Просто сейчас в нём говорила злость и желание, что только подогрелось долгим воздержанием. Так что вскоре парень вошёл сам в горячее узкое тело. Резко. Жёстко. Практически без подготовки. Без стоящей подготовки, он ведь даже не знал, что до него в Магнусе никто не бывал.

Азиат из последних сил сдерживался, чтобы не закричать от боли, девственные стенки быстро пульсировали, не готовые к такому напору и размеру чужой плоти, полностью проникшей в него. Всё тело ломило, оно пыталось сопротивляться, не понимая, что сейчас происходит.

Бейну не хотелось злить Алека ещё сильнее. Всё-таки он сам виноват. Кто его вообще за язык тянул? Или он думал, что его ангел всегда будет таким белым и пушистым? Но у всех есть свой предел. Он сам напросился — так что сам теперь и терпи. Магнус знал, что если он попросит, Александр остановится. Алек — не монстр и не безжалостный тиран, это была всего лишь сильная вспышка гнева. Но азиат хотел, чтобы брюнет выплеснул всю свою злость, пусть даже и таким способом, и простил его, либо он был просто мазохистом, наслаждающимся происходящим.

Лайтвуд не думал, что он делает. Он совершенно не отдавал отчёта своим действиям. Резко войдя на полную длину и, почти что не давая привыкнуть парню под ним, он начал быстро вбиваться в чужое, податливое тело, дрожащие в его руках. Он уже не контролировал себя. Даже слыша чужие всхлипы, он не останавливался. В ушах звенело, глаза были затуманены неясной пеленой.

Притянув Магнуса ближе и немного поменяв угол входа, он услышал тихий стон. Азиат понимал, что после такого навряд ли встанет с постели ближайшие несколько дней, наверное. Его грубо брали на собственном диване, но это делал Алек, и Магнус, даже сам не зная почему, позволил бы ему это сделать ещё раз и ещё. Бейн чувствовал себя вещью в чужих руках. Он ничего уже не решал, решали за него; кажется, он потерял себя в этом человеке, и не сможет от него уйти, даже если брюнет будет всегда таким по отношению к нему.

Чёртовы чувства. Грёбаное сердце, которое позволяло так сильно любить этого парня. Сука любовь, неразборчивая, не отпускающая. Это было как проклятье, наложенное на него в начале этого года, лучшего года в его жизни. Сначала была только сильная, беспросветная боль и чувство вины, он правда стал причиной всего произошедшего, если бы не его тупое поведение, слова и решения, но потом Алек сделал что-то такое, отчего начали дрожать ноги и всё сменилась жгучим наслаждением.

Игры на грани боли и удовольствия — похоже Магнус нашёл себя. Почему ему было так херово и так потрясающе одновременно? Он перестал сдерживаться, издавая громкие крики, переходящие стоны, извиваясь в чужих руках, подаваясь ещё больше назад. За эти минуты Бейн узнал, каким непреклонным, жёстким и устрашающим Лайтвуд бывает в гневе. Но это ему нравилось, даже очень.

Ещё никто не шёл против него, не показывал свою власть над ним. Никогда не было такого, чтобы он был снизу, был послушным, чтобы он подчинялся кому-то, чёрт побери. Но этот раз изменил всё, изменил его представление о мире. Он готов был долго терпеть эту адскую боль, только чтобы получить потом это невозможное удовольствие, пронизывающее каждую клеточку организма. Всё тело ломило от неудобной позы, и прилипало к обивке дивана, но азиат не обращал на это внимание.

Лайтвуд сильно потянул Магнуса за волосы, заставляя прогнуться и запрокинуть голову на его плечо. Губы брюнета несознательно потянулись к его шее, покрывая идеальную кожу алыми засосами и укусами. Поздравляю, Бейн, ты будешь ещё и с красными метками на шее, прямо как дешёвая шлюшка. Но почему он тогда не чувствовал, что его оскорбили, наоборот, ему хотелось принадлежать Александру полностью и без остатка.

Брюнет начал постепенно остывать, в его голову вернулись осознанные мысли. О, Боже, что же он делает?!

Алек посмотрел на Магнуса: весь в поту, из глаз текут струйки слёз, нижняя губа прокушена и обрамлена кровью. Парень остановился и захотел выйти из тела Бейна, чтобы не причинять ему больше боли. Он теперь всегда будет винить себя за это. Как он мог так сорваться!

Александр ненавидел себя, и боялся, что азиат теперь чувствует по отношению к нему то же самое. Парень не знал, как просить прощения за то… За то, что он изнасиловал своего любимого.

Но, как только Алек остановился, он услышал, как Магнус умоляет его не делать этого. Ему срочно нужна была разрядка, слишком долго они с Лайтвудом сдерживали себя.

— Пожалуйста, Александр, дай мне кончить. — это прозвучало так жалко и умоляюще.

Эта фраза подстрекла брюнета на дальнейшие действия. Через несколько минут их стоны сплелись в одно целое, а внутри появилось чувство полного удовлетворения.

— Что я наделал, — прошептал Лайтвуд, аккуратно выходя из обмякшего тела своего парня. — Прости… Прости меня, пожалуйста, Магнус, я не… — кажется, теперь уже у него потекли слёзы. Ему было так противно от самого себя, он опустил глаза, не осмеливаясь поднять взгляд на Бейна.

— Эй, Александр, посмотри на меня, — Магнус сел, отходя от крышесносного оргазма, в заднице немного зудело, а также чувствовалось тепло чужой спермы. Новые, необычные и такие желанные ощущения. Он приподнял голову брюнета и заставил взглянуть на себя, — Тебе не за что просить прощения, ты всего лишь выплеснул эмоции, — Бейн попытался улыбнуться, — Это могло случиться с кем угодно, Алек, всем нужна разрядка, никто не может быть всегда идеальным. У всех внутри есть демоны.

— Но я… Я фактически изнасиловал тебя… Я… — парень зарылся пальцами в свои волосы.

— Если ты не помнишь, то я сам тебя об этом попросил.

— Ты в порядке, Магнус? Я тебя не порвал? Тебе принести обезболивающее? — обеспокоенно спросил Лайтвуд, вспоминая проштудированные статьи в интернете. Почему он сорвался именно в присутствии этого человека? Он так дорог ему, Алек так боялся причинить ему боль, но сделал как раз обратное. — Прости, — ещё раз повторил брюнет, дотрагиваясь до руки азиата, надеясь, что тому не будет противно его прикосновение.

Бейн обхватил её и медленно встал с дивана, он сделал несколько шагов, ноги дрожали, но всё остальное, в отличие от его ожиданий, было в полном порядке.

— Видишь, со мной всё хорошо, Александр. И, чтоб ты знал, мне понравилось. Это был лучший секс в моей жизни, — Магнус обернулся и потянул парня за собой, — А теперь нам нужно в душ. Если ты хочешь, мы можем забыть о том, что произошло. — Алек заторможено кивнул.

— Мне, наверное, пора, — Лайтвуд вырвал руку из хватки своего парня. Самое простое решение сейчас было сбежать подальше отсюда и от всего произошедшего.

— Нет, Александр, ты останешься. — твёрдо сказал Бейн, — Я не отпущу тебя. Я не хочу чтобы ты дома страдал и занимался самобичеванием. Прекрати от меня сбегать, давай поговорим или просто ляжем спать. Ты мне нужен рядом, пожалуйста. — Брюнет молчал, но больше не собирался уходить. — Алек, пойми, ты не сделал бы ничего, если бы я не позволил, а я позволил, потому что хотел этого. — азиат вошёл в душ и включил воду. — Хватит, ничего плохого не случилось, я в порядке. — горячие струи смывали горечь этого дня, даря спокойствие и умиротворение. Лайтвуд коснулся бедра Магнуса и притянул его к себе, утыкаясь носом в его шею, вдыхая родной запах, руки парня обвились вокруг чужого тела, и он прижался к нему, пытаясь находится как можно ближе, осторожно поглаживая смуглую, бархатную кожу.

Александру было тошно от себя самого, он не понимал, как Бейн так просто отреагировал на его поведение, не дал ему отпор, не врезал, а позволил взять себя, а после простил. Азиат развернулся в объятиях и посмотрел на своего уже не невинного ангела. Ему стало не по себе от раскаяния и грусти в голубых глазах напротив, он ведь сам довёл брюнета до такого состояния. Единственный виновный здесь он, но ни как не Алек.

Магнус потянулся к его губам, откидывая все посторонние мысли. Почувствовав чужой язык, вылизывающий его нёбо, он тихо застонал и углубил поцелуй со своей стороны.