Такое отличие в местном менталитете было для меня открытием, конечно, я и дома, в России, не был экспертам по молодёжной тусовке, но, насколько я помнил, на школьные выпускные взрослых вообще не пускали, исключением были лишь учителя или специально нанятые охранники, которые следили за безопасностью, и чтобы развеселившиеся детки не учинили какого безобразия.
Из размышлений меня вновь вырвали, на этот раз это был радостный голос Гвен.
- Артур, смотри, у нас получилось! – довольная и с припорошённым мукой личиком, девушка демонстрировала мне тарелку с несколькими широкими оладьями, - блыны! – гордо произнесла она.
«Оу…» - обрадовался я, что не успел “не угадать” демонстрируемое мне блюдо. “Блыны” выглядели… лучше, чем в первый раз. Выражение “первый блин комом” как нельзя лучше демонстрировало первую попытку моих девчонок приготовить данное блюдо. Уже зная, чего от меня ждут, я протянул руку и скатал, сложить данный “блын” конвертом, как положено, не было никакой возможности, продукт кулинарных талантов моих любимых женщин, после чего тут же продегустировал. Вкус был… почти нормальным, о чём я и поспешил уведомить мастериц, что с нетерпением ждали моего вердикта, причём в ожидании глаза горели даже у Аниты, которая выглядывала из-за угла входа в гостиную. Воодушевлённые моими словами, обе дамы моего сердца вновь вернулись на кухню, чтобы продолжить опыты по доведению это “сложного и непростого в приготовлении блюда” до совершенства!
Я же, проводив их с улыбкой, вернулся глазами к планшету, и улыбка тут же истаяла с моих губ. Передо мной был отчёт и таблица нашей с Гвен генетической совместимости. Конечно, я заранее предполагал, что увижу, но от этого легче не становилось. А ведь ещё как-то нужно рассказать об этом самой Гвен…
То, что моя блондинка была изменённой не было такой уж проблемой, в конце концов, наши медики умели работать с геномом на достаточно высоком уровне и могли с очень высокой вероятностью гарантировать рождение жизнеспособного и здорового потомства не только у смешанных пар, но и у полностью изменённых, где и отец, и мать были носителями изменённой ДНК. Однако, с Гвен всё оказалось сложнее, её изменения не были естественными или врождёнными, они были приобретёнными. Такое хоть и редко, но всё же случалось, однако вероятность того что такая мутация успешно закрепится и не убьёт носителя была настолько мала, что, как правило, списывалась на статистическую погрешность. Но даже в случае выживания реципиента, приобретённая мутация вносила “хаос” в родную структуру ДНК что могло привести к разнообразным негативным последствиям, и результатом, в отличие от фантазий художников комиксов и разного рода интернет фантазёров, почти всегда была смерть носителя. Да-да, никаких вдруг отросших лишних конечностей или превращения в иное существо. Откуда организму взять на такие глобальные изменения материал и энергию? Нет, конечно, организм, ведомый патогенной программой закрепившейся мутации может попытаться, но просто истощит и “сожжёт” себя в процессе, а итогом всё равно будет смерть.
Моей блондинке повезло трижды. В первый раз, когда проникший в её тело “мутаген” вместо-того чтобы пойти в разнос, органично встроился в структуру её ДНК. Второй раз, когда вместо взрывного, изменения в её теле носили постепенный характер и организм, хоть и истощаемый ими, всё же успевал восстанавливаться. Ну и в третий, когда мутаген просто “остановился” и перестал менять тело Гвен. Вот в третьем то моменте и заключалась проблема. Было неизвестно почему изменения остановились, достигнув определённой точки и, к сожалению, нельзя гарантировать что процесс не начнётся вновь, так же, как и прогнозировать как далеко он сможет зайти до того, как убьёт носителя…
Естественно, в таких условиях, даже если отбросить социальный фактор, о беременности и рождении детей не могло быть и речи. Во-первых, сама беременность, это “гормональный шторм” и достаточно сильный “стресс” для женского организма, и неизвестно как на это отреагирует тело Гвен. А во-вторых, совершенно непонятно как будет происходить формирование плода и его развитие. Нет, теоретически, можно было бы махнуть рукой на это, благо исследования показали, что зачать ребёнка Гвен сможет, в этом плане изменения её не коснулись. Но вот идти на это и подвергать мою паучишку Такому риску я не хотел. Тем более что потенциальное решение этой проблемы имелось. В сопроводительной записке мне было предложено разместить Гвен в одном из наших Институтов Семьи для проведения соответствующих исследований и подготовки программы терапии. Конечно, пока было не до этого, во всяком случае до тех пор, пока она не закончит школу, да и, в теории, университет, но тут, думаю, нужно будет решать уже не мне. Точнее, не только мне, но “нашей маленькой ячейке общества”. Осталась проблема за малым, как это всё рассказать только-только оправившейся от тяжёлой психологической травмы девушке, которая, вдобавок, ещё и мечтает о детях?
Решив отвлечься ненадолго от невесёлых размышлений, я прикрыл глаза и откинулся на мягкую спинку дивана. Кроме дум о моих дамах была ещё одна “проблема”, если так можно выразиться. Наконец пришёл ответ по Женевьеве Град и её «Чёрному Пауку». Сам факт того что эта информация пришла по неофициальному каналу уже говорил о многом. Но и информация, предоставленная мне, была весьма… интересной. Мадемуазель Град была урождённая француженка, но с русскими корнями. Её прадед был Российским офицером, эмигрировавшим во Францию вместе с семьёй ещё до революции и есть подозрения что не просто так. Дед с бабкой, активно участвовали в антифашистском движении Сопротивления, где и познакомились, собственно говоря. Отец с матерью Женевьевы уже не были такими яркими фигурами как их славные предки, “всего-то” учёная и учитель, но являлись ярыми сторонниками политики де Голля, вот только их внезапная смерть в автокатастрофе, в которой чудом выжила только девятилетняя дочка, наводит на размышления… Так же, как и крайне скудная информация о самой Женевьеве. До шестнадцати лет она была почти что обычным подростком, который, правда, несколько раз сбегал из детских домов и приёмных семей. А вот после шестнадцатого дня рождения Женевьева Град пропадает из виду и “всплывает” только пять лет спустя, в тысяча девятьсот восемьдесят пятом в Ливане, где привлекается к решению проблемы с захватом наших заложников в качестве “стороннего специалиста на месте”…
Та операция стала весьма известной в узких кругах, потому как террористам, а самое главное их хозяевам, жёстко ответили их же методами, к котором они оказались совершенно не готовы. А потом, когда данные события частично рассекретили, эта операция, по освобождению заложников, стала известна во всём мире, по крайней мере среди тех, кому это было интересно. Вот только об участии в ней некой мадемуазель Град никогда не говорилось.
Можно было бы предположить, что она моя… коллега, так сказать. Вот только после событий в Ливане, Женевьева отправляется на вольные хлеба и в течении нескольких лет делает себе имя в бесконечных войнах на Африканском континенте, заодно сколачивая себе банду таких же оторв как и сама. Вот тогда впервые и появляется наёмный отряд «Чёрный Паук», хотя, тогда и в тех местах где они отметились их называли «Чёрные Вдовы», так как порой дамы жестили не по-детски. Однако, нужно отдать им должное, в откровенную чернуху они не лезли и никогда не отмечались в резне гражданских. Причём именно настоящих гражданских, а не всяких так любимых Западом “борцов за независимость”, но только не на своей территории.
Видимо, нарезвившись и набравшись денег и опыта, отряд вновь пропадает на какое-то время и всплывает уже в Европе, как известный мне «Чёрный Паук». Правда, на сей раз, они выступают под вывеской фирмы по обеспечению безопасности клиентам и их бизнесу, по крайней мере официально. А вот неофициально, основной деятельностью «Чёрного Паука» становится промышленный шпионаж. Кстати, именно на этой ниве Анита и познакомилась с Женевьевой. История, насколько я понял, там вышла мутная, о чём свидетельствуют указания из Центра разузнать о ней побольше и, если получится, заинтересовать мадемуазель Град в сотрудничестве. Снова…
