Между диваном и телевизором, стоял журнальный столик, а на нем игровая приставка. Затем внимание девушки привлекли огромные окна в пол, которые давали довольно яркий свет. Она снова осмотрелась, сказать в каком цвете квартира, в темноте сложно, серый камень и дерево, по крайней мере кухня была такой.

– Ты начинаешь меня раздражать, – как-то лениво проговорил молодой человек, и медленно направился к ней. Александра попятилась назад, уперевшись спиной в стену. – Ты зачем сюда приехала?

– Не знаю, – абсолютно честно ответила девушка, и облизала пересохшие губы.

– Ты знаешь, кто я, да? – нависнув над ней, спросил Данила, и снял с неё куртку, но его взгляд задержался на вещи, словно он понял, что та была не ее.

– Да, – честно ответила Саша, – Данила Рассказов, хоккеист.

Глава 4. Данила. Нежелательный побег

Саша увидела, как его лицо словно потемнело, скулы напряглись, а он весь как окаменел.

– Ты приехала что-то вынюхивать? – он словно прорычал эти слова.

– В смысле? – распахнув глаза, спросила девушка.

– Я забыл, что Паша представил тебя как журналиста!

– Нет-нет-нет! – затараторила девушка, даже взмахнув в эмоциях руками. – Я и сама забыла, что я журналист! – она нервно рассмеялась. – Нет, я здесь как просто Саша, девушка, уехавшая за привлекательным мужчиной. Честно.

На ее удивление, он криво улыбнулся, и оттолкнувшись от стены, отошёл. Александра почувствовал смену настроения, ей сразу стало комфортнее. Забавно, она правда совсем забыла о своей профессии. Словно это вылетело из головы. Встретив Данилу, у неё все вылетело из головы. Она горько усмехнулась, осознавая, что такой материал, конечно, был бы на вес золота, штат обеспечен.

– Зайдёшь? – спросил он снова.

– Да.

Саша не смогла отказать себе в удовольствии хоть немного узнать мужчину, как ей казалось, своей мечты. Она сняла сапоги и прошла, аккуратно, ступая с осторожностью. К хоккеисту Александра не приближалась, боясь, как огня. Даня наблюдал за ней изучая.

– Ты голодна? – неожиданно спросил Данила, а потом усмехнулся. – Я просто в бар приехал после тренировки, а вместо ужина увёз тебя.

– Буду, – быстро согласилась Саша, даже если бы она была не голодна, от ужина с хоккеистом она бы ни за что не отказалась. – Где у тебя ванная комната?

– Если тебе понадобится свет, то он включается внутри, на зеркале, – и молодой человек указал ей путь.

Саша зашла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Она поняла, что ей безумно мешал макияж, он был словно маска. Александра была уверена, что у неё не получится общаться с чужим лицом. Девушка открыла сумочку, в которой нашла маленькую бутылочку-пробник мицеллярной воды, и смыла все с лица. Она поправила волосы, и улыбнулась своему отражению. Теперь перед ней стояла она, с молодой белой кожей, румянцем, с большими алыми губами и без помады, пушистыми ресницами и густыми широкими бровями. Ее длинные волосы цвета горького шоколада, крупными локонами, обрамляли лицо.

Немного помявшись у двери, она потянулась к ручке и вышла.

– Тебе придётся есть еду спортсмена, если что, курогрудка, рис, овощи, мне менеджер привозит, наверное, сам готовит. – Данила пожал своими широкими плечами, повернулся, держа в руках два бокса с едой, и завис на ее лице. – О… привет!

– Привет. Я Саша.

– Без грима, не узнал. Красивая, – он двинулся к панорамным окнам, – Ты походу хорошая девочка, тебе романтика нужна? Пойдём, вид красивый покажу. Алкоголь не предлагаю, я восстанавливаюсь, и не пью, так что будет вода.

Вид и правда был потрясающий. С высоты птичьего полёта, Москва вся горела. Ее оранжевые огни освещали даже небо, и были видны слои нависающих облаков.

Они сели на пол, на ковре валялись подушки, что помогло удобно устроиться.

– Поэтому я и снял эту квартиру. И мне все равно, что здесь нет света.

– Да ты романтик. – тихо произнесла Саша, в этой обстановке хотелось разговаривать тихо.

– Даже не вбивай себе такие глупости в голову, это неправда! – огрызнулся он.

– Ничего в этом плохого не вижу, – уже без энтузиазма пробубнила она под нос.

– Для глупой сопливой девчонки, да.

Саша насупилась и замолчала, жуя сухую невкусную грудку, наверное, правда менеджер готовил сам. Даня посмотрел на неё и неожиданно рассмеялся. Он был так красив, вот прям как она любит, по-мужски. Такие длинные ноги, руки… и почему-то, когда хоккеист сидел, он казался ещё крупнее. В жизни он был ещё привлекательнее, чем на льду.

– Да, вёз к себе Московскую фифу, а оказалась девочка-припевочка.

– Хочешь верь, хочешь нет, во всем виноват хоккей! – призналась Александра, на что Даня удивленно вскинул брови и перестал жевать.

– Я смотрела матч с ЦСКА, и поспорила с подругами, что если победа, они меня собирают на вечеринку, вот собрали.

– Любишь хоккей?

– Очень! – без промедлений, с запалом, произнесла Саша.

– Я тоже, – он указал на неё пальцем, и так хмуро посмотрел, сквозь свои темные брови, – Но даже не смей думать, что, между нами, много общего.

Саша снова насупилась и продолжила молча жевать, но опять услышала его смех. Как же ей нравился его смех, она никогда не слышала его по телевизору, он всегда такой серьезный, сосредоточенный, либо с фирменной кривой ухмылкой. Она улыбнулась. Девушка захотела запечатлеть этот момент. Александра обвела глазами квартиру, утонувшую в полумраке, снова посмотрела на уютно разобранную кровать, на его вещи на диване, который видимого служил ему шкафом. Она посмотрела на хоккеиста. Данила сидел напротив, освещённый светом из окна. Ее мечта была так рядом, она могла обладать подаренным судьбой моментом. Эти густые темные вьющиеся волосы, откинутые назад, этот профиль греческого Бога войны. Это тело, как она любила, именно спортивное, не накаченное, а с плавным рельефом. Но от него так веяло разбитым сердцем, слезами и минимум тремя бутылками вина с подругами. Саша металась, но покинуть его не могла. Вдруг она больше его не увидит, и этот вечер постепенно будет казаться сном?

Девушка не заметила, как погрузилась в мысли, и очнулась, когда Данила встал. Ей показалось, что и он погрузился в свои мысли. Александра тоже поднялась, и в очередной раз попыталась одернуть своё мини, но тщетно. Даня посмотрел на неё, без улыбки, сомкнув губы в линию. Он два шага, так быстро, что девушка не успела опомниться, оказался рядом с ней. Подхватил одной рукой за талию, словно она ничего не весила, и прижал к себе. Как же это было приятно. Саше показалось она сейчас с ума сойдёт от чувств, которые ее переполняли. Данила так мужественно запустил вторую руку в ее волосы, чуть сжав сзади шею, и посмотрел в глаза Александры. Он не прочёл в них протеста. Девушка неожиданно вздохнула, приоткрыв рот… и он её поцеловал. Властно, обжигающе… Саша потеряла голову. Она на этот миг просто растворилась в захвативших ее чувствах. Все было как в кино, нет, это было ярче, такое невозможно передать, это надо почувствовать.

Сердце не колотилось, нет, оно трепетало, дрожало. Тело словно таяло под его сильными горячими руками. Тело словно жило своей жизнью, и больше не подлежало её контролю. Но тут он отпустил Сашу, сделав шаг назад. Ей это совсем не понравилось, она свела брови и в глазах читалось возмущение, что вызвало улыбку на лице молодого мужчины. От осознания произошедшего, а вернее от своей реакции, у девушки прилила кровь к лицу и снова этот румянец. Она неловко переступила с ноги на ногу, ощутив в них покалывание.

– Я в душ, – так просто сказал Данила, и стянув с себя футболку, ушёл в глубь темноты квартиры.

Александра осталась одна, посреди комнаты, в растерянных чувствах, и не могла выкинуть из головы образ, только что увиденного тела Данилы. Безупречное. Она даже заметила, за эти пары секунд, шрам от вырезанного аппендицита, который казался на его теле не изъяном, а украшением. Естественно, он знал, знал, что на неё это произведёт впечатление, и ушёл, уверенный, что она в абсолютной его власти и никуда уже не денется. Но Саша вдруг заметалась, она нервно оглянулась по сторонам. Ей захотелось сбежать. Сбежать не от него, нет. Она бы не о чем не жалела. Нет. Она испугалась себя, своих чувств. Она побоялась, что потом не справится с собой. Она испугалась, что ей это не под силу. Она понимала, сколько сил и нервов этот мужчина высосет за возможные отношения, и оставит её опустошённой. Или вообще не даст никаких отношений, даже тех сложных, о которых она размечталась.