Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Венечка: Хватит резонерствовать в нетрезвом виде! Что за блажь говорить очевидности? От мерзостей жизни достойней отворачиваться, чем разглядывать их, как вирусы, в микроскоп. Понимаешь, Эльза, когда я встречаю себе подобных, мне кажется, будто у меня - белая горячка и мне мерещатся мелкие зеленые черти.

Эльза: Не нужно бежать от себе подобных. От себя ведь не убежишь. Лучше возьми меня к себе жить. Я тебе быстро организую ту еще обстановку. Ты поймешь, что есть лишь один выбор: либо общаться со мной, либо уткнуться в рисование. Ты станешь гением, Венечка!

Венечка: Меня зовут Геною! А что касается женщины в доме, над этим стоит подумать. Почему бы мне не жениться? У меня ж должен сын родиться!

Эльза: (Хмуро) За глагольную рифму, Венечка, поэта долбают в темечко.

Венечка: Я и не считаю себя поэтом! Я художник. А вот она знаешь, какая красавица! Ни одной лишней линии на всем теле, ни одной родинки! А какие глаза!

Эльза: Главное, не забудь, где именно ты их нарисовал.

Венечка: Не растеряюсь.

Эльза: Вот! Вот, что ты теперь будешь рисовать всю жизнь! Поздравляю! (На лице Венечки появляется отчаянное выражение).

Венечка: Как! Ее одну - всю жизнь?! Нет! Никогда! Это было бы слишком ужасно... Ее одну, из года в год, как цветной ксерокс? Нет уж, лучше бездарная погибель под забором, лучше уж захлебнуться своей блевотиной... кстати, гениальная смерть, так им, гадам, и надо... В общем, это совершенно исключено.

Эльза: Я догадываюсь, что тебя смущает. Тебя тянет рисовать трупы. Они так и стоят у тебя перед глазами. Ты к ним привыкнешь, и они даже начнут тебе нравиться. А возможно, всегда нравились. И ты отлично понимаешь, что это будут покупать, потому, что мы все тут некрофилы. А в первую голову те, у кого много денег. Потому что мы ищем стабильности, нас пугают перемены, вплоть до новой позы. Ведь если жизнь нельзя предсказать, то и незачем наш великолепный изощренный интеллект. И мы ненавидим жизнь, хотя бы за то, что она кончается независимо от наших упований.

Венечка: О Эльза, нет слов! Эльза, ты просто гений обличения! Что за варварская склонность резать правду в матку?

Эльза: Хорошо. Если ты у нас такой эстет, то я перейду на притчи. Вот, скажем, Гаутама Будда... кстати, тоже был эстет, вроде тебя. Так он с самого рождения жил в роскошном дворце, среди прекраснейших женщин, которые развлекали его с утра до вечера пением и стриптизом. А поскольку он был принц, его оберегали от самих мыслей про смерть. Поэтому в роскошном саду, где он гулял, ни один лист, упавший с дерева, не успевал долететь до земли, - его подхватывал изящно одетый юный раб. Однажды ночью Гаутаме не спалось. Он блуждал по комнатам своего дворца и случайно зашел туда, где спали его танцовщицы. Их золотые одежды помялись, волосы растрепались, косметика расплылась по лицам. Некоторые из этих спящих красавиц громко храпели, а у иных из раскрытого рта показалась слюна... Той же ночью принц Гаутама покинул свой прекрасный дворец. Его не задержало даже рождение сына: "Еще одни цепи!", сказал он, и все.

Венечка: И правда, один раз я видел в морге очень красивую девушку. Она лежала тихая, бледная, приятно-прохладная, будто спящая царевна. Я сделал все, что нужно, а потом поцеловал ее в губы. Но она не проснулась.

Эльза: Так иди домой и подумай про все это. У тебя впереди ночь.

Венечка: Нет уж, идем вместе, Шахразада. Что делать, ты так меня напугала, что я теперь боюсь оставаться один. Но учти, я дам тебе целую комнату. На угол не надейся.

Действие 2.

Мастерская. Посреди комнаты - чистое полотно, тылом в зал. На полу старые газеты в пятнах красной краски, что придает обстановке зловещий вид. К стенам прислонены готовые гигантские карты Таро. Венечка сидит в соломенном кресле, Эльза - на старом стуле. Беспорядок в комнате вполне эстетичный.

Венечка: Так, подруга дней моих суровых, что будем делать?

Эльза: То. Водку пить.

Венечка: А потом?

Эльза: А потом будем искать, что б еще выпить.

Венечка: Это теперь называется духовная жизнь - когда от тебя водкой разит во все стороны? Я теперь буду с водкой беседовать, как с теми двумя? А потом унитаз пугать остатком красноречия. Надоело.

Эльза: До унитаза ты не доползешь, а водка будет молчать, я ее хорошо знаю.

Венечка: Это очень мило с ее стороны. (Вынул бутылку и немедленно выпил).

Эльза: Извини, я не уследила, откуда ты ее взял?

Венечка: Из рукава.

Эльза: О! Вот теперь я верю, что ты гений. У меня есть критерий. Дай глотнуть. (Глотнула). Смотри-ка! У нашего мальчика в мастерской есть библиотека! Вроде культурный человек!... (под книгами подразумевается армия пустых бутылок) Что это? Что за мракобесие? Вот, это у нас Бо-д-л-ер. Ля флёр дю маль. Ничего там хорошего нет, в этом Париже. Я была там. Голодала неделю... А это Камю, тоже в оригинале. Оригинально. Ты французский знаешь, что ли?

Венечка: Да нет...

Эльза: Ну, тогда это просто эпижонство. Хоть бы словарь купил... Какой интересный художник, никогда не видела. Такое объемное видение мужского тела. Нежные пейзажи. С женщинами несколько хуже... Что? Катерина? Это Тарас Шевченко?

Венечка: Великий художник. Мой идеал. А что, нельзя?

Эльза: Ничего, у нас теперь все можно... альбом Дали. Далее Борхес, Босх...

Венечка: Я еще не совсем пропащий, как видишь.

Эльза: Рембо, Верлен, Платон, Сковорода... ты извращенец?

Венечка: Пока не пробовал.

Эльза: А ты попробуй.

Венечка: Не хочется.

Эльза: Напрасно. Тебе должно понравиться.

Венечка: Никто мне ничего не должен.

Эльза: Стефан Цвейг, Михаил Кузмин... я ж говорила... ба! Сталин! В такой компании! Интересный взгляд на культ личности... Даже, я бы сказала, надругательство! Про этого человека я тебе могу порассказать...

Венечка: Не стоит.

Эльза: Ты этого не знаешь.

Венечка: Всего знать нельзя.

Эльза: Вот упрямый! Но тебе все равно крышка. Если ты действительно все это прочел, я за твою жизнь не дам даже поддельной гривни. Ориген... Аристотель...

Венечка: Почему?

Эльза: А потому, голубчик, что можно быть трезвым, как стеклышко (Стучит пальцем о бутылку), но все равно получить белую горячку. Я это знаю... Ой, лапочка Достоевский! (Целует).

5
{"b":"72057","o":1}