— Люблю тебя! – Вырвалось у Джанель.

Ванда прекратила ласки и, подняв взгляд, отпустила губами грудь. Глаза распахнулись так широко, что виднелись одни белки. Единственным звуком, разрезающим тишину в комнате, были неловкие всплески внутри матраса.

Они никогда раньше не признавались в своих чувствах и не произносили “Я люблю тебя”. И, по правде говоря, Джанель вовсе не собиралась их говорить. Но почему они вырвались, она не понимала, хотя это было чистой правдой. Правдой, ведь так? Это уже выходило далеко за рамки флирта и сексуального влечения. Теперь они виделись каждый день. Ванда познакомила Джанель с детьми, хотя и представила лишь как подругу, и они, похоже, ничего не имели против. У них могло быть совместное будущее. И, говоря без утайки, чем больше Джанель обдумывала томные моменты, когда они просто смотрели друг на друга, тем реальнее это будущее становилось.

— Я люблю тебя, Ванда. — Повторила Джанель. — Я влюблена в тебя.

Даже дурацкие хлюпающие звуки, доносившиеся из недр кровати, не могли разогнать напряжение в спальне. Джанель хотела услышать те же слова в ответ, но когда встретилась с испуганным взглядом Ванды, сердце взволнованно затрепетало: кажется, не услышит она заветного “Я люблю тебя”? Может, Ванда ее не любит? Может, Ванда воспринимала эти отношения совсем иначе, нежели Джанель?

И тут Ванда гортанно зарычала. Зародившись где-то глубоко внутри, этот звук пронесся вибрациями сквозь все тело Ванды. Она заурчала, как медведь гризли. Прекратив мучить обнаженные груди Джанель, она вывела языком зигзагообразный узор, пройдясь горячим танцем по всему животу и легкими ласкающими движениями спустилась к бедру: так обжигающе! Так развратно! Даже когда прохладный воздух попадал на влажные от слюны дорожки, все шипело будто раскаленная лава.

Ванда опустилась меж раздвинутых бедер и прильнула губами к набухшему клитору — Джанель была невероятно влажной еще до того, как Ванда приласкала ее, а в ту секунду, как горячий язык коснулся чувствительного местечка, Джанель выгнулась дугой.

— Святая Матерь! – Откуда вообще взялись эти слова.

— Малышка, — поддразнила Ванда томным, бархатистым голосом, — я и близко не твоя мать.

Джанель засмеялась и продолжала хихикать, пока рот Ванды вновь не захватил ее в мучительной ласке. Удовольствие было слишком острым и всепоглощающим, чтобы отвлекаться. Приподнявшись на локтях, Джанель вытянула шею: ей нужно было посмотреть, что там делает Ванда. Она постоянно мучилась догадками, как можно дарить такое невообразимое наслаждение одним лишь ртом. Этот юрко кружащий язык, великолепные мягкие губы, посасывающие клитор, зубы покусывающие чувствительную кожу вокруг чувствительных складочек розовой плоти. Рот Ванды был волшебным.

Вода под их телами размеренно колыхалась, мягко покачивая, словно в колыбели. Джанель все больше проникалась симпатией к столь необычной мебели, несмотря на непрестанное движение и дурацкие хлюпающие звуки. Это добавляло изюминки их любовным утехам — не то, чтобы ласки Ванды вообще нуждались в каких-либо дополнениях. Язык её словно порхал по клитору Джанель: вверх-вниз, вверх-вниз, затем Ванда плавно легла на живот, извиваясь по матрасу как змея.

— Боже, это потрясно! — Джанель с силой сжала твердые соски, перекатывая их между пальцами.

Не в силах удержаться от подшучивания, Ванда на мгновение оторвалась от своего лакомого кусочка и пробурчала:

— Это не Бог лижет твою киску, детка.

От упоминания Бога в таком контексте у Джанель по позвоночнику пробежали мурашки. Но, черт возьми, почти все, что вытворяла с ней Ванда, пробирало до дрожи. От одного взгляда на эту обнаженную кожу, на эти великолепные огромные груди, на широкие, соблазнительные бедра, ее киска текла еще больше, а клитор возбужденно подергивался. От наблюдения за тем, как Ванда ласкает ее там, внизу, Джанель всю трясло от непреодолимой похоти.

И вот тогда до Джанель дошло, что у Ванды есть свой способ сказать: “Я люблю тебя”. Не все могут выражать эмоции вслух. Для Джанель с этим никогда не было проблем, но было куда больше людей не столь открытых. Так что, возможно, стоит дать Ванде небольшую поблажку? Ведь действия важнее слов. Уж кто-кто, а Ванда умела показывать свою любовь. Именно так — уткнувшись лицом меж бедер Джанель.

На миг, приглушенные стоны и эротичное рычание Ванды, пронеслись в мыслях Джанель как слова любви. Она чуть не свихнулась от пронзившего ее удовольствия. Впившись пятками в матрас, она не смогла зацепиться, и ноги соскользнули. Ванда обхватила ее попку руками и приподняла, обдав прохладным дыханием горящий от удовольствия клитор.

— Вот так, а?

Джанель застонала, прикусив губу, стараясь не шуметь, хотя в доме кроме них никого не было. Она просто не могла вынести мучительно-щекочущего дыхания Ванды, особенно после столь интенсивных ощущений. Джанель стала умолять Ванду снова пососать клитор, нуждаясь в этих полных розовых губах, но Ванда лишь улыбнулась и продолжала дуть на разгоряченную плоть.

Наконец Джанель не выдержала. Она хотела вновь испытать это невообразимое удовольствие, хотела чувствовать любовь. Широко раздвинув ноги, она прижалась киской к губам Ванды и потерлась о них влажными складочками.

— Соси его! – сорвалась на крик Джанель, голос дрогнул, пока она необузданно вжималась в лицо Ванды. — Соси мой клитор, детка. Я так люблю тебя!

С неистовым, животным рыком Ванда ворвалась во влажное, готовое нутро Джанель двумя пальцами, одновременно покусывая клитор. Боже, Джанель была мокрой насквозь. Просто текла, напрочь пропитывая простыни. Джанель дернулась, пытаясь насадиться на твердые пальцы, и, почувствовав подушечку большого пальца Ванды у задницы, вскрикнула. Она давно этого хотела, но никогда не осмеливалась просить, и Ванда поняла намек.

Посасывая, как одержимая, набухший клитор Джанель, Ванда провела большим пальцем по туго сжатой дырочке.

— Да, детка, да, — простонала Джанель, пока палец Ванды не пробился сквозь плотное кольцо мышц. Скорей всего, это было единственным, что Джанель могла принять в свою задницу, и с пальцами Ванды, глубоко погрузившимися в ее киску, она чувствовала себя полной. Приятное ощущение.

— Кончай, детка. — Ванда осторожно прихватила зубами клитор Джанель, а затем резко втянула меж губ, заставив ее вскрикнуть от удивления.

Движение пальцев Ванды, ласкающих обе ее дырочки и волны в матрасе раскачивающие их тела, еще больше закручивали ураган желания, разрастающийся в Джанель. В низу живота все свело и ей захотелось одновременно отпрянуть и сильней, резче податься навстречу ласкам. Ванда так усердно и умело изводила ее, что тело, казалось, не знало, чего хочет в первую очередь. Непроизвольно Джанель начала метаться по постели, извиваясь и постанывая. Удовольствие становилось все сильнее, ярче, практически нестерпимым.

Джанель попыталась сомкнуть ноги, но Ванда крепко держала их разведенными.

— Пора, малышка, — Ванда перестала сосать, но продолжала ласкать киску и задницу Джанель своими идеальными пальцами.

Ванда была права.

— Да! — вскрикнула Джанель, борясь с плавными приливами в матрасе, пока трахала пальцы Ванды, насаживаясь все жестче и жестче. Ее совершенно измученный клитор, начал пульсировать сам по себе, даря немыслимое наслаждение. Ванда это знала. Ванда была потрясающей.

Волна следующего оргазма накрыла Джанель тут же, но только от чистого удовольствия быть наполненной изнутри. Этот ее оргазм пронесся ревущим цунами. Крики, стоны, вновь крики и наконец ругательства. Иссякнув, она перевернулась на живот, чувствуя, как плещется вода внутри матраса.

— О Боже, — не могла отдышаться Джанель. Хватая ртом воздух, она прижалась к прекрасному телу Ванды. Теперь она больше, чем когда-либо, понимала, что такое любовь. Ванде не нужны были слова. Неземного удовольствия в постели было более чем достаточно.

Джанель слегка задремала, слушая, как плещется под подушкой вода. И уже окончательно проваливаясь в сон, услышала голос Ванды: