— Как ехать? — хитро прищурился Луис.

— Вон туда, за троллейбусом. Из города. Это в заповеднике… А Нурик? — только сечас она заметила, что у Макса под пиджаком есть некоторая неровность.

— Он нас догонит, — Луис притормозил у обочины, — Максик, будь добр, послужи шофером, чтоб менты не цеплялись!

Случайно распахнувшаяся пола кремового пиджака скрывала подвешенный в кобуре подмышкой автомат «узи». Мила успокоилась:

— Где он догонит? Ведь он дорогу не знает!

— Ага. Включи приемник, — вдруг попросил Луис.

Мила вдавила кнопочку на автомобильном приемнике «Урал». Зажегся красным глазком светодиод над надписью «сеть», но не раздалось ни звука.

— Это передатчик, на самом деле, — пояснил Луис, — а Нурик с братвой найдет нас по пеленгу.

Блочные коробки перешли в хрущевки, хрущевки — в мазанки. А мазанки — в поля. Когда-то Мила часто ездила по этой дороге. Вон и знакомые пологие холмы справа.

— Сейчас поворот, — сказала Мила, — за ним будет пост. Якобы менты. Папкины люди… Извини, пап. Я имела в виду — люди Цеппелина. А за ними, через километр, еще одна сторожка.

— Другим путем можно? — Луис задумался.

— Можно, там тропинка есть. Но только до сторожки.

— Хорошо, давай притормозим до поста и обойдем?

Мила кивнула. Макс остановился у обочины, сразу вытащил автомобильный приемник из пазов и сунул в широкий карман пиджака. Мила заметила, что красный светодиод над надписью «сеть» продолжает светиться.

Тропинка петляла между пышных кустов. Мила шла впереди. Почти возле самых холмов она остановилась, приложила палец к губам. Макс снял с предохранителя свой «узи», Луис вытянул из-за пазухи большой пистолет, а из набедренного кармана — глушитель. Привернул глушитель к и без того длиному дулу пистолта.

По ложбинке между холмами двигались почти ползком, стараясь не шевелить кусты.

— Сверху сторожка видна? — спросил шепотом Макс.

— С левого холма.

Стали взбираться на холм. Мила вспомнила, как несколько лет назад ползала здесь же, именно по этому холму, играя сама с собой в партизан и немцев. Сегодня была последняя игра. Не важно, чем все кончится — но сюда Мила решила больше не возвращаться. Если останется жива.

За холмом проходила дорога — подъездной путь к даче Цеппелина. Еще не добравшись до вершины, Мила услыхала мощный рык моторов. Луис первым раздвинул кусты. Выглянул. Улыбнулся, поманил к себе Милу.

Мила тоже выглянула. Отсда дорога и «сторожка», бетонное приземистое здание с узкими бойницами, были прекрасно видны. Мила знала, что за бойницами скрываются пулеметчики. Но, похоже, для пулеметчиков настал последний бой. По дороге к «сторожке», загребая асфальт тяжелыми колесами, катило два серо-зеленых монстра — два бронетранспортера. Передний бронетранспортер, закрытый, был оборудован башенкой. Мила слыхала, что в башенке, вроде, должен находиться пулемет. Но ствол, торчавший из этой башенки, был подозрительно толст.

Не сбавляя скорости, бронетранспортер развернул ствол в сторону «сторожки». Гулко ударил выстрел. Да, это был вовсе не пулемет. Бетонная «сторожка» наполнилась изнутри огнем — и лопнула, разлетелась россыпью угловатых обломков, среди которых мелькнули обгорелые человеческие тела.

Бронетранспортер прошел под холмом, шумя и пачкая воздух кудрявой гарью выхлопа. Сразу за первой машиной шла вторая, открытая. Мила видела сверху, что за бронированными бортами скрываются скрываются люди. Вместо касок на головах людей белели одинаковые шелковые тюбетейки.

Один из пассажиров второго бронетранспортера привстал и приветственно махнул рукой в сторону холмов. Мила узнала Нурика.

— Сколько им пилить до дачи? — спросил Макс.

Мила прикинула в уме. Потом ответила:

— Без остановки — минут пять. Больше постов нет, дальше уже ворота. Главные.

Луис сжал кулак.

— Хорошо. Главные и нужны. Сколько людей на даче?

Макс покачал головой, сплюнул.

— Ненавижу экспромты. Даже не знаем, кто там ждет!

Мила снова начала прикидывать в уме. Четверо — на верхней веранде, четверо — у входа. Один человек возле калитки. Вокруг еще шесть человек гуляет. А Бек — при хозяине.

— Шестнадцать, включая Бека. Хотя… Я тут не была уже года три. Все могло перемениться. Чем вооружены — не знаю. Пистолеты, наверное, может быть — еще «калаши».

— А другой ход, не главный, существует? — спросил Макс.

Мила вместо ответа стала спускаться по склону холма к взорванной сторожке и взмахом руки поманила мужчин за собой.

За сторожкой начиналось поле, засеянное лавандой. Поле тянулось не далеко — впереди поднимались кипарисы, а над их острыми макушками шел легкий дымчато-коричневый контур. Горы.

— Дача — за кипарисами, — показала Мила.

Поле, на всякий случай, преодолели бегом. Добежавдо первых кипарисов, Макс и Луис присели, раздвинули жесткие ветки. И увидели дачу. Высокий бетонный забор с колючей проволокой. Из-за забора виднеется верхняя открытая веранда, над верандой — четырехскатная шатровая крыша.

Мила прищурилась. На веранде никого не было. Вокруг, кажется, тоже. Почему? Ответ пришел в виде запаха гари, гула взрывов и треска автоматных очередей. Над крышей всплыло плотное облако черного дыма. С той стороны, у главных ворот, шел бой. А задняя калитка находится здесь, за углом.

Мила поползла к забору на четвереньках. Луис догнал ее, подхватил под локоть, поставил на ноги.

— Так быстрее. Веди к калитке.

Бронированная узкая калитка была, разумеется, заперта.

— Думаю, там тоже никого нет. Все ушли на фронт, — усмехнулся Луис. — Прилягте-ка.

Макс упал на землю, увлекая за собой Милу. Луис что-то вынул из левого набедренного кармана и метнул в калитку. Пригнулся.

Земля чуть дрогнула, короткий грохот на мгновение заложил уши — и снова слышны лишь звуки далекого боя. Калитки на месте не было — только ошметки выдранных с корнем петель.

— Веди, дочка. Бегом! — Луис первым вскочил на ноги.

Здний дворик был пуст. Среди покореженных частей калитки лежал окровавленный труп охранника. «Ванька, — подумала Мила, — он меня на Мотоцикле катал…» Изящную тонкую деревянную дверь, ведущую в дом, Луис вышиб одним ударом ноги. Мила проскочила через узенький холл и побежала вверх по лестнице. Широкие перила, отчим запрещал по ним съезжать, боялся, что Мила разобьется. Верхний холл с мягкими кожаными креслами. Новые, отметила Мила, раньше их тут не было. Дверь в кабинет отчима приоткрыта.

Кабинет был абсолютно пуст, даже без мебели. Милу сюда никогда не пускали, но она сразу догадалась, какая мебель здесь должна стоять. Та самая, из фургона. Наверное, диван, торшер, письменный стол и полки с книгами все еще скрываются в подземельях Ливадии. Но отчим должен быть здесь, раз на эту дачу повезли Славу. Неужели…

Подвал! В подвал Миле тоже не разрешалось ходить, но она как-то пробралась тайком, спряталась за шкафом. И увидела такое!..

При этом воспоминании все сентиментальные чувства сразу исчезли.

— Туда!

Мила побежала к другой лестнице. Луис схатил девочку за плечо.

— Стой. Эта лестница ведет к главному ходу, так?

— Иначе не получится. Они в подвале, а туда — только через холл. Надо спуститься и сразу направо, дверь такая, вся черная… Три года назад была черная.

Луис пошел впереди, Мила посередке, Макс — замыкающим. На лестнице им никто не встретился. Но лестница оканчивалась дверью, из-за которой были слышны выстрелы. Луис прислушался.

— Они… С «калашами». А вот «беретта», тоже они… Теперь наши. Ясно. В холле два человека, остальные — на улице. Максик, стрелять буду я, у меня глушак.

Луис попробовал дверь — она оказалась не заперта.

— Дверь в подвал справа, говоришь?

— Да, — кивнула Мила, — вот за этой стенкой уже лестница вниз.

Луис протянул Максу гранату.

— Держи, последняя. Если та дверь заперта, кладешь под дверь, и мы — обратно сюда. Мил, не шевелись, пока не позову.

И Луис выскочил в холл. За ним юркнул Макс.