Катрин Катрин не скрывает скептической ухмылки. Генерал Дейви с наслаждением жует пирог.

– Позволите ли мне предложить тему, ваше величество?

– К нашему общему удовольствию.

– Меня всегда занимал вопрос, – непринужденно говорит северянин, – в какой мере следует смешивать любовь и политику. Мы полагаем политические браки естественными и полезными, однако обходим вниманием один нюанс. Политика переменчива и сиюминутна: тот умер, этот унаследовал власть, те земли вступили в союз, эти повздорили… Политическая ситуация может меняться каждый месяц, в то время как брак и любовь остаются с нами на долгие годы. Политический брак вынуждает нас связывать нечто сиюминутное с чем-то другим – вечным. Правильно ли это?

Адриан лукаво усмехается, украсив щеки янмэйскими ямочками:

– А вы – романтик, лорд Эрвин. Не ждал услышать из ваших уст слова о вечной любви.

– Кто романтик? – фыркает сир Уильям. – Эта северная ледышка?! Не верьте, ваше величество. Он может одним взглядом заморозить любую девушку.

– Благодарю, что вступились за мою репутацию. Вы правы, сир Уильям, дело не в романтизме. Брак навязывает нам некоторую политику, сковывает с тем или иным домом, диктует определенные решения. Но тот союз, что выгоден сейчас, может оказаться обременителен завтра. Ситуация меняется, а брак остается.

Император прищуривается с любопытством.

– Лорд Эрвин, вы – мастер иносказаний. Но сейчас зима, а зимою хочется прямоты. Скажите напрямик: к чему ведете?

– Воля вашего величества. Я говорю о леди Аланис Альмере.

Катрин Катрин мечет искоса острый взгляд. Хваткая собачка.

– О леди Аланис, – говорит владыка, – и моем браке с нею, который в будущем повредит интересам Короны. Правильно я понял вас, лорд Эрвин?

– Да, ваше величество.

– Как вы знаете, я еще не сделал выбора в пользу леди Аланис.

– Конечно, ваше величество.

Катрин Катрин вставляет замечание:

– Лорд Ориджин считает, ваше величество, что знает наперед все ваши решения. По его мнению, вас легко предугадать. А при необходимости и подергать за ниточки.

– Ваше величество, – говорит Эрвин, игнорируя выпад, – я знаю, что выбор не сделан. Лишь высказываю надежду, что он не будет в пользу леди Аланис.

Император не спешит отвечать. Катрин Катрин вставляет, пользуясь паузой:

– Отчего же? Агатовцы перегрызлись меж собою? Как мило!

– Агатовцы служат интересам Янмэй, ваше величество.

– Ах, милый лорд Эрвин, вы так добры! И в чем же интерес Янмэй, видимый вами насквозь?

Перепалка с этой смуглой дрянью – последнее, что нужно Эрвину. Он скатится до грызни с собачками, а владыка будет лишь наблюдать свысока. Нет, это скверно, надо иначе. Эрвин нарочито игнорирует женщину и обращается к Адриану:

– Ваше величество, спустя год сложится такая ситуация. Императрица – прекрасная леди, любимая высшей знатью, амбициозная и волевая. Ее отец – первый советник Короны и заодно правитель богатейшей земли. Его брат – глава Праотеческой Церкви. Сложно представить себе суммарное могущество этой троицы. А Корона тем временем проводит в жизнь реформы, весьма непопулярные среди Великих Домов. Находит ли Корона безопасным подобное положение?

Адриан молчит с лукавой усмешкой. Молчит и сир Уильям – он не силен в острословии. Катрин Катрин вкрадчиво мурлычет:

– Я все жду, лорд Эрвин, когда вы предложите в жены владыке вашу прелестную сестричку.

– Владыка вряд ли нуждается в советах свахи.

– Именно потому вы отговариваете его от брака с леди Аланис. Исключительно в интересах Короны, верно?

Катрин Катрин улыбается, заметив проблеск злости на лице Эрвина. Тогда Ориджин говорит то, чего никто от него ждет:

– Вы правы, любезная леди Катрин, меня не заботят интересы Короны. Я действую в интересах Дома Ориджин и ряда его союзников. – Он делает паузу, бросает в рот виноградинку, дарит женщине ответную улыбку. – В интересах дома Фарвей-Надежда получить лен и имперскую ссуду на строительство искроцеха. В интересах дома Литленд – контроль над четырьмя нижними бродами через реку Холливел. Дом Нортвуд желает иметь в субленном владении одну из бухт порта Уиндли, а его светлость Галлард Альмера – сохранить мантию приарха, несмотря на свои едкие замечания в адрес Короны.

– А Великий Дом Ориджин?.. – спрашивает его величество.

– Будет счастлив получить порт Уиндли со всеми кораблями Первой Морской гильдии Южного Пути, а также расквартировать в Землях Короны пять кайровских батальонов, получив достойную оплату за их услуги. Великий Дом Ориджин также полагает, что во всем подлунном мире не найти более благородной девушки, чем леди Иона София Джессика, и будет счастлив видеть корону императрицы на ее челе. Однако полагает, что выбор императора – исключительно его личное дело, и не смеет давать советы.

Катрин Катрин не находится с ответом, от удивления тонкие брови ползут на лоб. Сир Уильям замирает, не донеся до рта вилку, и ошарашено бурчит:

– Ты свихнулся, Ориджин?..

Однако тот, кому предназначалась речь, удовлетворенно кивает:

– Это именно та степень прямоты, какой мне хотелось, лорд Эрвин. Благодарю вас. Дом Ориджин – значительная сила, и, признаться, меня тревожило, что позиция этой силы неясна. Однако, – на щеках владыки проступают ямочки, – вы уж простите, но я – потомок Янмэй. Волей-неволей приходится заботиться об ее интересах, при всем моем уважении к Светлой Агате… Не скажете ли, что получит Корона от вашего удивительного предложения?

– Корона получит успех реформ, полный контроль над государством и, как милый довесок, свободу выбора спутницы жизни.

– Ваши утверждения требуют пояснений.

– Названные мною Великие Дома обладают такой военной силой и расположены таким образом, что сделают невозможным любой вассальный мятеж. Шиммери, Южный Путь, Альмера, Шейланд – какая бы земля ни попыталась воспротивиться воле вашего величества, она будет немедленно атакована по меньшей мере с двух сторон, сушей и морем. А присутствие ударных сил Ориджинов в Земле Короны послужит ясным предупреждением и удержит многих от… необдуманных поступков.

– Это верно, ваше величество, – говорит сир Уильям, быстро осознавший всю выгоду идеи. – Наши искровики – крепкие ребята, но за ними нет и половины той кровавой славы, что тянется за кайрами. Мы-то можем подавить любое восстание… Но чертовы северяне способны всех напугать так, что восстания не будет вовсе.

– Кроме того, ваше величество сможет отложить брак и не связывать себя с каким бы то ни было домом до тех пор, пока реформы не наберут ход. Никто не получит в свои руки лишнего влияния в то время, когда Корона находится в уязвимом положении. А поддержка со стороны Церкви обеспечит реформам благословение богов и содействие простого люда.

– И ваш союз, лорд Эрвин, проголосует за реформы в сентябрьской Палате?

– Да, ваше величество.

– Не настаивая на скорейшей помолвке?

– Нет, ваше величество.

– Леди Ребекка из Литленда?

– Дом Литленд осознает ее недостатки как невесты.

– Ваша сестра?

– Вы осчастливите весь Север, выбрав ее. Но мы поддержим реформы в любом случае.

Адриан пьет чай мелкими глотками, давая себе время поразмыслить. Катрин Катрин спрашивает:

– Прошу вас, милый лорд, повторите: чем должна будет расплатиться Корона за вашу щедрость? Четыре переправы, искровый цех, крупный морской порт, вагон золота для кайров, конфликт с Южным Путем, конфликт с вольными западными графствами… Я ничего не забыла?

– Все верно, любезная леди Катрин. Короне нужно будет сделать следующее. Во-первых, не делать ничего, когда Литленды займут переправы. Во-вторых, не делать ничего, пока войска Ориджинов и Нортвудов захватывают порт Уиндли. В-третьих, дать денег Надежде на искровый цех… которые со временем вернутся в казну, ведь искроцех будет обложен налогом по закону о реформах. В-четвертых, оплатить размещение кайров в столичных землях – и эти деньги также вернутся благодаря налогу с герцогства Ориджин. Вы полностью правы, леди Катрин: возникнет конфликт с Южным Путем и западными землями. Но он возникнет при любом ходе событий, если только его величество не обручится с Валери Грейсенд.