Дага даже вообразил, что если бы они встретились не здесь и не сейчас, а, например, где-нибудь в гостеприимной таверне, за кружечкой доброго эля и на сытый желудок или у вечернего костра на большом тракте, под треск поленьев и верещание кузнечиков под ногами, их знакомство могло бы получиться вполне дружеским. Хотя с тем же успехом они могли встретиться и будучи врагами, выступая на сторонах двух поспоривших баронов или городской власти и взбунтовавшихся против новых налогов землевладельцев, и тогда им не оставалось бы ничего, кроме как поубивать друг друга ради пары золотых. Наверное, именно это и роднило их больше всего — готовность проливать кровь за чужие интересы, тогда как собственные заключались лишь в вовремя выплаченном жалованье.

— Сколько они пообещали тебе? — без особого любопытства поинтересовался Бёрн — так, словно спрашивал о прошлогоднем урожае.

— Двести ларгов, если убью тварь раньше, чем кто-нибудь еще пострадает от ее зубов.

Вся троица переглянулась.

— Что, если нам объединиться и поделить награду поровну? — миролюбиво предложил Тайго. — Нас четверо, это получится по…

Он начал было загибать пальцы, но не успел озвучить результаты своих исчислений, как его перебили:

— Тебе не кажется, что было бы честнее поделить ее по тому, чей вклад в дело окажется больше? А то ведь можно и своей шкурой перед оборотнем рисковать, и в кустах отсиживаться…

— Но Белка, это же ты всегда прикрываешь нас издалека? — удивленно заметил Бёрн. — Кстати, почему я все еще должен таскать твой самострел? На, забери его.

В руки полукровке свалился на удивление маленький арбалет с укороченным и выкрашенным в черный ложем. Даже на вид вещица была редкая и дорогая, Дага прежде ни разу не видел подобных. Белка поспешно подхватил его, прижимая к груди, как мать родное дитя.

— Между прочим, не просто так: в прошлый раз мы с «деткой» положили больше народу, чем твой меч, находясь внизу. Тайго, хоть ты скажи!

— Вообще-то, я думал, мы собираемся говорить о награде… — покачал головой южанин. — Хотя и немного странно делать это до того, как оборотень будет убит, потому что мы ждем тут уже половину дня, а у логова никто не появлялся. Быть может, стоит прочесать лес и поискать еще следы…

— Есть предложение получше.

Низкий и хриплый голос раздался откуда-то сбоку, заставив подпрыгнуть одновременно всех наемников. Раздвинув ветки кустарника, который был там словно специально выращен, к ним прямо из чащи шагнул человек. Немолодой, с серой всклокоченной бородой, облепившей нижнюю часть его лица как густой репей, в грязной медвежьей шкуре, накинутой на плечи.

— Отдайте мне половину, и я сам уйду, — заявил старик.

Сложно было представить кого-то, менее похожего на грозу леса, чем этот скрюченный, седой и тощий дед, со стороны больше похожий на гору лохмотьев и слежавшегося меха. Риолан уже было раскрыл рот, чтобы высказать все то, что он подумал, но Тайго все с той же беззаботностью положил руку ему на плечо и кивком указал на землю позади старика — туда, где четко отпечатались звериные следы, разом обрывающиеся и переходящие в человеческие. Белка захлопнул рот обратно.

Старик ухмыльнулся. Его пышная борода шевельнулась, будто в ней копошился кто-то — впрочем, ни один из наемников бы не поручился, что это не так.

— Куплю пару телят. Я, знаете ли, очень люблю телятину, нежную и сочную…

— Я слышал, что ты не брезгуешь и пастухами, — так же спокойно и осторожно вставил Тайго. Дага все же успел заметить, как его лежащая на поясе рука едва заметно придвинулась к рукояти сабли, и сам невольно потянулся к оружию. Но старик ухмыльнулся снова.

— Наглый поклеп! Человечье мясо жесткое и невкусное, так что я охочусь только на стада. Пастухи сами убегают, сломя голову.

Они переглянулись. Хороший воин — не тот, кто совершил больше безумных подвигов, а тот, кто остался после этого жив. И все разом подумали о том, что вообще-то предложение и в самом деле неплохое, особенно если не придется ничего делать.

— Прискорбно… Но откуда же нам знать, что это действительно так? Мы всего лишь выполняем волю наших нанимателей.

— А ты, коли не лень, пойди да погляди там, поближе. Если хоть одну человечью косточку отыщешь, я свои слова назад заберу.

***

— Я до последнего не верил, что все на самом деле разрешится так просто, — хохотнул Риолан, оставляя позади редеющий лес. — Как насчет того, чтобы отметить это прямо сейчас? Там, у дороги, я видел корчму…

Дага не мог поспорить. Хороший наемник никогда не отказывается от выпивки с братьями по оружию, потому что спокойные деньки в их жизни в самом деле на вес золота, и в те минуты, когда тебе особенно паршиво, когда ты сидишь по уши в грязи, крови и трясешься от страха, от холода, от ощущения того, что над твоей головой уже разверзается зловонная пасть смерти, нужно что-то вспоминать. Дружеские улыбки, мимолетные шутки, тепло чьего-то очага — без них, редких кусочков жизни, за которые можно цепляться, ты рискуешь потерять рассудок намного раньше, чем возможность дышать, а этого уж точно не хочется никому. Дага был вполне согласен добавить своим мирным воспоминаниям еще парочку, но одна вещь его все-таки смущала.

— Ты же не собираешься идти прямо в этом платье? — искоса поглядывая на помятый и порванный наряд полукровки, решился спросить он. Звучало глупо, но отчего-то у Даги было ощущение, что этот малый способен на все. Возможно, оно появилось неспроста.

Риолан возмущенно фыркнул. Трудно было поверить, что у него может не найтись слов для ответа, но вместо него в разговор вмешался Тайго, звонко шлепнув по плечу нового знакомого:

— Ну а что? Спасенной принцессе в зубы не смотрят, дружок!

И было в его тоне что-то… многообещающее. Даже пророческое. Потому что недаром именно в этот день последователи старых богов чествуют богиню любви Арану, и недаром солнце клонилось к такой яркой, как рябина красной полоске неба — неба ее цвета.