Диана комфортно устроилась на диване, оперевшись спиной о мягкую белую кожу и медленно потягивала гранатовый сок. Бардовая жидкость в зелёном стакане. Цвета не сочетались, и через стекло насыщенный красный цвет казался ядовито-черным. Но, зелёные стаканы были её любимыми, а всё вызывающее и нестандартное, пусть даже красный сок под стеклянной зелёной призмой всегда приводили девушку в восторг.

   Задёрнутые шторы создавали в гостиной ранние сумерки. Темнота всегда прибавляла ей сил, словно сливалась с демонической внутренней сущностью, перетекала в кровь и обостряла инстинкты. "Пожалуй, признавала Диана, -темноту она всегда предпочитала свету", даже в далеком полузабытом детстве, когда в её душе над демоном преобладала человечность.

  Внутри, несмотря на видимую безмятежность, то и дело проскальзывала тревога. До брата было не дозвониться, а это так на него не похоже, не отвечать на её вызов. Диана допила последние капли сока, облизнув испачканные терпкой сладостью губы, затем поднялась с дивана, чтобы набрать Дамиану ещё раз.

   "Чем он так занят, когда мне так нужен? Ох, чёрт! Почему абонент не доступен? Что же случилось? Плохи дела, нутром чувствовала. Положив телефон обратно в чехол, оставила его лежать на виду, на краешке журнального столика и нетерпеливо стала обходить квартиру. Собственное беспокойство не давало ей думать логически. И когда Диана подошла, наверное, в сотый раз к балконной двери, девушку осенило: что-то грядёт. Что-то связанное с Кириллом и как она раньше этого не поняла. Диане хотелось с досады хлопнуть себя по лбу. Необходимо было действовать деликатно, и в то же время без промедления, чтобы всё не испортить, поэтому совет Дамиана, даже если придётся выслушивать гору нравоучений от ехидного самовлюблённого брата, нужен ей , ой как сильно нужен ей. "Позвони же мне Дамиан, прошу тебя, брат позвони, пожалуйста", она присела на ковёр и рассеянно поглаживала пальцами ковровый пушистый ворс посылала, мысленные сообщения брату . Но, все без толку. Ответа не было, только перед её мысленным взором глухая, ментальная в своём молчаливом безмолвии, равнодушная ко всем мольбам стена.

   Дома, в который раз никого. " Неужели, матери полегчало, и она отправилась, хотя бы даже на улицу? - " Подумал Кирилл, понимая, что так и есть, увидев прикреплённую магнитиком к холодильнику записку. Широкий и размашистый материнский почерк сообщил пареньку, что отец вернётся поздно, а мать поехала с подругой в сосновый бор. "Мне лучше сынок. Правда, лучше. Не беспокойся, родной". Заканчивались строки.

  Пол девятого, самое время поужинать, решил Кирилл, ощущая голодные позывы, урчащего зверем желудка.

  В холодильнике, благодаря стараниям хозяйки-матери, еды было навалом. Оставалось только разогреть. Тушёная картошка с мясом. Борщ. Пампушки. Салат из огурцов и помидор. А на десерт мамин знаменитый черничный пирог. Мм. Пальчики оближешь.

   Пока Кирилл сервировал стол и разогревал борщ и картошку в микроволновке, мельком глянул на телефон. А там множество пропущенных сообщений. Одногруппники. Поклонники. Незнакомые номера. А что им, далёким от его личных проблем и рухнувшего в одночасье мира, как всё объяснить в двух словах, и стоит ли вообще что-то объяснять, парень ещё не решил. Всё равно ничего не изменишь. Сегодня Кириллу хотелось покоя и тишины. Он поел, стараясь ни о чём не думать, чтобы не вспугнуть аппетит.

   В комнате тишина, прохлада и сумрак, оттого что Кирилл шторы с утра забыл отвесить. Романцевич подвинул к столу компьютерный чёрный стул и сел, удобно вытягивая вперёд ноги. Из стопки конспектов на полке, выбрал один. Стал читать. Резкий порыв ветра открыл нараспашку форточку, наполнив квартиру цветочным ароматом. Цветы после смерти Оксаны Кирилл разлюбил, поэтому встал со стула и подошёл к окну, намереваясь плотно закрыть его, чтобы наверняка и никакой порыв ветра не смог бы отвлечь паренька от занятий. Шторы мешали, и Кирилл слегка оттянул их в сторону, медленно и рассеянно глядя на лежащие внизу неестественно маленькие деревья и гаражи. Резкое карканье, злобное, протяжное ударило, словно хлыстом по ушам. "Твою ж мать. Откуда столько ворон. Минуту назад их здесь не было?" Тревога наполнила его тело , ощущением холодного льда прилипшего к позвоночнику. Он закрыл окно, не отрывая взгляда от стаи воронья. Автоматически завесил штору. Затем, включил настольную лампу. Тревога не уходила, но парень заставил себя сосредоточиться на учебе. А на задворках сознания вертелась, ускользающая, но объясняющая происходящее мысль.

  Два с половиной часа пролетели для Кирилла незаметно. И вот уже глубокая ночь. Решение пришло внезапно, и парень написал эсэмеску, которую разослал всем кого знал и всем, кто часто приходил на его концерты.

   Старый подземный переход, напротив лифтового завода. Место в такое время безлюдное и глухое, даже на близлежайшей кольцевой, пусть и широкой. Здесь редко после десяти колесили автомобилисты, лишь фуры утрамбовывали её гудрон. Кирилл вздохнул, встал и повертел шеей. Полегчало. Стоило только подумать и представить, как он возьмет гитару в руки и начнёт петь, от предвкушения этого таинства его буквально лихорадило.

  Мир замирал, чтобы горести могли уйти, а впереди, у Кирилла лишь , ночь, слушатели и его верная гитара.

  Едва ощутимая воздушная дрожь, словно касанье крыльев бабочки махаона по коже и Диана, поняла, что больше в комнате она не одна. Порывистый ветер взметнул на миг шторы, и она обернулась, задавая вопрос:

  - Ты как всегда неожиданно?

  Дамиан улыбнулся, выгибая тонкую бровь.

  - У меня для тебя новости. Бала не будет, а король кое-что поручил лично мне,- прозвучало самодовольно.- Впрочем, это тебя никоем образом не касается, но в городе появились охотники. И может, ты объяснишь мне,- впился в глаза сестры пристальным напряжённым взглядом,- что, чёрт возьми, привлекло их сюда?! Так близко к твоей добыче!

  Диана с трудом отвела взгляд и отрицательно помотала головой. Затем, снова посмотрела ему в глаза.

   Сегодня Дамиан был вооружён до зубов. И пистолет, покоящийся в кобуре явно побывал в деле. Резкий запах пороха раздражал ноздри. Множественные вопросы крутились бешеным колесом в её голове. Хотелось спросить, чтобы узнать известные братцу подробности и в тоже время как объяснить ему всё. Этому лишённому человеческих слабостей демону. Ей оставалось только надеяться на его оставшиеся в душе братские чувства.