданный порыв, который он компенсировал попыткой добраться до него, хотя бы попробовать снова. Но этого не получилось. Сосед так же поступил. Оба Бетмера, как идиоты тянулись друг другу руками с желанием поцарапать — зачем? А они и сами не задумывались о своих поступках. Захотел — сделал. Не получилось — зато попробовал, пускай не единожды. Вдруг лапа дотянется на этот раз?

Охранники лишь тяжело выдохнули их глупым попыткам убить друг друга. При этом, они хотя бы не стараются выбраться. Если им весело слюнявить пол, грызть прутья и тянуть руки к оппоненту, как какие-то разлучённые возлюбленные — то пусть делают, главное не дебоширят. И что только в их пустых головах творятся — одному Богу известно. Когда Арбитрам наскучило, они просто отвернулись в разные стороны и глядели в стену. Та почему-то казалось очень интересной. Она была полностью пустой и серой, сделана из камня — и именно это и было интересным.

Один из Дреллов даже пошутил, что они: «Познают наивысшие мысли Вселенной!». Хотя в бестолковых созданиях не грамма умной мысли, лишь только посредственные желания и животные инстинкты. Некогда умные, жестокие долгожители Вселенной были всадниками апокалипсиса для каждого, и только самая крупная неудача могла сулить встречей с подобным. Даже детей пугали, если те не слушались, что если не будут вести себя правильно к Яутжам отправят. Наистрашнейшая раса, коих могла придумать природа Науд-Аурит’сеней! А теперь, кто они? Безмозглые животные, которых разрешено бить током, а в ответ — ничего. Куда же делась их пресловутое упорство, гордость и жестокость? В каком уголке подсознания хранятся учения Кодекса? Где бывалая сила, оттачиваемая столетиями, и проворность ума? Будь они прежними, Арбитры давно бы выбрались отсюда. Но не сейчас, не тогда, когда в них присутствовала древняя природа.

Сосед стал чего-то ходить из угла в угол. Наблюдательные глаза рассматривали клетку с внимательностью, но может он так развлекался? Оку не было это интересно. Он ждал синий цвет. Он хотел вновь почувствовать запах любви, что дурманит ум настолько, что даже разум, который и так слабый, перестаёт вообще существовать в помине. О, как же хотелось облизать шею! О, как же хотелось укусить её! О, помилуй извращенные помыслы, как же хотелось схватить её и никогда не отпускать! Никогда-никогда.

И вновь сосед заставил обратить на него внимание. Он что-то крутил своим когтем под дверью клетки, но вот что, не понятно. Кажется, он даже увлёкся этим, что и заставило Око повторить его движение. Покрутив-покрутив, не находил в этом что-то весёлое, только палец болел, а боли ему не хотелось, поэтому оторвался от бессмысленного дела и посмотрел на Дреллов. Они разговаривали, хотя для Яутжа это слышалось как вякание лягушки. Скучно и не интересно. В принципе, себя тут нечем развлечь, только воем, на который тебе отвечают кто-то за преградой в виде дверей. Но кто это мог быть? Яутжу всегда было это интересно. Когда он вырвался, его ничего не заботило, кроме сладковатого запаха синего цвета. Сейчас был бы не прочь выйти, да проверить, но вот никак! Никак! Палки солёного вкуса мешают!

Сосед рыкнул очень позитивно. Глянув на него, Око стал скулить и рычать. Этот наглый хмырь только что смог сломать дверь! Всё дело в том, что он сумел вытащить ногтём гвоздь из затворки. Преследователь — даже заражённым страшной болезнью «Корпа» оставался Преследователем. Не зря уже с пелёнок ему дали это имя. Яут и сам был удивлён своей удачной попыткой. Но на чистоту, он действительно просто так ковырял засов из интереса — а если ещё честнее, ещё в сознании, Преследователь придумал план, как выберется из клетки, если ему вдруг солгут Дреллы, и как раз выковыривание гвоздя из засова была первой в пункте по побегу.

Дреллы, заметив это, стали в панике бить того током, и чтобы подсобить своему внутреннему инстинкту «оберегать свою стаю», Око применил приём, которому недавно научился. Схватил палку одного из охранников и ударил током. На другого напал уже Преследователь, прокусив горло. Когда оба Дрелла были мертвы, Око скакал на задних лапах, выпрашивая собрата спасти его, но Арбитр только фыркнул, гордо поднял голову, и ушёл за дверь важно покачивая задницу туда-сюда, словно специально. Разозлившийся Око стал сильнее быть прутья и выть, как тут, в его голову пришла первая и скорее всего последняя мысль из сознания — сосед пошёл к синему цвету. Но ведь синий цвет — его! Только его! Он вожак стаи, не этот сосед!

Повторив манипуляции, которые недавно проделал Преследователь пальцем, так же смог вытащить гвоздь из засова и открыть дверцу. Он сорвался в беге, и вновь забыв удовлетворить своё любопытство о рассмотрении других Бетмеров, побежал по коридорам на запах любви.

— Ох… — потянулась блаженно Эмма, похрустывая позвоночником. Сегодня с Като они мыли полы в коридорах жилого отсека. И представить Уманка не могла, что оно настолько большое, — Мы всё… — выдохнула она. Като так же потянулся.

— В бар не хочешь? Я не буду делать того, что было в прошлый раз, — пообещал он, со смущением улыбаясь. Девушка посмотрела на него с прищуром, подозревая его во вранье, — Я покажу тебе одну игру, которую обычно там играют.

— Что за игра? — с интересом спросила она, опуская швабру из рук.

— «Прятки в норках» — она так называется. Длинными палками бьёшь по шарам, чтобы каждый попал в норку. Кто смог забить большое количество — выигрывает, — девушка вдохновлено раскрыла рот.

— У нас это бильярд называется.

— Странное название простой игре, — съязвил парень, получая долгожданные надутые щёчки девушки.

— Не простая! Там столько махинаций и способов ударов! Тут нужно мастерство!

— Я уже четвёртый год победитель в этой игре. Пойдём и убедишься сама.

— Какую выгодную альтернативу нашей борьбы ты придумал. Не в битве, так в играх? — хитро указала девушка, Като улыбнулся, хотел что-то да сказать в ответ, да только та была права, поэтому:

— Да, — он просто согласился с этим фактом, отчего девушка засмеялась.

— Ну ладно, пошли в бар, — ответила она, как тут заметила пристальный взгляд Като куда-то назад, а за ним, и чужой, страшный вой. Оборачиваясь, к ней на всех парах несся Преследователь, хищно рыча и фыркая, облизывая жвалы. Собираясь увернуться от него и утащить за собой Дрелла, Арбитр словно споткнулся и кубарем полетел в стену. Эмма заметила, что за ногу Преследователя кусал её Око. После чего, когда расслабил челюсть, опрокинул собрата к другой стене с глухим ударом. Лунный взгляд зарычал на Преследователя, стал дёргать головой то направо, то налево, после чего, ударил руками в грудь соперника, вваливая в руки весь свой весь. Другой Арбитр, которого избивали, стал скулить, извиваться, стараться укусить, и вывернувшись с удара в грудь, толкнул плечом Око. Тот упал, наблюдая как вставший на четвереньки собрат, снова рванулся к Эмме.