Я сижу дома, дистанцируюсь, самоизолируюсь, разглядываю тонкий солнечный луч, который пробивается сквозь надутые тучи, и думаю о том, как я устала, как все время утомлена и какие крупные листья падают с каштана у меня за окном. Неприятно крупные. Все грустно и тоскливо. Осень. Я вспоминаю лето.

Не это лето, конечно! Этого будто бы не существовало, даже притворяться не нужно – я просто не помню. Карантин начался весной, я ужаснулась, затем разозлилась, расстроилась, смирилась, кое-как адаптировалась, и вот – уже осень. Я вспоминаю прошлое лето, медленное, жаркое, ленивое. Я прикрываю глаза и окунаюсь в удушающе жаркие недели, которые провела в пляжном доме родителей подруги. Забавно – разве не забавно? – если бы кто-то спросил у двадцатилетней меня, я бы с абсолютной уверенностью заявила, что к тридцати это будет летний дом подруги, никак не дом ее родителей. Но сейчас, десять с небольшим лет спустя, я не только не верю, что кто-то из нас обзаведется собственностью, я уже молчу про такую нелепо дорогую и оскорбительно шикарную, я сомневаюсь, что кто-то из нас правда этого хочет. Интересно, что поменяется за следующие десять лет.

Тогда было жарко, сейчас холодно. Я кутаюсь в огромный кардиган, пихаю ноги под батарею: она едва работает, от нее они скорее мерзнут, а не греются, но мне нравится сидеть именно так. Я жду горячий чай с медом, тогда я ждала только чего-то – чего угодно – со льдом. Я притворяюсь, что моя квартирка – это тот дом, я притворяюсь, что хриплые волны поют мне колыбельную, что меня окутывает зной.

Я пишу – тогда я в основном притворялась, что делаю это.

Дом был огромный, дивный от подземной стоянки и до террасы на крыше. Среди лучших комнат мне досталась самая впечатляющая, потому что подруга меня любила и не скрывала, что гордится дружить с писательницей. Меня это не смущало. Скорее льстило, и как правило значило, что мне будут доставаться всякие приятные вещи: подарочные букеты раз в неделю, потому что подруга подписалась на рассылку и подумала обо мне, или билеты в любимые ложи в опере. Не думаю, что любила бы подругу меньше, если бы она перестала хвастаться мной или меня одаривать, но жаловаться на это я не собиралась.

Дом был огромный, комната – чуть больше всей моей квартиры. В ней были французские окна, которые всегда так впечатляют на короткое время и которые скоро начинаешь ненавидеть, потому что осознаешь – если не ты не хочешь, чтобы все, кто проходит мимо, все время на тебя смотрели, нужно задергивать шторы, и в чем тогда смысл изумительного вида? Но две с небольшим недели были достаточно недолгим сроком, чтобы не начать злиться на всех, кто бродит снаружи.

А людей бродило немало!

Моя подруга имеет (теперь, наверное, стоит говорить имела) привычку знакомиться с людьми в самых разных местах – от профессиональных конференций до очереди за кофе; приглашать их к себе погостить и забывать навечно. Тогда дома были: пожилая пара, с которой она подружилась на круизном лайнере, пять или шесть из ее студенток (признаюсь, ко всем ним я относилась по-снобски. Они изучали что-то связанное с искусством и пока умели вести только невыносимо пафосные разговоры, связанные с влиянием, мотивами, высказываниями. мне же все это было скучно. Я просто хотела мороженого или набраться). В доме был брат подруги, которого я побаивалась и избегала, со своей великолепной женой, которую я тоже побаивалась и избегала, – подруга рассказала, что они не были рады, что комната с открыточным видом досталась не им, а мне, и это меня смущало. Не настолько, впрочем, чтобы предложить поменяться. Они были с детьми (дочери было шестнадцать, и она была замечательная: у нее были зеленые волосы и классные кроссовки на высоченной платформе, она разговаривала восхитительным подростковым жаргоном и щедро делилась со мной сигаретами, потому что я разрешала ей курить около моих окон, где вежливо не ходили ее родители. Сын был слишком маленький, чтобы я обратила на него внимание).

Последней была изысканная пара. Подруга не могла вспомнить, как и где она познакомилась с ними, но это ее не слишком беспокоило. Они не выглядели маньяками, а если и собирались ограбить дом – тут подруга пожимала плечами – это же был не ее дом. Меня всегда впечатляла легкость, с которой подруга пользовалась богатствами родителей, и была к ним совершенно равнодушна.

Он был из тех невыносимых мужчин, всегда абсолютно уверенных, что все их обожают – в большинстве случаев справедливо, что раздражало еще больше. Он был высокий, красивый, уверенный. Она была сногсшибательная. Еще более статная, красивая, одна из тех пугающих, поражающих, прекрасных инстаграм-див. Я думала, таких не бывает, но она определенно была

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.