***

Вечером меня посетил Алек. Пришлось долго слушать про безответственность, глупость и самоуверенность его сотрудницы и крестной дочери. Потом еще почти час я слушала про то, как нормальные патрули поступают в такой ситуации, когда работают в одиночку.

– Ты хоть подумала, что станет со мной, случись что? А если бы тебя там действительно убили, а не покалечили?

В этот момент было больно смотреть на мужчину. Он переживал, страдал и волновался. Я его единственный близкий человек, родственник. Даже представить боюсь, что с ним было, когда ему только сообщили о случившемся.

– Прости, – тихо проговорила я, смахивая слезы и из всех сил обнимая мужчину, – Клянусь, Алек, я буду осторожна.

– Ты бы знала, Лина, как я жалею, что когда-то привел тебя в министерство и позволил стать стражем.

После этого, чмокнув меня в макушку, мужчина ушел, а у меня в душе остался неприятный осадок.

Если со мной что-то случится и не успеют спасти, то кто будет заботиться о нем? Он же упертый, не станет искать себе подходящую пассию, а предпочтет и дальше оставаться в одиночестве…

Но я ничего не могу поделать. Я страж, это моя работа и… с самого начала нас учат, что наша жизнь стоит на втором месте, после тех, кого мы защищаем. «Либо вы готовы отдать свою жизнь, чтобы спасти человека, либо вам здесь не место» – сказали нам после первого курса, когда распределили по группам. После этого лозунга, почти половина студентов нашего курса, покинули стены университета. Остались только те, кто действительно был готов поставить жизнь людей выше своей. И я одна из них. Единственная девочка в группе, но не дающая фору ни одному однокурснику.

Все мы знали о рисках. Все мы приняли их в самом начале. Все мы были готовы к худшему. Все, но не наши родственники, даже если они одни из нас.

Вот и Алек, капитан элитного подразделения «страж», был готов рискнуть собой, но не был готов к риску с моей стороны.

В любом случае, сейчас такое время, что даже если бы я не была стражем, то никто не гарантировал бы мне безопасность. Я могла бы просто идти по улице, даже не важно, днем или ночью, и меня могли бы убить.

Так что… Быть стражем даже безопаснее, ведь умение драться и оружие в руке значительно увеличивают шанс на выживание.

Следующий день прошел спокойно. В гости ни Алек, ни Лис не приходили, зато оба строчили смс-ки каждые пять минут. Я уже пожалела, что попросила доктора принести мой телефон из камеры хранения.

Они волновались, понимаю, мне даже было приятно… Но не каждые пять минут же!

Были сообщения и от Майкла, не понимающего, почему его не пропускали в мою палату и интересующегося моим самочувствием. На них я ничего не отвечала и старалась сразу же переключить внимание на что-нибудь другое. Сейчас не время любовных игр.

Третий день в больничном крыле, когда я прибывала именно в сознании, тоже ничего интересного не предвещал, как я думала…

Все тот же доктор Харт, проверяющий мои результаты, все те же смс-ки, и книга, которую я начала вчера читать, позаимствовав у молодой медсестры. Любовные романы… Чушь, да и только. Но почему-то, когда читаешь их, сразу же хочется попасть на место главной героини и… либо пнуть между ног козлу, в которого она влюбилась, либо просто послать, со словами: «что за бред ты несешь, придурок?».

Смех, да и только.

Вот и сейчас, читая роман из такой же серии, я устала закатывать глаза, с диалогов героев, даже думала закрыть книгу, не мучить ни себя, ни свой, оставшийся здравый смысл, и лечь спать. Именно поэтому я услышала какие-то крики мужских голосов в коридоре, но не стала никак реагировать, мало ли, кто там может кричать, все равно слов не слышно. Да и ко мне это никак не относится.

Стоило об этом подумать, как дверь в мою палату распахнулась, и в нее вихрем влетел парень, приземляясь на кровать рядом со мной и облокачиваясь на спинку. В шоке наблюдала, как вслед за ним в палату вбежал доктор Харт, весь красный, злой и запыхавшийся.

– Я тебя… – прокричал он.

Перевела взгляд на усмехающегося парня, лежащего рядом со мной, встряхнула головой, и наконец, пришла в себя.

Доктор остановился перед кроватью, недовольно смотря на него и переводя взгляд на меня, взглядом прося помощи, или объяснений.

Та-ак…

– Стажер Фаер, по стойке смирно! – не прокричала, но грозно проговорила я.

Мгновение и вот, справа от кровати стоит вытянутый как по струнке стажер Ан, салютуя мне правой рукой:

– Доброго дня, страж Кайлер.

Доктор спокойно выдохнул, и устало посмотрел на меня.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, стараясь не замечать Харта и не смеяться.

– Пытался остановить и запретил проходить к вам, Лина, – покачал головой доктор, – Честно, пытался. Но он! Раскричался на весь отдел, чтобы пропустили, а когда это не привело к нужным результатам, просто перепрыгнул турникет и помчался к вам в палату.

Брови подскочили вверх.

– Зачем?

– Вот и я не понимаю, зачем стоило меня задерживать? – серьезно изумился Ан, – Пропустили бы и все…

– Фаер! – повысила я голос, почти переходя на крик.

С кардиомонитора раздался какой-то писк. Посмотрела на доктора. Тот неодобрительно покачал головой.

Чудесно! Мне теперь и кричать нельзя? Вообще не понимаю, почему все еще присоединена к этой штуке, если серьезных проблем со здоровьем уже нет.

– Ан, зачем ты нарушил запрет доктора? – попыталась спокойно спросить я, – Да и вообще, зачем пришел сюда?

– Глупый вопрос, страж Лина, – усмехнулся парень, – Естественно, хотел узнать, как вы себя чувствуете.

– Узнал?

– Еще не начинал.

– И ограниченное посещение тебя не остановило?

– А должно было?

Действительно… Кого я пытаюсь переспорить? Ох-х… Вот неужели меня действительно ни во что не ставят, раз не пытаются следовать указаниям? Нет. Причина не в уважении. Просто почему-то парень о тебе переживает, вот и пришел навестить…

– Все в порядке, доктор Харт, – спокойно проговорила я, – Этот юноша первый и последний раз нарушил порядок. В следующий раз ему за это грозит отчисление, – с улыбкой произнесла я, смотря только на доктора, – Пускай остается.

Доктор недовольно посмотрел на Ана, который ответил на взгляд с дерзкой улыбкой.

– Не переживайте, он будет наказан за эту ситуацию и нарушение дисциплины, – серьезно проговорила я, улыбнувшись одним уголком губ, – Мою фантазию вы знаете, как наказать своего стажера, чтобы больше не позволял себе такое, я придумаю.

Доктор перевел на меня удивленный взгляд, посмотрел на мою торжествующую улыбку, и кажется, испугался за парня, которого сам готов был голыми руками замочить несколькими секундами ранее.

– Не буду вам мешать, – кивнул он, напоследок посмотрев на Ана, и покинул палату.

Парень усмехнулся, когда дверь закрылась, и легко приземлился возле меня на кровать.

Наглец, и не меняется!

– Я не разрешала, Фаер!

– Ой, бросьте, Лина, – скривился он, – Вы сейчас не страж, а пациент. А я не стажер, а посетитель.

Парень нагнулся, достал пакет, стоящий возле кровати и положил его между нами. Я даже не заметила, что он забежал с пакетом!

– При любых обстоятельствах, я буду…

Договорить не успела, потому что по палате разнесся такой манящий запах свежих мандаринов, что я на секунду даже зажмурилась.

Усмехнувшись, Ан протянул мне почищенный мандарин, и я с большим удовольствием съела дольку.

– Как оказывается мало надо, чтобы вы прекратили свои нравоучения, – покачал он головой.

– Мы к ним еще вернемся! – серьезно пообещала я, засовывая вторую дольку в рот и чувствуя приятный кислый сок, вытекающий с нее, стоило слегка прикусить зубами.

Мандарины я о-о-очень любила, еще с самого детства, когда мама покупала их пакетами, а отец их чистил со мной наперегонки.

Этот вкус вызывал у меня, как у большинства, не воспоминания о новом годе, а о времени, проведенном с родителями. Мало, что сохранилось у меня в памяти о них, но вкус мандаринов… это вкус счастливого времени с ними.