========== Первая колдография ==========

Не стоит держаться за то, что не приносит должного удовольствия.

Эта установка не давала покоя Малфою всю сознательную жизнь. Наверное, потому что приходилось делать всё с точностью до наоборот.

Он посещал скучные приёмы потому что: «Так положено, милый». Нарцисса осторожно гладила его по безупречно уложенным волосам и мягко улыбалась. И он шёл. Маленький Драко очень не хотел расстраивать Нарциссу. Ведь, не положено расстраивать того, кого любишь.

Малфой обучался танцам. «Ты должен быть безупречным партнёром, дорогой». И он стал таковым. Впрочем, это, действительно оказалось весьма полезным навыком в обольщении женской половины человечества. Девушкам нравятся джентльмены.

«Стремись общаться только с тебя достойными, Драко, или с теми, кто может быть полезен». Отец всегда искал выгоду — в связях, в положении, в материальном благополучии. Во всех аспектах жизни. Он старался научить этому своего единственного сына.

Малфой уважал родителей и всегда считал их эталоном, никогда не перечил и строил жизнь так, как хотели они. Как правильно. Как положено. Так как следует.

А что сейчас?

Он положил на стол Главы Отдела Гражданской Ассоциации Восстановления Независимости Эльфов пергамент об увольнении. Так как хотел он. Потому что устал возвращать репутацию семье, похоронившей своё положение под обломками Второй магической войны. Разве должен сын расплачиваться за грехи отца? И, если да, то как долго?

Кружка в руках начальницы заметно дрогнула и звякнула о фарфоровое блюдце. Драко был слишком внимательным, чтобы не заметить, как затряслись её руки.

— Хорошо всё обдумал?

Голос глухой, а взгляд — серьёзный. Вся натянулась как тетива лука. До предела.

— Да. Уже давно. Я ненавижу это место.

И это чистая правда. Малфой никогда не мечтал помогать тем, кто беззащитнее и слабее. Он не видит ничего предрассудительного в труде домашних эльфов и не станет делать вид, что это его хотя бы капельку заботит. Даже сейчас. Особенно сейчас.

— Знаю.

Ей неуютно под его взглядом. И от его слов. Хотя они совершенно очевидны. Драко всей душой ненавидит этот отдел. Он пошёл сюда только потому что должен был. Всего лишь холодный расчёт. Как и учил Люциус.

— Значит, всё?

— Всё.

Руководитель еле заметно кивает и, отводя взгляд, указывает ему на дверь.

— Хорошо. Иди.

Малфой уходит, оставляя это ненавистное место. Оставляя эти неоправданные заботы и ложные надежды. Глупо двигаться в том направлении, в идеологию которого ты ни на кнат не веришь. Нужно уступить данную возможность энтузиастам своего дела. Ведь, у них вполне может что-то получиться. Но не у него, нет. Ему это не нужно.

Дверь закрывается мягко и почти бесшумно.

***

Негромкий стук заставляет вздрогнуть Гермиону, застывшую посреди комнаты. Целый день она сама не своя.

Ладонью быстро смахивает солёную жидкость с ресниц и спешит в коридор, специально минуя зеркало и не заглядывая в него. Зачем лишний раз расстраиваться, правда?

Два оборота. Замок щёлкает и открытая дверь впускает в помещение полоску света с площадки, а вместе с ней и…

— Ты?

— Я. А ты ещё кого-то ждала?

Малфой привычно щурится. Она смотрит на него потерянным остекленевшим взглядом и шепчет:

— Я думала, ты не придёшь.

Драко хмыкает, перешагивая через порог и прикрывая за собой дверь. Его глаза несколько секунд внимательно изучают её, а затем тёплая ладонь привлекает Гермиону к себе.

— Какого чёрта ты плакала, Грейнджер?

— Я думала, ты не придёшь… — повторяет, словно во сне, не веря, что он здесь — обнимает её и слегка хмурится.

— Можно уйти с нелюбимой работы и от слегка двинувшейся на независимости магических существ напарницы, но от тебя, Грейнджер, уйти невозможно. Поэтому, даже не надейся, что ты так просто от меня избавишься. Не сегодня. Не в этот раз…

Его губы касаются её лба, и с этим мягким прикосновением растворяется пустота внутри, образовавшаяся с того момента, когда желтоватый лист пергамента лёг к ней на стол ранним туманным утром.

Хочется разрыдаться от собственной глупости прямо у него на груди. Но, кажется, она уже выплакала месячную норму слёз, и теперь может только обнять его так крепко, насколько хватит сил.

Так нелепо, что она убедила себя, будто он оставит её. Сможет оставить.

— Ты с ума сошла, если подумала, что отношения с тобой — то, от чего я смогу отказаться, — укорительно прошептал, крепче обхватывая её талию. — Глупо и неправильно оставлять то, что дорого сердцу, Грейнджер. Разве ты не считаешь так же?..

Комментарий к Первая колдография

У автора сегодня День Рождения. Самым замечательным подарком, конечно, будет ваше внимание. Обнимаю. Мур! <3

========== Вторая колдография ==========

Комментарий к Вторая колдография

Можно читать это как отдельную историю или считать частичкой, предшествующей “Первой колдографии”. Как вам больше нравится 🤗

— Некоторые люди необычайно бедны, Малфой.

Гермиона посмотрела на него с толикой сочувствия.

О, разумеется, Драко прекрасно знал этот взгляд. И этот тон, который никогда не предвещал ничего хорошего.

— Всё, что у них есть — это деньги. И больше ни черта. Представляешь?

В самой глубине карих глаз вспыхнул мятежный огонёк. Грейнджер улыбнулась краешком рта. Она хотела его задеть. Зацепить так больно, чтобы сбить с него привычную спесь. Что ж… У неё получилось. Только Малфой никогда не умел показывать слабость.

Нападай или беги. Второе было точно не про него. Он предпочитал обороняться.

— Знаешь, что ещё печально, Грейнджер? — вкрадчиво начал он, подходя ближе к письменному столу, за которым сидела девушка. — Забываться. Называть меня тупым толстосумом, которому чуждо всё, кроме материального. Тем более, — опустился на край стола, заставив её слегка отпрянуть назад, посмотрев прямо в глаза, — ты, ведь, знаешь, что это не так. Что это — твоя маленькая месть за ту самую ночь? А, Грейнджер?

Она не отвела взгляда на его усмешку, но щёки всё равно предательски окрасил бледно-розовый румянец.

— Спешу тебе напомнить, что это ты от меня сбежала, — если бы от яда в голосе можно было погибнуть, Гермиона, вряд ли, продолжила бы дышать после этой его фразы.

— Грейнджер, просыпайся, я принёс нам…

Комната пустовала. Постель с изумрудным покрывалом была аккуратно заправлена. Драко на несколько секунд зажмурился, пытаясь понять, было ли это сном или плодом его воображения. Но нет. Воздух был насквозь пропитан сексом. И Грейнджер.

— … круассаны и чёртов кофе.

Два бумажных стаканчика с пластиковыми крышечками и свежая выпечка отправились прямо в урну.

Гермиона одёрнула юбку, но та всё равно не прикрыла острые колени в тонких чёрных колготках. Драко искренне позабавил этот жест. Он решил обернуть его против неё же.

— Не волнуйся, Грейнджер. Не наброшусь. Одна девушка из соседнего отдела делает неплохой кофе и… Впрочем, тебя это не касается, — удовлетворённая улыбка заиграла на губах, которые перед этим он неспешно облизал.

Гермиона впилась пальцами в подлокотники кресла. Несмотря на это, на лице появилась лишь снисходительная улыбка. Она тоже не привыкла показывать своих чувств.

— Что ж, ты ещё более предсказуемый, чем я смела предположить. Почему бы тебе тогда не пригласить эту, — девушка демонстративно задумалась, подбирая подходящее слово, — кудесницу в свою постель? Уверена, она сделает твоё утро идеальным.

Её грёбаная улыбка была такой искусственно беззаботной, что Малфоя стало слегка подташнивать от такой херовенькой актёрской игры. Нужно было заканчивать этот фарс.

— Ты ни малейшего понятия не имеешь о моём идеальном утре, Грейнджер.

— Отчего же? Я точно знаю об одном таком, — она медленно поднялась и распрямилась. Сейчас их лица были примерно на одном уровне, и Драко ничего не стоило разглядеть лёгкое раздражение в глубине чёрного зрачка. — Три недели назад. Ты уверен, что подпортил свою аристократическую кровь, переспав с нечистокровной волшебницей, а на утро — бац! Никаких признаков, что что-то было. Идеальное утро, Малфой.