Человек-Паук замер, а затем начал медленно поворачиваться кругом. Паучье чутье редко указывало в определенном направлении, однако если как следует сосредоточиться… Ничего особенного на севере, ничего на юге, а вот на западе…

Паук выстрелил паутину и переметнулся на запад, перемахнув через несколько ветхих с виду крыш. В отличие от домов ближе к центру города, эти пребывали в очевидно плачевном состоянии. В некоторых местах зияли прорехи, где смола, черепица и гравий провалились внутрь… или были прорезаны. «Хотя не похоже, чтобы в округе можно бы разжиться чем-то ценным».

Чутье резко усилилось, так что его стало невозможно игнорировать, словно нерв в сломанном зубе, и указало на одно конкретное здание. Паук едва не пролетел мимо – обычное одноэтажное здание с широкой крышей и световыми люками, которые казались целыми несмотря на то, что большая часть стекол была разбита. Ну хорошо…

Он выпустил еще одну паутину, отлепился от той, на которой летел, и спрыгнул на крышу старого склада. Спустя секунду или две Паук так тихо приземлился, что вряд ли кто-то внутри мог его услышать.

Бесшумно ступая, он подошел к самому пострадавшему световому люку, опустился рядом с ним на корточки, чтобы максимально уменьшить шанс быть замеченным, и заглянул внутрь.

Действительно, очень старое место. Внизу, на полу основного помещения, если это было оно, валялись упавшие или брошенные куски древесины, груды мусора, из протекающей кровли набежали лужи воды. Старые нефтяные бочонки валялись на боку, некоторые из них треснули, и их содержимое растеклось вокруг. По полу были размазаны старые газеты, их краска потускнела и выцвела от времени.

Человек-Паук содрогнулся. Когда-то в очень похожем на этот склад месте он нашел человека, убившего его дядю. Иногда ему казалось, что все случилось давным-давно.

Его жизнь с тех пор стала необычайно насыщенной. Но здесь казалось, будто все случилось буквально вчера. Его воспоминания о том дне угасли до череды кратковременных вспышек. Он на научном факультете в колледже, проводит эксперимент с, как их мягко называли, «радиоактивными лучами». Питер едва не рассмеялся при мысли об этом названии. Потребовались годы исследований, даже доучиться практически до магистра, чтобы он смог понять, что на самом деле случилось в том эксперименте. И теперь Питер знал: профессор, проводивший эксперимент, также не до конца понимал происходящего. Они не просто генерировали старые добрые гамма-лучи, источник радиации оказался загрязнен необычными элементами и примесями, что в итоге привело к совершенно неожиданным результатам.

Паук незаметно опустился между генерирующими капсулами и оказался облучен. Его ДНК так быстро развернулась и свернулась в новую причудливую конфигурацию, что, прежде чем необратимые изменения в химии тела убили его, паук смог прожить несколько мгновений, достаточных, чтобы укусить человека. Воспоминание застыло в голове Питера словно слайд из презентации: крошечная светящаяся точка падает ему на руку, он испытывает внезапный прилив боли и тепла, когда встречаются соответствующие белки их тел. И состояние, начавшееся как аллергическая реакция, превращается в гораздо более сложное и потенциально смертельное. Если бы не крошечные размеры паука и ничтожное количество яда, Питер не сумел бы выжить. Измененные радиацией белки встретились с обычными, вызвали каталитическое изменение, охватившее тело быстрее, чем это могла сделать простая циркуляция крови. Десять секунд спустя он уже почти в буквальном смысле не был тем же самым человеком.

Еще один слайд-воспоминание: здание, на которое он запрыгнул, испугавшись прозвучавшего позади автомобильного гудка; его руки прилипли к кирпичной кладке словно намазанные клеем, без каких-либо усилий. Труба, которую он случайно раздавил, казалось бы, просто схватившись за нее. Вскоре Питер осознал, что именно с ним приключилось, и только после того как спал первоначальный шок, решил использовать это.

Он сделал себе костюм, не желая, чтобы как-то пострадала его тихая домашняя жизнь с тетей Мэй и дядей Беном, и начал появляться на публике. Пресса с удовольствием его поддерживала. Когда на голову парня, которого сверстники считали бесполезным книжным червем, сваливается внезапная слава, это тяжело перенести. Однажды вечером, после того как Питер выступил на телевидении, какой-то мужик протолкнулся мимо него и нырнул в лифт. Преследующий его коп попросил Человека-Паука не дать беглецу ускользнуть. Но Питеру не было дела до беглеца, так что он позволил тому сбежать. Его голова оказалась занята другими делами, запланированными выступлениями и всеми деньгами, которые еще предстояло заработать. Стоит ли тратить время и силы на какого-то жалкого воришку? Не стоит; вот только позднее взломщик, застуканный на месте преступления, от испуга выстрелил и убил его дядю Бена.

Рыдающий, взбешенный Питер натянул на себя костюм и присоединился к преследованию грабителя. Тот спрятался неподалеку, на старом складе. Путями, недоступными для полиции, Человек-Паук проник внутрь, загнал взломщика в угол, обезоружил его и хорошенько отдубасил… а затем, ужаснувшись, долго смотрел в лицо человеку, которого однажды не потрудился остановить.

Он по-прежнему видел его словно наяву. Любые другие воспоминания могли милосердно стереться из памяти. Но не это. С той жуткой ночи Человек-Паук усвоил урок: с большой силой приходит большая ответственность. Вина в смерти дяди тяжким грузом осела на его совести, и хотя за прошедшие годы ее вес несколько ослаб, Питер сомневался, что когда-нибудь сможет полностью избавиться от нее… да и что вообще хочет этого.

И вот он снова заглянул внутрь склада, готовый ко всему, но не увидел ничего особенного. «Отличный шанс провести испытание, ничуть не хуже других», – подумал Питер, стараясь не шуметь, распаковал камеру и штатив, поставил его возле края люка, проверил направление камеры и убедился, что платформа поворачивается без проблем. Сегодня можно обойтись без вспышки, вместо этого он вставил в камеру катушку новой супербыстрой пленки ASA 6000, которая позволит камере снимать с доступным светом и убережет ее от недружелюбных глаз.

«Ну хорошо, а теперь посмотрим, какую историю скрывает этот склад».

Тихо ступая, он подошел к другому люку-окну и заглянул внутрь. У этого люка сохранилось больше стекла, ограничивающего обзор. Питер протер стекло перчаткой и снова заглянул внутрь. «Ничего».

Человек-Паук направился к третьему люку. У этого, как и у первого, не хватало большей части стекла. Теперь, однако, он кое-что услышал: приглушенные голоса, лязгающие звуки, с которыми переносили что-то тяжелое, скрип металла по металлу. Он заглянул внутрь. Внизу виднелась какая-то размытая форма. Паук прищурился.

На полу склада неподвижно лежал скрючившийся охранник. «Без сознания? Мертв?»

Человек-Паук с треском проломил самую большую стеклянную панель, задержавшись только для того, чтобы выпустить нить паутины, затормозившую его падение. Приземлившись, он огляделся по сторонам и застал четверых мужчин бандитского вида, погружавших большие металлические канистры, похожие на нефтяные бочки, в грузовик, стоящий возле грузовой рампы склада. Мужчины замерли при виде его, их глаза были широко распахнуты, рты открыты – бандиты определенно оказались не готовы к его появлению.

«Ну, не настолько уж не готовы», – подумал Человек-Паук, когда один из них достал пистолет. Но бандит двигался с обычной человеческой скоростью, а его противник обладал паучьими рефлексами. Он выбросил руку вперед и выпустил в стрелка толстую, клейкую струю паутины. Та приклеилась к пистолету, Питер вырвал его и швырнул в горы мусора, купающиеся в тенях у противоположной стены склада. Стрелок вскрикнул – похоже, его палец застрял на спусковом крючке, и теперь он стоял, тряся рукой и ругаясь на чем свет стоит.

– Урок тебе на будущее, – сказал Человек-Паук.

В это время остальные бандиты двинулись к нему, и один из них тоже достал пистолет.