— Святой, ты что, попом был на воле? Про какого Отца ты талдычишь все время? — без особого интереса в голосе спросил Дмитрий.

— Церкви он грабил, сволочь! — беззлобно сказал Масло, — здесь уже переобулся! Верить начал и погоняло ему здесь дали!

— Не спеши судить ближнего своего, возможно, это всего лишь шаг на пути к Отцу нашему. Любая дорога в конце жизни приведёт тебя к нему, но, сколько времени ты будешь в пути? — Святой вопросительно посмотрел на Дмитрия.

— Ты, как я понял, уже на подходе к небесным чертогам! Получается можно грабить и убивать, главное потом... — Дмитрий сделал паузу, — путь свой найти?

— Не готов ты ещё понять меня! Выясни для начала, кто ты? Это первое задание для тебя! Только после этого ты начнёшь видеть дорогу! — Святой развернулся и пристальным взглядом посмотрел в глаза Дикареву.

— Масло, про что он говорит? Ты его понимаешь? — Дмитрий отвёл глаза от холодных и пустых глаз Святого и посмотрел на второго арестанта.

— У него, похоже, опять приступ этот, не обращай внимания, — беззаботно отмахнулся Масло, — или голос с ним говорит...

— Голос говорит? С ним говорит? — Дмитрий указал пальцем на проповедника, — или он вообще с вами обоими разговаривает? — даже немного приоткрыл, от удивления, подбитый глаз вместе со здоровым.

— Нет, конечно! Он с каждым отдельно разговаривает! — Масло подошёл к Святому и склонился, всматриваясь ему в глаза.

— Вы оба — психи? Так и знал, что что-то с вами не так, — Дмитрий начал спешно шнуровать ботинки.

— Да какие психи? Ну, Святой придурковатый немного, с этим я согласен, но я-то тут причём? — Масло отмахнувшись, пошёл к своему спальному месту.

— Кто именно с вами разговаривает? Как это происходит? — Дмитрий сосредоточенно рассматривал сокамерников, не понимая до конца, кто находится перед ним.

— Вопрос конечно хороший... Голос, он, когда впервые в голове возникает... Я после процедуры сам чуть на колени не встал... А вот кто Он такой? — Масло поджал губу и склонил голову, — некоторые его считают мессией...

— Хм... Интересно! Здесь это со всеми происходит? Здесь всем голову сверлят? Мне тоже придется с кем-то там разговаривать? — Дмитрий покрутил раскрытой ладонью перед лицом.

— Ну там по разному у всех! — загадочно замолчал Масло обдумывая как лучше ответить, — Этот сектор тюрьмы для «Т» образцов. Я раньше не встречал здесь тех, кто еще не прошел процедуру. Как я понимаю, тебя сразу направили в этот сектор потому, что ты носитель одного из «Т» геномов. Ты сдавал какие-то анализы до этого?

— Нет, я точно в последний год ни разу не был в поликлинике, — Дмитрий полностью запутался в ответах собеседника, — к чему ты клонишь? Какие образы, причём здесь анализы?

— Все носители, как говорит Святой, это претенденты в Царствие Небесное. Святой, расскажи сам! — Масло вопросительно посмотрел на сокамерника.

— Я чувствую тебя! Ты другой и ты претендент! Все претенденты будут удостоены вниманием Отца нашего! — Святой сразу вклинился в разговор, будто бы ждал этого момента, — Тебя готовят, поверь мне! Разберёшься в себе — получишь награду, которая полностью изменит твою душу!

— Святой, я, конечно, понимаю, что тебе и так по жизни тяжело живётся, но ты меня начинаешь напрягать! — весь этот бред, совершенно не хотел усваиваться в, и без того, поколоченной голове Дмитрия.

— Дикий, давай чифирку заварганим! — Масло, увидев сжатые кулаки Дмитрия, неожиданно быстро для своих лет и тела, явно пренебрегающего физическими упражнениями, сместился к Святому, закрывая того спиной, — не сможешь ты все сразу понять! Мы здесь со Святым давно вместе сидим, по какой-то причине нас после процедуры в эту камеру перевели, голос тоже не даёт нам полного понимания, но то, что знаю — расскажу, — Масло, глядя в глаза новому обитателю камеры, медленно подошёл к столику и, взяв металлическую кружку, наполнил её водой.

Дмитрий, почувствовав общее напряжение сокамерников, молча взял в руку «факел» из одеяла и присел рядом с Маслом, помогая тому приготовить бодрящий напиток. Масло ловко крутил кружку над огнём подставляя, и без того закопченные черной сажей, края посуды.

— Первым делом тебя на процедуру отправят в спец. хату, вот там жизнь! — Масло оскалил в улыбке щербатые зубы.

— Что за хата? — сразу задал уточняющий вопрос Дмитрий.

— Не сбивай, Дикий, хата там же, в процедурном отсеке, если после инфекции ты не подохнешь, то уже на второй процедуре поймёшь кто ты такой, — видя, как открывается рот для следующих вопросов, Масло выставил руку вперёд, пресекая попытку их задать, — что именно там происходит, можешь не спрашивать, я расскажу только то, что сам знаю точно, предположения и догадки можешь строить сам. Я уже устал их слушать или можешь со Святым пообщаться, он тебе свою божественную теорию расскажет, но... — Масло чуть ближе склонился к Дмитрию, — Ты только полегче со Святым, вижу, ты мужик крепкий, но не дави на него, у него свой мир в голове не лезь глубоко туда.

Дмитрий, взглянув на смотрящего в одну точку проповедника новой веры, кивнул собеседнику.

— Если мне придётся идти на эти процедуры, то мне нужна подробная информация. Зачем вам все это сделали? Покажи ещё раз руку.

Покрутив запястье арестанта, рассматривая разъём, он тихо прошептал:

— Это же металл? Что здесь вообще происходит?

— Главное не проявлять агрессию, это запомни строго! Сразу сложно понять, что мир изменился, но чем быстрее ты это сделаешь, тем меньше времени уйдёт на твоё восстановление! А это важно! Игра уже давно началась, времени на раскачку нет.

Масло сделал паузу, обдумывая с чего начать свой рассказ.

— Вообще там все очень быстро проходит, тебе вводят наркоз и после пробуждения у тебя будут уже такие же импланты... Знаешь, я тебя даже немного завидую и сожалею одновременно, — Масло коротко взглянул в глаза Дмитрия, опуская снова взгляд в пол после следующей фразы, — Ты познаешь себя, если ты один из нас! Когда начинаешь понимать кто ты на самом деле, это скажу я тебе такое чувство... Но этот чёртов голод... Быстрее бы уже нас забрали! Я устал его терпеть!...

— Охереть, мне уже становится интересно, какую очередную хренотень, ты поведаешь мне в этот раз?! До этого был только голос, а теперь появился ещё и голод? Продолжай, я не перебиваю. — Дмитрий взмахом ладони подбодрил собеседника продолжить речь.

— Чё тебе тут ведать? Жрать всё время хочется, но по-другому, хоть сколько ешь — не наедаешься. Нам раз в три дня приносят батончики, — он даже мечтательно, закатил глаза, в белках которых отразилось пламя факела, над которым закипала вода. — После них жрать, почти двое суток особо не надо, пить только хочется много. Завтра их принесут! Дам немного, попробуешь.

Дмитрий, успевший не только принять участие в военных действиях, но и отсидевший после них приличный срок, до этого момента, мог легко поспорить с любым, что знает себя гораздо лучше многих. Самоуверенность и в каком-то смысле самовлюбленность, являлись основными чертами характера Дмитрия. Из-за чего они явно преобладали перед остальными? Ответ на этот вопрос будет связан со многими другими параметрами его личных навыков. Рукопашный бой, а точнее армейский рукопашный бой, был тем столпом, на котором и держался весь каркас его характера. В определённое время жизни этот вид единоборств, с его, как оказалось, не малой философско-армейской теоретической и прикладной базой специфических знаний, полностью поглотил Дмитрия. Первые шаги в этом направлении были сделаны в юные годы. Размеренная школьная жизнь резко сменилась на казарменный суровый быт. Суворовское училище заставило включить для выживания свою голову, на тот момент тринадцатилетний парень впервые в жизни начал сам выбирать свой жизненный путь. Дмитрий осознал элементарные, на первый взгляд, принципы поведения замкнутого мужского общества. Как оказалось, все лежит на поверхности, но в молодые годы голова хотела думать совершенно о другом.