Являясь наследником большого состояния и располагая значительными средствами, Дмитрий Иванович сначала вел жизнь довольно разгульную, не считаясь особенно с отцовскими заповедями, из-за чего между отцом и сыном не раз возникали резкие столкновения. Через свою жену он породнился с рядом аристократических фамилий (Адлербергами, Барановыми) и впоследствии, будучи командиром конвоя, был близок ко двору. Несмотря на то что он, как и его отец, имел два Георгия, военные доблести среднего Скобелева не приобрели известность. Это был, скорее, военный по положению, а не по призванию, исправный служака, но не воин. От отца он унаследовал большие хозяйственные способности и крупное состояние, приумножив которое передал сыну. Расчетливый, даже несколько скупой, он не любил излишних трат в семье, и когда его жена, будучи за границей, вела светский образ жизни на широкую ногу, с большой неохотой оплачивал ее счета «магазинным шлюхам» в Париже.

Мать Михаила Дмитриевича – Ольга Николаевна – слыла женщиной с характером властным и настойчивым, очень любила своего единственного сына, навещала его даже в походной обстановке и своей широкой благотворительной деятельностью поддерживала его политику в славянском вопросе.

Интересны воспоминания о родителях Михаила Дмитриевича одного из его близких друзей А. Н. Куропаткина: «Отец Скобелева пользовался в молодости репутацией очень храброго офицера. Это был человек суровый, скупой, довольно ограниченный. Никаких сколько-нибудь выдающихся способностей он не обнаружил, подвигов не сделал, хотя умер генерал-лейтенантом и кавалером ордена Георгия 3-й и 4-й степени. Значительный характер и настойчивость в преследовании раз поставленной цели сказались у Дмитрия Ивановича только в устройстве своего состояния.

Ольга Николаевна была женщина замечательная и многое из своих качеств передала своему сыну. Обладая всеми качествами – хорошими и дурными – женщины большого петербургского света, Ольга Николаевна не довольствовалась этой ролью и имела исключительное для женщины честолюбие не только по отношению устройства карьеры своих детей, но и личное. Обладая большим, весьма гибким умом и знанием сердца человеческого, Ольга Николаевна имела к тому же дар быстро ориентироваться среди самых разнообразных личностей, встречавшихся на ее довольно бурном жизненном пути»[7].

У Михаила Дмитриевича было три сестры – Надежда, Ольга и Зинаида. Старшая сестра – Надежда Дмитриевна была замужем за князем Белосельским-Белозерским, средняя – Ольга Дмитриевна – за графом Шереметевым, младшая – Зинаида Дмитриевна – за Евгением Максимилиановичем, князем Романовским, герцогом Лихтенбергским, сыном великой княгини Марии Николаевны (дочь императора Николая I).

Время, к которому относятся годы детства Михаила Дмитриевича, было суровое. На Кавказе шла непрерывная война с горцами. По всей стране гремело имя Шамиля. Подвиги русских войск под Ахульго, Дарго, Салтами были постоянной темой для разговоров. Потом началась Крымская война, во время которой Дмитрий Иванович служил на Кавказе, где отличился в битвах у деревни Баяндур, затем – Баш-Кадыкляр и прославил себя геройским подвигом в знаменитом сражении с турками при Курган-Даре. Семья его в это время оставалась в Петербурге. Маленький Миша был ребенком восприимчивым. Рос же он под постоянным впечатлением рассказов о подвигах отца, которого все называли не иначе как героем.

Первые годы детства прошли далеко не отрадно для впечатлительного, умного ребенка. Его гувернер, грубый и черствый немец, не имел на мальчика никакого нравственного влияния и действовал на него исключительно угрозами и наказаниями. Михаил Дмитриевич от природы обладал живой, пылкой натурой, любил пошалить, порезвиться, не прочь был иногда и полениться. Поэтому он часто строго наказывался гувернером.

Скобелев, человек добрый, но строгий, сквозь пальцы смотрел на такое грубое обращение гувернера с его сыном. В мальчике постепенно стали развиваться озлобление против деспота учителя, скрытность, мстительность. Он возненавидел всей душой своего тирана и придумывал разные способы, чтобы исподтишка мстить ему.

Однажды он вымазал ручку двери ваксой, чтобы франт гувернер запачкал свои белые перчатки, не раз старался выпачкать чем-нибудь его платье. Отношения между учеником и учителем стали натянутыми. Однажды в присутствии девочки, которая нравилась Михаилу Дмитриевичу, гувернер за что-то ударил его по лицу. Мальчик с озлоблением бросился на немца, плюнул ему в лицо, а затем дал пощечину. Вышел, конечно, семейный скандал. Дмитрий Иванович понял, что гувернер не имел никакого влияния на мальчика, что дальнейшее пребывание в доме такого педагога может принести не пользу, а вред. Немец был уволен.

После этого инцидента мать увезла сына в Париж и там отдала его в пансион Дезидерио Жирарде. Выбор воспитателя оказался удачным. Жирарде очень привязался к семье Скобелевых, подружился со своим воспитанником и часто сопровождал его в походах. По-видимому, влияние Жирарде на Скобелева было благотворно, по крайней мере Ольга Николаевна говорила, что Жирарде очень удавалось смягчить несдержанный характер сына. Влиянием же Жирарде, а также пребыванием во Франции можно объяснить в значительной степени и увлечение Скобелева французской культурой, сыгравшее в его политических взглядах и выступлениях большую роль.

Несмотря на военные традиции в семье, Скобелевы своего единственного сына стали готовить в университет. Впрочем, это решение отнюдь еще не означало, что родители отдавали предпочтение штатской карьере сына. Просто в ту эпоху высшее образование было в большом почете – в русском обществе вообще и среди военных кругов в частности. Скобелевы обратились к академику А. В. Никитенко с просьбой рекомендовать учителя для занятий, и он порекомендовал молодого преподавателя Т. И. Модзалевского (отца известного пушкиниста). Занятия продолжались с 1858 по 1860 год. Никитенко принимал в них живое участие.

Осенью 1860 года молодой Скобелев должен был держать экзамен в университет, а 21 мая он выдержал предварительную проверку знаний торжественно в квартире графа А. В. Адлерберга. (Муж сестры матери Михаила Дмитриевича. Этот человек, будучи министром двора и находившийся в дружеских отношениях с императором Александром II, сыграл заметную роль в его судьбе. – А.Ш.). Судя по письмам Модзалевского, экзамен проходил в присутствии некоторых профессоров и попечителя учебного округа и завершился успешно. Занятия с Модзалевским продолжались и после этого испытания. Скобелев поступил в университет на математический факультет, но учиться пришлось недолго. Осенью 1861 года в университете вспыхнули студенческие беспорядки, и он был закрыт. Причины, которые заставили Скобелева уйти из университета, точно не установлены. Вероятно, это произошло не без влияния отца, который опасался, что «Миша участвует в сходках и там, где другие болтают, он требует решительных действий»[8]. Затем Михаил поступил юнкером в Кавалергардский полк. Очевидно, к военной службе тянуло. К моменту производства Скобелева в корнеты произошло польское восстание, в подавлении которого и он принял участие.

Заболев от частого падения с лошади, чувствуя боли в груди, Скобелев вынужден был перевестись в легкую кавалерию, в Гродненский полк. По-видимому, корнет Скобелев служил очень усердно, не щадя себя. По воле обстоятельств попав в Преображенский полк, преследовавший банду, он в качестве волонтера и частного лица провел в деле почти весь свой отпуск. Уже здесь было замечено в нем «прямое и отличное исполнение приказаний и мужество», и он получил свою первую награду «за храбрость» – св. Анну 4-й степени.

О жизни молодого Скобелева в начале службы известно сравнительно мало. Это был очень живой офицер с беспокойным характером. В гусарских попойках всегда был первым на разные смешные выдумки, но часто его проказы принимали жестокий характер. Играли в пьяные грубые игры, в пятнашки, в кукушку, и однажды его товарищ, которого он запятнал, разбился в лесу и остался калекой. Раз Скобелев выбросился из окна второго этажа, но каким-то чудом остался жив; как-то во время ледохода бросился с товарищем в Вислу, и оба переплыли реку.