Из-за спины Джеймса появилось несколько полицейских. Каждый из них держал по пистолету, дула были направлены на Рендалла. У того, что шел справа, слегка дрожали руки. Джеймс пытался что-то сказать, но никак не мог придумать, что именно. Маллен держался позади.

-- Отдайте пистолет, мистер Рендалл, -- произнес он.

Какой к черту пистолет... У него не было даже времени надеть штаны.

Двое полицейский приблизились к нему, быстро и аккуратно развернули, растопыренные ладони Рендалла уперлись в холодную стену. Уесли не сопротивлялся. Растерянность смешивалась с тягучим ощущением беспомощности. Выпить бы еще глоток. Он слышал, как рядом вполголоса ругался Джеймс. Тому было больно.

Светло-сиреневая поверхность стены находилась прямо перед глазами Рендалла. Сзади него послышались шаги, и в поле зрения оказалась высокая сухощавая фигура Маллена. Пальцы полицейского, того, у которого дрожали руки, быстро ощупали свисающий халат, еще больше сминая его.

Вдалеке послышался рев сирены.

-- У него ничего нет, инспектор, -- расторопно доложил он.

-- Мы нашли пистолет в ящике стола, -- раздался голос где-то справа.

Рендалл резко развернулся. Полицейский толкнул его, дуло пистолета уперлось вбок.

Инспектор Маллен стоял в центре комнаты, и мягкий утренний свет из широкого окна освещал его сухощавую фигуру. Он мечтательно улыбался, обводя комнату неторопливым взглядом человека, которому некуда спешить.

Он не спешил.

-- Надеюсь, у вас есть ордер на обыск, -- глухо произнес Уесли.

Он понимал, что эти слова бессмысленны. С тем же успехом он мог пригрозить пожаловаться в Конгресс или общество защиты животных. Однажды -это случилось лет десять назад -- Уесли Рендаллу довелось увидеть человека, на которого ехал танк. Стоявшая в боксе машина неожиданно сорвалась с колодок и покатилась, и зажатому в углу сержанту некуда было отступать. Тогда он достал из кобуры пистолет и начал стрелять. Он успел выпустить четыре пули, прежде чем пять тонн металла размазали его по бетонному полу.

Патроны были учебными.

В тот момент Рендалл не мог взять в толк, зачем сержанту понадобилось стрелять.

Теперь он это знал.

Инспектор Маллен казался еще выше ростом. Заложив руки в карманы, он слегка покачивался на носках. Где-то на окраине сознания он напряженно искал способ повести себя еще более бесцеремонно. Ему нравилось чувствовать себя победителем.

-- Нет, -- ответил он, расплываясь в неприятной улыбке. Его голос пронизывала непритворная жалость. Он выдержал паузу, с удовлетворением заметив искру тревоги, промелькнувшую в глазах его собеседника. -- Но у нас есть ордер на ваш арест, мистер Рендалл.

Какого черта.

Инспектор Маллен стоял прямо напротив него и продолжал улыбаться. Весь его облик говорил:

"А сейчас ты спросишь у меня, по какому обвинению выдан ордер. Спросишь, конечно же, спросишь. Тебе необходимо это знать. Давай же".

Полицейские никогда ничего не говорят, если могут заставить собеседника задать вопрос. Это наполняет их ощущением собственной значимости, чувством власти над окружающими их людьми.

В тот момент Уесли Рендалл ненавидел полицейских.

-- В чем меня обвиняют? -- спросил он, безуспешно пытаясь запахнуть полы халата.

-- О, вас подозревают в убийстве, мистер Рендалл, -- инспектор как бы в рассеянности сделал несколько шагов по комнате. Он не спешил продолжать, делая вид, что занят каким-то очень важным делом. Он наслаждался этим мгновением. -- Пьете с утра? Вредная привычка, мистер Рендалл, вредная...

Инспектор наклонился к бокалу.

-- Сильная штука для такого времени суток, -- заметил он.

Полицейские входили и выходили из комнаты, носили какие-то вещи. Бессильная злость душила Рендалла. Вдобавок ко всему он был неодет, и это усиливало чувство беспомощности перед закованными в синюю форму полицейскими. Обвинение в убийстве! Двое охранников все еще стояли около него, Джеймса куда-то увели.

Рендалл решил больше не задавать вопросов.

Инспектор Маллен остановился и в некотором замешательстве взглянул на него.

-- Вы не хотите узнать подробности, мистер Рендалл? -- в голосе полицейского сквозило разочарование. Его улыбка слегка притухла. Собеседник явно не собирался поддерживать столь увлекательной игры "помучь арестованного". -- Неужели вам не хочется знать, в убийстве кого вас обвиняют, капитан Дуэйн Фокс?

Голова Рендалла бессильно откинулась назад, соприкоснувшись с холодной поверхностью стены. Он не заметил, как вспотел.

-- Не знаю, что там произошло у вас в Панаме, капитан, -- неспешно продолжал инспектор. -- Однако из целого отряда вернулись домой только трое. В вашем личном деле нет никаких подробностей относительно вашего последнего задания. А сразу после него вы вышли в отставку... Милая история, не так ли?

-- Вы кретин, -- устало произнес Рендалл.

Он получил право сказать это.

2

Стоявший справа от него полицейский довольно усмехнулся, Маллен резко развернул корпус. Улыбка сошла с его лица, и Уесли Рендалл сам удивился тому, как прозвучал его голос.

-- Вам будет проще пришить луну к небу, чем мне это убийство, -Рендалл отмахнулся от охранявших его полицейских, прошлепал к своему креслу и опустился в него. -- Передайте мне бокал.

Инспектор повиновался!

Он явно был сбит с толку. Почему этот человек, который еще несколько мгновений назад ощущал себя загнанным в угол и мог лишь растерянно задавать вопросы, теперь ведет себя столь самоуверенно?

-- Относительно смерти моего старого друга и боевого товарища Сэма Роупера, -- Рендалл приподнял бокал и взглянул на инспектора сквозь золотистую жидкость.

То, что окружавшие его люди были полностью одеты, а его прикрывал лишь небрежно запахнутый халат, больше не смущало Рендалла. Наоборот! Теперь это подчеркивало его уверенность в себе. Движения Уесли стали вальяжными, он забросил ногу за ногу.

-- Если вы попытаетесь раскрутить это дело, журналисты поднимут вас на смех. Еще года два полицейские репортеры станут величать вас не иначе, как "тот самый Маллен". Хотите выпить?

А вот теперь ты задавай вопросы, вонючка.