Егор Сергеевич захохочет, как умалишенный, вскочит и побежит к реке, на ходу отращивая хвост, плавники и жабры. Он бросится в снулые воды, вздыбив умирающий лед, и поплывет за линию горизонта. Антонина Петровна последует за ним во всей своей хтонической красе, держа солнце над головой свободной парой рук, чтобы не намокло.

У всего остального происходящего, глядя на это, закружится голова. Егора Сергеевича и Антонину Петровну обзовут весенними обострениями. Но они не услышат. Потому что ветер будет свистеть в ушах.

Когда надоест, выберутся на берег и сядут пить чай на веранде. Станут ворчать, как невыносимо жарко на солнце, изумруды трав утомляют глаз, и пыль, и мухи со своим жужжанием, да тонкие щекотливые насекомьи лапки.

Но это завтра. Далеко до него. Хотя, оно, конечно, непременно наступит.

Сказочки и зарисовочки

Крылья

Ранним утром на болоте Аристарх Иммануилович Беловский подстрелил ангела. Воровато озираясь и дробно хихикая, он отпилил ему крылья, сложил их в багажник и уехал, счастливо насвистывая. Но ангела не так просто убить. Его раны затянулись быстро, и стал он с виду обычный мужик. Которых без крыльев по улицам ходит огромное количество. Он добрался до трассы, где встретил проститутку Валентину, выброшенную из машины привередливым дальнобойщиком за недоделанный минет.

– Скажи, – спросил Валентину ангел, – знакомо ли тебе чувство пустоты?

– Бывало, – хрипло пробасила Валентина, – и лучше б почаще, а то пихают всякие… всякое…

– А я вот свою не ценил, – вздохнул ангел. – Когда у тебя крылья, пустота становится чем-то само собой разумеющимся, к ней привыкаешь, не всегда замечаешь, порой она даже раздражает.

– Прямо как Ашот, сутенер мой, – согласилась проститутка. – Я пока от него не ушла, тоже не ценила. Где его теперь искать, ума не приложу.

– Если б сделалась ты крыльями моими, сутенером мог бы стать я для тебя, – застенчиво предложил ангел.

Валентина коккетливо хихикнула, прикрывая ладошкой златозубый рот, но пощечину на всякий случай дала.

– Больно, – обиделся ангел.

– Ишь, нежный какой, – фыркнула Валентина. – Жизнь вообще боль и, в основном, ниже пояса. Привыкнешь.

***

– Скажите, что я вам больше не должен! – попросил Аристарх Иммануилович Беловский сутенера Ашота.

– Нэ знаю… – помахал свежепришитыми крыльями Ашот. – Сам то как думаышь?

– Вам очень идет, – подобострастно осклабился Аристарх Иммануилович.

Ашот взмыл в небо, попарил немного и уронил на Аристарха Иммануиловича благодать.

Беловский скривился и поймал Ашота в сачок. Сутенер трепыхался в нем, пока не устал.

– Мы нэправильно дэлаем, – оттрепыхавшись, сказал сутенер. –Слэдует идти из пункта А в пункт Б. Пока нэ прыдем.

***

– Если мы будем двигаться, то в итоге встретимся с моими крыльями, – сказал ангел.

– И с сутенером Ашотом, – заметила Валентина, – А еще со всеми теми, с кем суждено встретиться.

– Тогда, вперед! – воскликнул ангел.

– Счастливый путь, – расцеловала его в обе щеки Валентина, – я останусь. Буду вас всех ждать. А то как придете, и никого. Обидно.

***

– Путь к щастью тэрнист и извылист, – порхал с цветка на цветок Ашот.

– Я бы хотел получить компромат, – Аристарх Иммануилович тяжело дышал, пытаясь угнаться за сутенером.

– Мы за ным ыдём и летим. – сказал Ашот, – Он у дяди Гамлэта за пазухой лэжыт камнэм. Дядя мэня увыдит, обрадуыцца и как закрычыт: Ашотик, дарагой! Садысь, вина випьем! А я захлопаю крыльяме и стану лэтать. Дядя Гамлэт рассэрдицца, станэт прогонять миня, Кыш, Кыш, Ашотик! Выхватыт камэнь и бросыт, а мы поймаэм! Такой план.

– Сомнительно это все? – не разделил энтузиазма сутенера Аристарх Иммануилович.

***

– Я вернулся, – сообщил ангел проститутке Валентине.

– Встретил крылья? – удивилась Валентина. – Так быстро?

– До крыльев не дошел, его встретил, – указал ангел на дядю Гамлета. – У него за пазухой камень, ему ходить тяжело.

– Зачем тебе камень? – спросила проститутка.

– Это компромат, – нахмурился дядя Гамлет. – Я им пустоту затыкаю.

Со стороны неба послышался громкий клёкот, и на дядю Гамлета спикировал сутенер Ашот.

– Кыш! – закричал дядя Гамлет, – Кыш!

Выхватил из-за пазухи камень и метнул в племянника. Ашот не успел увернуться и неуклюже рухнул в объятия проститутка Валентины.

– Ашотик! – обрадовалась проститутка. – Садись, вина выпьем!

Из кустов выполз Аристарх Иммануилович Беловский. В зубах он держал компромат.

– Избавьтесь от него, – посоветовал ангел, – Иначе вам будет трудно ходить, так и останетесь ползать.

Аристарх Иммануилович прожевал компромат, проглотил и ответил:

– Еще чего. Я, может, мечтаю об этом. Вон, посмотрите на сутенера Ашота, куда его крылья привели. А раньше ползал, уважаемым человеком был.

– Ничего вы не понимаете, – заступилась за сутенера Валентина. – У него теперь есть пустота, в ней свистит ветер.

– Хуйдожэствэнным свыстом, – похвастался Ашот.

– А у меня не свистит, – пожаловался дядя Гамлет. – Полный штиль. Может, расскажете, что там за компромат был?

– Аристарх Иммануилович известный государственный деятель, – сказала проститутка Валентина, – Им на праздник выдавали взятку, а он наклонился шнурки завязать. Оконфузился. Правда, никто не заметил, кроме Ашота, который в замочную скважину подсматривал. Вот Ашотик стал его шантажировать. Я узнала, возмутилась и ушла. Дура. А компромат украла и дяде Гамлету подарила на день рождения.

– Бизнэс отжал, проипал, дэнэг отжал, проипал, дай, думаю, потрэбую што-нибу этакоэ, – перебил сутенер. – Надо жэ было чэм-то пустоту затыкать. Вот он крылья и прынес.

– Пожалуй, я не буду забирать их у тебя, – сказал ангел. – Мне тут внизу нравится.

– Спасыбо, – растрогался Ашот. – Ты, главное, пустоту не затыкай.

– Не буду, – пообещал ангел.

– Это весьма затруднительно, – брюзгливо заметил дядя Гамлет. – Когда ты человек, пустота стремает. Все сразу видят тебя таким, как есть, ничтожным и невесомым.