— И вы доверяете намерениям этих людей?

— Я доверяю Киллер, как я уже говорил.

Амон снова обратил внимание на стоявшую на платформе женщину. Она начала обращаться к толпе, слова были слышны его улучшенным чувствам, хотя он не обращал на них особого внимания.

— Паутина была только одним средством защиты человечества от соблазна Хаоса, — сказал Малкадор, сделав шаг вперёд и с некоторым беспокойством глядя на обрыв. — Император считал, что лучшее средство сломить Тёмные Силы — это лишить их источника энергии.

— Освоение секретов паутины позволило бы человечеству пересекать звезды без варпа. Ни варпа, ни навигаторов, ни псайкеров.

— И всё же псайкеры по-прежнему рождаются среди нас. — Малкадор постучал себя по голове, напоминая Амону, что тот разговаривает с обладателем подобных способностей. Его следующие слова материализовались прямо в мыслях кустодия. Это было неприятно, такое он раньше испытывал только от Императора. + Что мы будем делать со всеми этими псайкерами? +

— Сила Астрономикона… — Амон понял смысл вопроса Малкадора. — С помощью паутины Императору нет необходимости проецировать свет небес. Космос погрузится во тьму.

Малкадор придвинулся ближе, крепко сжимая пальцами посох и вглядываясь в процессию далеко внизу, куда приходили всё новые люди.

— Что если эта психическая сила была использована Императором, а не спроецирована? — Малкадор пожал плечами. — Если наши низменные эмоции питают Тёмные Силы, то как же быть с нашей общей человечностью?

— Проект паутины провалился, теперь всё это досужие домыслы.

— Не совсем. Не для меня. Дорн борется с логистикой войны в городе-крепости размером с континент, я борюсь с последствиями битвы, которая бушует в безграничных сферах нематериального. — Он опёрся на посох, вздохнул и перевёл взгляд на говорившую вдалеке Киилер. — Если мы не можем подавить силу богов в варпе, то что может быть лучше, чтобы победить их, чем направить её в другую сторону? Или, возможно, имея достаточную психическую энергию, Император сможет использовать Астрономикон, как оружие? Вместо того чтобы освещать варп, может ли Он очистить его?

— Вы отвлекаете моё внимание этим обсуждением. Я не понимаю, зачем вы пришли сюда.

— Чтобы лично это увидеть. Увидеть, как растёт вера во плоти, как я чувствую её в своих мыслях. — Малкадор улыбнулся, но в его глазах не было веселья. — Понимаете ли, все люди — псайкеры. У каждого есть крошечная связь с варпом, даже у вас. За исключением Сестёр Тишины, конечно, и относительно небольшой горстки других. Инстинкт, сопереживание, сочувствие… Они являются продуктами души, которые бесконечно малыми путями сообщаются с душами других. Что если сила свяжет вместе не только могущественных псайкеров, но и каждую душу человечества?

— Вы думаете, эта сила и есть вера? — Амон не был уверен, что сможет разобраться в тонкостях предположения Малкадора. Это было также вне его компетенции, как сбор водорослей или поэзия марсианской теологии. — Хотите посмотреть, каким могуществом обладает вера? Вот почему вы позволили этой глупости разрастись так широко?

— Назовём это исследованием оружия, — сказал регент.

— Император запретил поклоняться Себе.

— И как только Он объявит о Своей воле покончить с этим, я прикажу уничтожить всех последователей Несущих Свет и любого другого культа. — Малкадор выпрямился. — Но до тех пор я — регент, и я позволяю этому продолжаться.

Амон понял, что Киилер закончила речь. Теперь Оливье занял центральное место и проповедовал своим сторонникам. Что–то из сказанного им вызвало у Амона подозрение.

— Что–то не так, кустодий?

— Да. — Амон пересмотрел последние несколько секунд своей бессознательной памяти. — Оливье только что призвал воздать хвалу Императору, творец — это надежда в сердце каждого человека.

— И?

— Я слышал то же самое, когда в первый раз столкнулся с одним из полурождённых. Капрал сказала: “ Он — Жизнь внутри Смерти. Дыхание на твоих Губах. Надежда в твоём Сердце». И я уже слышал, как он называл Императора Жизнью внутри Смерти, но это не вызывало воспоминания.

— Возможно, цитата из священной книги?

— Нет, я прочитал три разных экземпляра, и ни одна из них не содержала этих конкретных фраз. — Амон направился к двери. — Скоро вы узнаете, насколько опасной может быть вера, лорд-регент.

Космический порт Львиные врата, промежуточные мосты, двадцать один день после начала штурма

Глупо было думать, что одно сражение изменит ход войны, которая длилась уже семь лет, но, продвигаясь по бульвару, заваленному с обеих сторон обломками танков Имперских Кулаков, Железных Воинов и Имперской армии, Абаддон почувствовал начало перемен. Космическая война, подавление обороны Луны, даже убийство миллионов людей вокруг стен служили всего лишь прелюдией к штурму Императорского дворца.

Штурму, который начнётся через несколько дней, если удастся захватить небесные мосты Львиных врат. «Железная кровь» скрылась из поля зрения, состыковавшись с орбитальным пилястром, но было только вопросом времени, когда Повелитель Железа присоединится к своим воинам.

— Наслаждайся своей победой, — произнёс Лайак, и шесть линз его шлема засверкали потусторонним светом, когда на окутанную дымом станцию быстро опустились сумерки.

— Она не моя, — ответил Абаддон.

— Когда ты посвятил себя силам, все победы общие, ибо вознесение одного — есть вознесение всех. Радуйся тому, что мы приближаемся к финальной схватке лорда Гора с Императором. Мы ведём магистра войны к его судьбе.

Абаддон не был уверен, что понял смысл слов Лайка, но появление облачённых в охряные доспехи воинов впереди авангарда отодвинуло все другие соображения. Болты устремились навстречу приближавшимся воинам, в то время как мимо проносились выстрелы тяжёлых орудий, расположенных дальше по мостам. Окружённый Сынами Гора, с Лайком и двумя рабами-клинка за левым плечом, Абаддон решительно шагнул вперёд.

Бессловесные крики слева привлекли его внимание. Из облачённых в серебро отрядов Железных Воинов вырвался красный поток — легионеры Пожирателей Миров мчались впереди своих спутников. Во главе их бежал Кхарн, зубы Дитя крови сверкали во вспышках топлива болтов, его броня была покрыта засохшей кровью.

— Вот идёт чемпион, который един с самим собой, — сказал Лайак. — Кхарн принял дары Кхорна и освободился от унижения сомнений и беспокойства о себе. Посмотри, как он бросается прямо на врагов, больше не боясь, больше не удивляясь своей цели. Он доволен, и благодаря этому растёт сила Кхорна и взаимная слава.

— Он стал ещё более безумным и неспособным сосредоточиться, потеряв то, кем он был, — ответил Абаддон. — А Тифон — Тиф — во что он превратился? Что насчёт брата по ложе, с которым я когда–то вместе приносил клятвы? Мы прошли долгий путь, и я не уверен, что он приведёт нас к той цели, которую мы желали, когда начинали.

— Цель всегда была ясна. Судьба, понимаешь? — с коротким смешком сказал Лайак. — Возможно, ты был слеп. Эреб считал, что порой без хитрости не обойтись, но я ничего не скрывал от тебя. Всякая власть имеет свою цену.

Капитан Пожирателей Миров был почти у линии Имперских Кулаков, опережая братьев на двадцать метров и не обращая внимания на направленный на него болтерный огонь. Тридцать Имперских Кулаков шагнули к нему, щиты сомкнулись, подобно раскатам грома. В пяти метрах от них Кхарн прыгнул, перевернувшись в воздухе, словно лосось, пролетая над ними, Дитя крови снёс две головы, прежде чем он приземлился. Чемпион Кровавого бога не остановился, чтобы атаковать стену щитов сзади, предоставив следовавшим за ними разбиваться о неё в хаосе цепного оружия и сверкавших силовых топоров. Вместо этого он двинулся дальше, направляясь к следующей линии Имперских Кулаков, где Абаддон увидел развевавшееся большое знамя с эмблемами легиона и их первого капитана Сигизмунда.