— Что ты со мной творишь…
— Рон так не умел?
Гермиона смеется, но тут же становится серьезной.
— Все зашло слишком далеко, — говорит она.
— Но это же так здорово, правила нарушать? — парирует Гарри, возвращая ей ее же слова, сказанные когда-то давно.
— Ты невыносим!
Три пары глаз смотрят на нее, ожидая ответа. Надежда, интерес и презрение. Последнее явно принадлежит Рону. Гермиона встречается с ним взглядом, понимая, что не ошиблась. Они так давно не виделись, что подобный настрой совершенно сбивает с толку. Что она ему сделала?
— Гермиона, — цедит он сквозь зубы, — моя сестра задала тебе вопрос.
Когда между ними все так изменилось?
— Я… не знаю! Мы собирались пойти на рождественский прием. Гарри зашел за мной — я за заканчивала работу, — и тут…
Гермиона сама не до конца понимает, что произошло. Кто был человек, напавший на них? Как он проник в Министерство?
— Гарри заслонил меня, — она чувствует, как перехватило горло. — Я даже не успела понять, что это было за заклинание и куда затем пропал нападавший, так быстро все произошло, — Гермиона переводит дух. — Кингсли, я правда не знаю.
В этот момент в палате материализуется патронус-заяц, принадлежащий одному из колдомедиков, и Кингсли с Джинни спешно выходят следом за ним.
Когда они остаются наедине, Рон фыркает и складывает руки на груди. Гермиона давно перестала пытаться понять, что происходит между ними. Спустя пару лет после окончания Хогвартса Рон стал отдаляться, даже ушел из Аврората, перестал отвечать на письма, и Гермиона вскоре прекратила писать. Она дала им обоим время, чтобы прийти в себя и определиться с тем, как жить дальше. Рон этим временем не воспользовался и просто пропал.
— Я видел вас.
— Что? Не понимаю, о чем ты.
— Рон так не умел. Что ты ответила ему, милая?
Первые секунды Гермиона непонимающе смотрит на Рона. В чем он ее обвиняет? Неужели снова завел старую песню? Когда они были вместе, Рон частенько ревновал ее к Гарри. Ему все казалось, что они слишком много времени проводят вместе, что Гермиона слишком громко смеется над его шутками. Ищет способ остаться наедине. Но ничего из этого не было правдой. Ревность Рона стала еще одной причиной, почему она решила взять в их отношениях паузу.
— Что с тобой стало? — Гермиона неверяще смотрит на человека, которого знает с детства. Похоже, он давно сошел с ума. В почерневших глазах не осталось ничего кроме злости и боли.
— Жалею, что не убил вас обоих.
Повисшую после слов Рона тишину разрезает звук пощечины. Когда дело доходило до жуткой несправедливости, Гермиона всегда руководствовалась инстинктами. Так было на третьем курсе, когда она врезала Малфою — совершенно по-маггловски, кулаком в нос. Так вышло и сейчас. Слизнув кровь в уголке рта, Рон смеется, а затем хватает ее за горло.
— Знаешь, сначала я хотел просто поговорить. Проверить, вдруг ты все еще что-то чувствуешь ко мне. Но что я увидел? Со мной ты никогда так не кричала.
— Ты говоришь какую-то ерунду, Рон! Отпусти, мне больно! — но пальцы на ее горле лишь сильнее сжимаются, лишая возможности дышать. В этот же момент каким-то уголком сознания Гермиона понимает, кто именно напал на них с Гарри.
— Скажи, дело в том, что он Избранный? Поэтому ты спишь с ним?
— Остолбеней! — внезапная яркая вспышка ударяет откуда-то сбоку и Гермиона проваливается в темноту.
***
— Миона, — нежные пальцы скользят по ее волосам, — все закончилось.
Гермиона с трудом разлепляет веки. Все, что она видит, это больничная ширма и встревоженное лицо друга.
— Гарри! — восклицает она, но звук выходит каким-то сиплым. — Я так рада, что ты жив, — с трудом выговаривает она такую длинную фразу, беря его за руку. Горло нещадно саднит, напоминая о жестких пальцах.
— Как ты себя чувствуешь?
— Очень хочется пить, — выговаривает она с трудом. — Где Рон?
— Кингсли забрал его.
— Но почему он это сделал? Боже, мы же с тобой ни в чем не виноваты. Между нами ничего нет и никогда не было!
— Ревность, — Гарри пожимает плечами. — Она стала его проклятием. Так бывает, человек иногда сходит с ума, вбив себе в голову навязчивую мысль. А может это отсроченное проклятие медальона Слизерина. Кто знает. Я рад, что для нас обоих все закончилось благополучно. Отдыхай.
Гарри встает и, улыбнувшись, выходит. Гермиона успевает заметить за дверью Джинни. Горькое чувство захлестывает ее изнутри. Ревность? Гермиона кивает, соглашаясь с этим абсурдным мотивом. К сожалению, она слишком хорошо знает, что это такое.
***
