Вероятно, его слова звучали как неприкрытая ложь, но ему было все равно. Ладно, мне было не все равно. Но надо бы выбираться оттуда. Сейчас у него появились куда более серьезные проблемы, чем шея. Ему необходимо сунуть голову в унитаз и спускать воду, пока не прояснится в голове.

Эд снова прочистил горло и слабо улыбнулся.

— Хорошо, — Лори выглядел озадаченным. — Итак… полагаю до следующей недели?

— Да, — согласился Эд, направляясь к двери. — Тогда увидимся.

— Это будет последнее занятие.

Эд остановился и обернулся, игнорируя приступ боли в шее.

— Что?

— Это будет последнее занятие. — Лори казался немного смущенным, но Эд не мог его прочесть. — Я просто… подумал, ты должен знать. Начальный курс бальных танцев заканчивается на следующей неделе. — Он слабо улыбнулся. — К сожалению, после этого ты мне больше не понадобишься.

Просвистел удар, еще один, и еще один.

Эд сглотнул сухость во рту.

— Полагаю, какое облегчение для тебя.

— Мы можем заниматься в частном порядке, если ты хочешь, — добавил Лори.

Но Эд ни за что в жизни не сказал бы Лори, что он хочет. По крайней мере, не таким образом.

— Ты, наверное, занят, — предположил Эд. Скажи мне, что ты не занят.

— Что ж, — вежливо улыбнулся Лори, — тогда давай посмотрим, как будет дальше. Дай мне знать на следующей неделе. — Он сделал паузу и беспокойно улыбнулся. — Если ты хочешь, я могу довезти тебя до дома.

Жалость в голосе задевала Эда даже хуже, чем вежливость.

— Я в порядке. Спасибо. — Он отдал честь, — увидимся на следующей неделе, босс.

«Что может стать нашим последним танцем», — прошептал голос в голове, когда Эд схватил пальто и пожал плечами. Сунув руки в карманы и съеживаясь от ветра, направился к машине.

***

В следующий понедельник в офисе произошло очередное сокращение штата.

Эду снова повезло, но он чувствовал себя паршиво, потому что женщина с тремя детьми из кабинета напротив оказалась в списке. Он видел, как она боролась со слезами, пока собирала вещи под бдительным наблюдением сотрудников службы безопасности. Он чувствовал себя ужасно, чувствовал, что должен предложить свою кандидатуру на увольнение. Но они были из разных отделов, поэтому если бы он даже нашел в себе смелость, это ничем бы не помогло несчастной женщине.

Он ощущал себя опустошенным и угрюмым по дороге домой. В квартире не стал задерживаться, взяв только спортивную одежду, и отправился в центр. Ему было невыносимо находиться одному дома и думать о том, как он ненавидит работу, но как сильно она ему нужна, и как плохо он чувствовал себя из-за Мэри. Конечно, направляясь в центр, он задумался о Лори. Он понимал, что они, возможно, будут танцевать в последний раз, а может и не станет последним. Эд был влюблен в Лори, от чего, видимо, уже не сможет избавиться, и был уверен, что Лори абсолютно однозначно не отвечает взаимностью. Чёрт. Ему нужно занять свое тело и отключить мозг. Поэтому он пошел в тренажерный зал, включил Бритни и начал качать железо, чего не делал уже в течение нескольких недель. Побегал по беговой дорожке, поприседал, пока икры не начали гореть огнем и целый час потратил на упражнения для пресса. Когда Эд, наконец, вернулся в свою квартиру, пот бежал с него ручьем, тело болело. После горячего душа он упал в постель истощенный физически и морально.

Эд проснулся среди ночи от жгучей боли в шее.

На этот раз немного помог «Ибупрофен» и лед, но все равно он не спал полночи, и когда в пять утра сработал будильник, ощущал, будто получил удар молотком по голове. Тело ныло, но боль в шее пульсировала сильней и тревожней. К тому времени, когда припарковался на стояке у офиса, Эд находился в ужасном состоянии и идеальном настроении для того, чтобы послать весь день к чертям, тем более рабочая обстановка изобиловала напряжением. День клонился к полудню, но настроение так и не улучшилось.

Эд мысленно попросил Бога объяснить его руководству, что, когда они урезают штат вдвое, тем самым увеличивают нагрузку, то не способствуют быстрому исполнению поставленных задач, да и крики и угрозы урезать бюджет еще и на кофе не добавляют сил. Мысль о том, чтобы просидеть в офисе до конца рабочего дня изводила, но идея, что придется заниматься всем этим до шестидесяти пяти лет в этом офисе — была еще хуже.

Он не позволял себе думать о семи часах.

Когда Лиам позвонил ему в четыре тридцать и предложил после работы встретиться с парнями в баре «У Мэтта» за бокалом пива и парой «Джуси Люси»[7], предложение звучало так заманчиво, что он согласился. Бар «У Мэтта» располагался достаточно далеко от Иден-Прери, но Эд подумал, что, пожалуй, проведет немного времени после работы с ребятами, а затем отправится на занятия с Лори. Поболтать, посмеяться, выпить пива или два, а потом отчалить — отличный план.

Чертовски. Большая. Ошибка.

Какого черта он думал? Почему идея провести время с парнями, слушая, как бывшие товарищи по команде хвастаются, как далеко продвинулись на тренировках, показалась ему хорошей? Эд не подумал об этом, когда позвонил Лиам. Решил, что будет замечательно снова встретиться с парнями, посидеть в угловой кабинке и съесть жирные бургеры с начинкой из сыра, корзинки с картошкой фри, в которых можно утонуть, и выпить дешевого пива под грязные шутки. Эд сказал себе, не имеет значения, что он закончил с футболом — это не беспокоит его. Но спустя час и кувшин пива признал, что глубоко ошибался. Он еще не закончил с футболом. Нисколько.

Было больно. Было больно слушать чужие планы и понимать, что он не будет их частью не только в этом году, а вообще никогда. Было больно смотреть, как парни заказывают много жирной пищи и едят, ни в чем себе не отказывая, зная, что сожгут все на тренировках и на поле, понимая, что пора прекращать прикладываться к еде, иначе придется провести всю субботу на беговой дорожке. Внутри болело так, будто его пырнули ножом.

Но гораздо больнее стало, когда понял, что не может признаться парням, насколько мучительно страдает, и что никогда не позволит им увидеть его слабость.

И Эд выпил еще пива. И пил, пока не превратился в гребанное месиво, что пришлось опереться на Лиама, чтобы не упасть. Когда Лиам пошутил, что не собирается спать с ним, независимо от того, как сильно тот будет наглаживать его бедро, Эд рассмеялся со всеми остальными, а затем пробормотал что-то невнятно о Лори в лосинах, но никто не понял смысл, даже если бы он использовал согласные.

Но потом он вспомнил. Лори.

Танцевальный класс. Последнее занятие танцами.

Последний танец с Лори.

Он вытащил телефон, прищурился, затем спросил Лиама, сколько времени. Тот ответил, что без четверти восемь.

Эд посмотрел на свой телефон, как будто подвел его он, а не пиво. Эд упустил время. Даже если бы он был достаточно трезв, чтобы сесть за руль и доехать до Иден-Прери — а он не был — то все равно не успеет застать Лори в студии. И еще понял, что у него нет даже номера телефона Лори, чтобы позвонить и извиниться.

Его уже подавленное состояние стало еще больше обостряться, и на минуту ему показалось, что начался сердечный приступ.

Извинившись, Эд отошел от стола, подошел к музыкальному автомату у окна рядом с дверью. Сначала он просто стоял, уставившись на подборку альбомов, грустный, потерянный и пьяный, а затем снова достал телефон, нажимая на кнопки, пока чудесным образом не удалось набрать нужный номер.

— Вики, — сказал он, услышав ответ. — Вики. Вики. Мне нужна помощь. Пожалуйста. Помоги.

— Эд? Это… Эд, что случилось? — спросила она.

Пол бара казался дном корабля. С трудом поймав равновесие, Эд схватился за автомат для поддержки и сосредоточился на обложке альбома «Steely Dan».

— Сделай мне одолжение, Вики. Нужен номер Лори, — во всяком случае, именно это он попытался это сказать.